В погоне за сокровищами и специями

не позволяли даже брать себя живыми в плен, предпочитая совершать самоубийство. Но один ночной патруль при­шельцев сумел захватить двух спящих арауканос, которых под пытками заставили ответить на вопрос, что находится за их армией, чтобы защищать с такой самоотверженностью. Арауканос одинаково отвечали: «Чили! Чили!», что на их языке означало «край земли». Именно это название потом закрепилось за их землями и возникшей впоследствии на них страной.

Испытывая страшный голод и страдая от сурового кли­мата, участники экспедиции единодушно решили, что они были жестоко обмануты братьями Писарро. Альмагро и его люди кипели жаждой мщения. Глава отряда, получивший титул аделантадо новых провинций, был твердо убежден, что согласно королевскому указу Куско принадлежал ему, и сейчас он был готов взять то, что ему принадлежало по праву, что бы ни утверждали его соперники. Теперь, остановив­шись на окраинах бывшей имперской столицы, «чилийцы» увидели сами то, о чем до них доходили только неуверенные слухи: инки во главе с Манко вели войну против Куско с на­ходившимся там отрядом под командованием Фернандо Писарро.

По не совсем ясным причинам, одной из которых могло быть неучастие Альмагро в расправе с Атауальпой и в других одиозных действиях испанцев ввиду его позднего появления на перуанской сцене, некоторые индейские военачальники и сам Манко относились к нему с определенным доверием, хотя он был такой же безжалостный покоритель их стра­ны, как и остальные. Как бы там ни было, но по прибытии в Куско вождь «чилийцев» вступил в переговоры с Манко, которые привели к тому, что индейцы сняли осаду города и отступили в горы. История не сохранила сведений о том, почему и в обмен на какие обещания Альмагро Манко прекратил многомесячное окружение старой столицы. После ухода перуанцев Фернандо Писарро поехал на встречу с главой «чилийцев», который разбил свой лагерь в 20 милях от города

В ходе напряженного разговора Альмагро твердо заявил, что Куско принадлежит ему и что он его возьмет себе, несмо­тря на всеобщую войну индейцев против испанцев и угрозу со стороны недалеко расположившегося войска Манко. На этот момент стороны пока условились о перемирии, и Фернандо Писарро вернулся в лагерь, сразу же приступив к укреплению обороны города против ожидаемого нападения крупного отряда Альмагро. Под покровом ночи 8 апреля 1537 года «чилийцы» ворвались в центр города и окружили здание, где размещались братья Писарро со своими людьми. Не имея воз­можности взять его штурмом без больших потерь, Альмагро приказал поджечь его крышу. Разгоревшийся пожар заставил группу Писарро выйти на улицу, где все они были схвачены и посажены в кандалы. Теперь вождь «чилийцев» наконец стал полным хозяином Куско и стал налаживать в нем жизнь, укре­пляя его одновременно от возможных нападений со стороны ожидавшихся подкреплений для братьев Писарро из Лимы или отрядов Манко, который уже начал проявлять признаки враждебности и к Альмагро.

Эти предосторожности оказались совершенно не на­прасными, так как три месяца спустя после нахождения в Куско «чилийцы» успешно отразили на перевале попытку отряда губернатора пройти к городу, а затем совершали вылазки против поднявшего голову войска Манко. Сейчас верховный руководитель перуанцев занимал скорее вы­жидательную позицию, ожидая, когда испанцы ослабят друг друга в междоусобных кровопролитиях. У Франсиско Писарро по-прежнему не хватало людей, чтобы предпринять успешное нападение на Куско, и он терзался от невозмож­ности помочь своим братьям.

Время шло, но тупиковая ситуация в Перу продолжала сохраняться без перемен. Альмагро приступил к созданию собственного порта на побережье для связи своей столицы с внешним миром и для этого переехал в замечательное индейское поселение в южной части Перу, которое он переименовал в «Альмагро». За эти месяцы его верный сто­ронник и ветеран многих войн в Европе жестокий вояка Ор- гоньес несколько раз уговаривал Альмагро отрубить головы двум пленным братьям Писарро, убеждая его, что пока они остаются в живых, его собственная жизнь будет находиться в постоянной опасности. Хозяин Куско не соглашался, и оба брата продолжали оставаться в тюрьме. Затянувшийся и чреватый опасными последствиями для всех испанцев тупик в восставшей стране инков заставил более трезвые среди них головы подвигнуть соперников к перемирию и нахождению мирного решения их конфликту.

