творение Утробы (υστερα—— в Евангелии Иуды этого слова нет, а Творец мира назван
Небро или Ялдаваофом. ——
сотворила этот мир. При этом, как и для карпократиан, спасение, по их мнению,
невозможно до тех пор, пока человек лично не испробовал всего. И с каждым
греховным и непотребным делом связан некий ангел, который слышит их слова и
поощряет к совершению наглого и нечистого акта. Значимость каждого свершенного
действа они скрепляют обращением к ангелу: «О, ангел! Я завершаю твою работу. Я
довожу ее до конца». Согласно их доктрине, совершенным знанием является
бесстрашное исполнение таких действий, которые не позволительно даже упоминать.
(Irenaeus, Adv. Haer. I 31, 1-2)
...Они славили Каина за ту силу, которая заключена в нем. Напротив, Авель
был произведен низшей силой. Те, кто утверждал это, славили также и Иуду-
предателя, поскольку он принес многие блага человеческому роду... «Иуда, ——
говорят они, —— заметив, что Христос собирался отказаться от истины, предал Его,
чтобы истина не была низвергнута». Другие возражают, говоря: «Поскольку силы
этого мира не желали, чтобы Христос страдал, чтобы таким образом люди не
получили спасения через Его смерть, он предал ради спасения людей»... (Tertullian,
Adv. Omn. Haer. 2) (Цит. по Афонасин, 2002, 268-269 с незначительными
изменениями).
Отметив, что Тертуллиан вовсе не упоминает о Евангелии Иуды, а Ириней не
цитирует его и упоминает отдельно от «сочинений каинитов», которые он якобы
собрал, мы можем обоснованно усомниться, читал ли это Евангелие хотя бы один из
них.
Свидетельства «ересиологов», являющиеся, безусловно, ценнейшими
источниками по истории раннего христианства, требуют от исследователя очень
аккуратного и трезвого подхода. Не секрет, что собственное невежество и
неспособность к логической аргументации «ересиологи» слишком часто
компенсировали недобросовестной полемикой, клеветой, а то и просто площадной
бранью и ссылками на потусторонние силы. Следует добавить, что перечисления едва
ли не сотен «еретических сект» ставили целью противопоставить мнимое ——
вспомним историю Вселенских соборов —— единство «ортодоксии» многообразию
«еретиков», тогда как все доникейское христианство просто было полицентричным и
существовало в различных организационных формах. К сожалению, критическое
исследование «ересиологов» зачастую заменяется простым цитированием их
изложений, без попыток уточнить, насколько они были правдивы и даже насколько
были знакомы с описываемыми явлениями.
Говоря о «страшных каинитах», мы не можем исключить, что эта «секта» была
просто выдумана Иринеем, как гротескная карикатура, с одной стороны, на
сифианский гнозис, а с другой —— на знаменитый теологумен Маркиона: «Каин и ему
подобные, а также содомиты, египтяне и язычники были спасены Господом, когда
Тот снизошел во ад, поскольку они устремились за Ним, и Он взял их на небо, в то
время как Авель, Енох, Ной и другие праведники, а также Авраам и другие
патриархи, вместе с пророками и всеми теми, кто был послушен богу (Творцу —— Дм.
А.), не спаслись, как и змей, о котором он также говорит. Эти люди, по его словам,
знали, что их бог постоянно искушает их, и поэтому они не последовали за Иисусом и
не поверили Его призыву, а потому их души остались в аду» (Ириней Adv.haer I.27.3,
Афонасин, 2002, 271 с незначительными изменениями). Пока единственным
свидетельством, подтверждающим правдивость Иринея, является фраза в тексте
Евангелия Иуды, в которой Сиф назван Христом и «царем бездны».
Содержание опубликованного памятника и контекст кодекса Чакос в целом не
позволяют утверждать, что мировоззрение владельцев кодекса сильно отличалось от
мировоззрения (по крайней мере, первоначальных) владельцев собрания Наг-
Хаммади. Необходимо подчеркнуть, что богословские разногласия между
различными писаниями этого собрания —— а содержащий Евангелие Иуды кодекс мы
можем смело отнести именно к этому идейному течению хотя бы потому, что из
четырех находящихся в нем писаний три представлены и в Наг-Хаммади, ——
незначительны и не превышают богословских разногласий между различными
писаниями Нового Завета. Разногласия эти были вызваны не «сектантством», как
иногда все еще предполагают некоторые, некритически воспринявшие наследие
отцов-«ересиологов» исследователи, а совершенно естественным разнообразием
представлений авторов литературных памятников, создававшихся на протяжении
первого-третьего веков в рамках широкого религиозного движения, охватившего
практически всю Римскую империю и выплеснувшегося далеко за ее пределы.
Датировка Евангелия Иуды. Текстовых параллелей, связывающих Евангелие
Иуды не только с писаниями Наг-Хаммади, но и с каноническими книгами Библии,
так много, что гиперкритически настроенные сторонники поздней датировки могут
прийти к выводу о компилятивном характере текста и его позднем происхождении.
Следует отметить, однако, но дату ante quem для Евангелия позволяет установить как
раз приведенное выше свидетельство Иринея. Но тогда, если наш памятник
действительно является компиляцией —— а текстовые параллели не просто очевидны,
они навязчивы —— то следует пересмотреть привычную датировку писаний Наг-
Хаммади «концом второго —— третьим веком» в пользу первого —— второго веков (до
180 года). Это важно, особенно если мы вспомним, что редактирование канонических
писаний едва-едва успели закончить к Никейскому собору, состоявшемуся в
четвертом веке.
Впрочем, в Евангелии есть отрывок, который обязательно порадует
сторонников поздней датировки. Вот он: «И говорящих: мы равны ангелам. —— Они ——
звезды, совершающие всякое дело, ибо сказано поколениям людей: Вот, бог принял
вашу жертву от рук священников, то есть служителей заблуждения……» (стр. 40). Речь,
судя по всему, идет о монашестве; по крайней мере, других «равных ангелам»
персонажей в истории христианства не усматривается.
Евангелие Иуды (Искариота)
(33) Сокровенное слово*, которое Иисус рассказал, говоря с Иудой
Искариотом[1] в откровении* за восемь дней до трех дней, пока Он еще не пострадал*[2].
Явившись ена земле, Он сотворил знамения и великие чудеса[3] для спасения
человечества. И некоторые идут по пути праведности*, другие ходят в своем
преступлении*, призваны же* были двенадцать учеников*. Он начал* говорить с
ними о таинствах*[4], которые над миром*, и о том, что будет в конце. И несколько раз
