— Откуда ты знаешь? — встрепенулась Лосанна.
— Я знаю, потому что видел, как все это произошло. Я должен был конвоировать его за пределы пограничной стены. Мы оба шли пешком, не было необходимости провожать его слишком далеко. Как только мы спустились с пограничных холмов на равнину, я развязал ему руки и передал меч. Наверное, это было глупо с моей стороны, но я не мог отпустить его безоружным к баймам. Лэстин напал на меня, как только получил оружие в руки. Честно говоря, я этого не ожидал. Я защищался. И в какой-то момент Лэстин сам бросился на мой меч. Все произошло так быстро, что не успел я опомниться, как он уже лежал в траве со смертельной раной, — Марк вздохнул и продолжил, — Я опустился возле него и понял, что он умирает. Уже не помню, что говорил ему — в голове у меня стоял какой-то туман. Думаю, Лэстин специально напал на меня, чтобы погибнуть от моей руки…
Марк залез рукой в карман брюк и, вытащив что-то, сказал, глядя на Кей:
— Перед тем, как умереть, он просил передать это тебе, Кей. Его последние слова были о тебе.
В руки девушки легла холодная серебряная цепочка с кулоном-единорогом. Блеснул крохотный глазик-камушек.
И стало больно и грустно каждому из собравшихся. Наступила тишина, и тогда Марк запел песню. Нежная, неторопливая мелодия полилась из под его пальцев.
Как странно и волнующе звучали в устах Марка слова: «Сбудется сказка, волшебной рекою, вечною песней она прозвучит…» Как дерзко блестели его синие глаза, когда он смотрел на Кей. Девушка вдруг поняла, что эта песня предназначалась ей. Какое-то внутреннее чувство, интуиция подсказывала, что Марк именно для нее поет сейчас, именно с ней прощается перед дальней дорогой. И кто знает, когда она в следующий раз услышит его пение?
Мелодия трогала сердце, и волновала душу. И виделись высокие травы, белые, торопливые облака, суровые башни Такнааса.
А Марк все пел, и гитара отзывалась переливами звуков.
— Что это за песня? — спросила Лосанна, как только стихли последние звуки гитары.
— Эту песню я услышал в мирных землях, далеко отсюда, — задумчиво сказал Марк, — в Северных Землях Насаама. Давно я там бывал. Вместе с Ником мы пытались найти Сокровища Мудрых, забрели далеко на Север. В тех краях почти никто не жил, глухие леса и бескрайние пустоши. И вот, на одной такой пустоши увидели мы дом рубленый, огородик, колодец. Нас это удивило — кто может жить в такой глуши? Мы подошли поближе, и нас встретил старик, весь белый, как лунь. Таких стариков я в Суэме не встречал, ни до того, ни после. Увидел нас старик и говорит: «наконец-то вы пожаловали, я вас давно уже жду…» Представляете, оказывается, что он ждал нас и знал, что мы придем. Мы переночевали у него. Его имя — я запомнил — Ламэс-Танос-Аэн. Так он нам сам себя назвал. Рассказал, что живет в этой глуши несколько сотен лет, один. Живет так давно, что перестал годы считать. Общается с Создателем. И сказал нам, представляете, что родился он еще до того, как была открыта Дверь Проклятия на Верблюжьей горе. Ну, глядя на него, мы с Ником ему верили. И вот, эту песню он нам и спел на прощание, и велел мне ее запомнить, и сказал, что песня нам пригодится. И я у него спросил — откуда он может знать Имя Сына Создателя, раз живет в такой глуши, вдали от цивилизации столько лет. Он нам сказал, что родился он не в Суэме, а в нашем мире. Он также май-нинос, как я и Ник. Но рассказывать нам ничего не захотел про себя. Сказал, что уж очень он старый, и все забыл — что у него было в жизни. Забыл свое прошлое, помнит только, как жил он в этой пустоши. Так нам и сказал. Вот такой старик, загадочный. Не знаю, жив ли он еще, но больше таких людей я не встречал в Суэме.
— Про Сокровище Мудрецов вы смогли что-то узнать? — спросил Самэйн.
— Он нам рассказал, что мудрые сделали три сокровищницы: Сокровищница Знаний, Сокровищница Силы и Драгоценная Сокровищница. Что значат эти названия — не смог объяснить. Сказал, что, может, забыл, а может, и не знал вовсе. Давно это было, да и старик действительно выглядел очень старым. Еще старик сказал, что у каждого сокровища, якобы, свой хранитель должен быть, но, скорей всего, все хранители давно умерли, а сами сокровища канули в безызвестность. Еще он нам сказал, что если мы найдет потомка мудрецов, то, может, сможем и сокровища найти. Но кто такой, этот потомок, и где его искать — ничего не смог объяснить. Ни имени, ни названия. Таким образом, ничего мы с Ником не узнали и ничего не нашли. Но песню старик нам спел. Вот так-то.
— Я думал, что в Суэме нет желающих найти Сокровища Мудрых, — сказал Самэйн, — суэмцы не желают, чтобы эти сокровища попали в руки баймов.
— Ну, и мы не стали искать, — ответил Марк.
— Интересно, зачем нужно найти потомка мудрых? — поинтересовался Тэн и подбросил вверх один из кубиков Грэга. Кубик улетел в сторону и глухо стукнул об пол.
— Неужели где-то есть еще люди, которые могут считать себя потомками мудрецов? — не унимался Тэн.
— Живут, почему бы им не жить. Кто-то всегда выживает, — неторопливо, слегка растягивая слова, сказал Джейк.
Он задумчиво потер нос и перевел взгляд на огонь. Да и говорил он словно самому себе, отвечая на свои размышления. Как всегда, он, видимо, знает то, чего не знают другие и молчит об этом.
— Но нам о них ничего неизвестно, — заметил Кит.
— Все это погребено под бременем прошедших лет, — пояснил Джейк, — и если сейчас живут потомки мудрецов, то они таковыми могут себя и не считать, потому что в их роду смешаны и мудрецы и земледельцы. То есть у кого-то прапрадедушка может быть из расы мудрецов, но все остальные предки — это земледельцы. Так что не так это легко — разыскать неизвестного потомка.
— Хотелось бы мне знать, что это за Сокровище Силы, — сказал вдруг Марк, — вполне возможно, что нам бы оно весьма пригодилось в войне с баймами.