Им удалось организовать встречу руководителей двух кланов 13 ноября 1537 года в небольшом городке Мала. Первым условием для встречи со стороны Писарро было освобождение его братьев, которых Альмагро отпустил на свободу, несмотря на решительные протесты своих офи­церов. Дом, где происходила встреча, находился прямо на берегу реки, в камышах которой освобожденные братья с ведома или без ведома губернатора подготовили засаду для Альмагро. Соперники начали беседу при посредничестве назначенного для этого монаха, но скоро она перешла в громкие взаимные обвинения, которые были прерваны условным сигналом об опасности солдата Альмагро, по­ ставленного на улице для наблюдения. Услышав сигнал, Альмагро мгновенно выскочил в окно со второго этажа дома и, обманув засаду, умчался со своими сопровождающими в сторону строившегося порта, а затем вернулся в Куско. С этого момента судьба вождя «чилийцев» стала склады­ваться чрезвычайно неблагоприятно.

Вне Перу союзников у него не было, да даже если бы они оказались и готовы были предоставить ему помощь, ее направить было практически невозможно из-за отсут­ствия коммуникаций, так как Писарро плотно перекрыли ему проход через перевалы в Андах. Куско был отрезан от внешнего мира, а 6 апреля 1538 года Фернандо Писарро занял боевые позиции на подступах к этой старой столице. Альмагро был слишком болен, чтобы участвовать в сраже­нии, и был вынесен на поле боя на носилках. Начавшаяся битва продолжалась всего два часа и закончилась полным разгромом отряда «чилийцев», оставив на земле почти двести убитых и много раненых, которые были жестоко уничтоже­ны индейцами. Сам Альмагро был взят в плен Фернандо Писарро, которого он освободил из заключения и который 8 июля 1538 года приговорил его к смерти и казнил. Диего Альмагро — одному из главных организаторов завоевания империи инков — было 63 года.

Теперь братья Писарро избавились от своего главного со­перника в претензиях на земли империи инков, но они знали, что ее огромные и трудно контролируемые пространства, особенно на далеких окраинах, служили большим соблазном для немалого числа авантюристов установить в них собствен­ную власть и отделиться в самостоятельные провинции. В то время никто еще не знал о точных размерах Южной Америки или о том, что находилось за пределами известных границ владений инков, и эти неведомые края продолжали манить к себе первооткрывателей и конкистадоров. Такие новые авантюристы и ветераны перуанских экспедиций ждали только удобных обстоятельств, чтобы заявить о себе: они уже тогда вынашивали планы открытий и завоеваний, как мы увидим ниже.

В стремлении предотвратить подобные попытки на их территории братья Писарро от имени губернатора начали избавляться от возможных соперников из числа активных военачальников, посылая их в опасные экспедиции в еще не открытые или малоисследованные земли, но пытаясь со­хранять над ними контроль. К их числу относились Педро Вальдивиа, Алонсо де Альварадо, Педро Ансурес, Педро де Кандиа, Гонсало Диас де Пинеда и Алонсо де Меркадильо. За исключением Вальдивиа почти все такие походы отправ­лялись за восточную гряду Анд в тропические джунгли, куда редко отваживались выступать даже крупные армии инков и о которых почти ничего не было известно.

Наиболее умело проведенной и результативной экспе­дицией на восток оказалась авантюра Алонсо де Альварадо, который пересек Кордильеры к востоку от Кахамарки, осно­вал в пограничной области с границей империи инков город Чачапойяс и спустился через девственные леса к берегам реки Уальага — главным притоком Мараньон-Амазонки. Он был первым, кто установил, что немалое число рек, сте­кающих с обильных снегами Анд, несли свои воды на восток и предположительно впадали в Атлантический океан. Это было важное открытие для последующего исследования центральных и восточных районов обширного бассейна Амазонки с запада. Алонсо Альварадо вернулся из похода в Чачапойяс, где вскоре был назначен губернатором открытых им земель под контролем Лимы.

Опытный и способный Педро де Вальдивиа был отослан в