совершенствованию боевых позиций, по тактической подготовке частей и подразделений, по более углубленному изучению уставов и наставлений, изучению новых образцов оружия с целью поднятия организованности, дисциплины и боеготовности.
При посещении подразделений отмечались подарками и благодарностями высокодисциплинированные, знающие уставы, подтянутые и опрятно одетые воины. Получившие ранения в боях, совершившие подвиги солдаты и офицеры награждались орденами. Мне припоминается такой случай. Во время посещения 28-й стрелковой дивизии (командир дивизии полковник Михаил Фомич Букштынович [9] ), находясь в расположении одного из полков, я увидел возвращающееся с обеда подразделение, подошел, поздоровался с солдатами, завязалась беседа. Одновременно я присматривался к внешнему виду солдат. Было отрадно видеть, что, несмотря на суровые фронтовые условия, у многих из них были подшиты свежие подворотнички. Однако были и такие, у которых подворотничков не было, у некоторых были оторваны пуговицы. Внешний вид бойцов на фронте – это в определенной степени показатель их морального состояния. Помню, в конце беседы спросил: «Товарищи, а кто имеет при себе иголку и нитку?» Поднял руку только один боец. Я подозвал его к себе. Он подошел и доложил: «Рядовой Ковалев». Молодое лицо, молодцеватая осанка, все на нем было ловко пригнано. «Ну- ка, покажите нам, где у вас иголка и нитка», – сказал я. Он снял пилотку, отвернул ее клапан и показал иголку с ниткой. За опрятный, подтянутый внешний вид воина, за умение следить за собой в тяжелых боевых условиях я объявил ему благодарность и наградил часами.
Мы собрали немало фактов, показывающих хорошую работу командиров, проявлявших заботу о своих подчиненных, и на этих конкретных фактах учили и воспитывали тех командиров (их было очень немного), в подразделениях которых не было настоящего порядка. Это вскоре дало свои положительные результаты.
Я уделил здесь внимание пробелам в работе командного состава, потому что прежде всего приходилось заниматься их устранением. Но это ни в какой мере не означает, что недостатки доминировали, напротив, они были исключением, а хорошее – правилом.
Боевой опыт учит, что успех боя, успех операции прежде всего зависит от того, насколько полно командир вооружен данными о противнике. Командир должен знать, с какой частью или соединением ему придется драться, численный ее состав, вооружение, моральное состояние, национальный состав. Он должен иметь сведения об офицерах и генералах противника, их характере, излюбленных приемах и методах их работы. Знать обо всем этом может лишь тот, кто организует непрерывную и действенную разведку. После ознакомления с делами разведки в дивизиях и армиях штаб фронта убедился, что имеется настоятельная необходимость систематической подготовки разведчиков. На местах в дивизиях вместе с тем проводились армейские и фронтовые краткосрочные сборы. На них учили ведению разведки всеми способами: засадой, поиском, боем и т. д. Приведу здесь выступление на одном из таких сборов старшины Ф. Ступаря, помещенное на страницах фронтовой газеты «Вперед, на врага».
«С самого начала войны я был разведчиком. Помню как сейчас свои первые шаги. Они были робки, подчас слепы и бессознательны. Но время шло, в суровых боях мы постигали искусство разведки, анализировали ошибки, учились на боевом опыте. Так постепенно я приобретал необходимые разведчику навыки. Теперь на моем счету числятся 19 «языков», 108 уничтоженных фашистов, 9 подорванных автомашин с грузами и один уничтоженный танк.
Большинство разведок я проводил в тылу противника и убедился, что самым надежным методом захвата пленного, добычи ценных сведений и документов является засада во вражеском тылу.
В первую очередь следует нащупать стык между подразделениями в немецкой обороне или найти участок, где вообще нет оборонительных сооружений: болота, озера, большие овраги или лесные массивы, позволяющие беспрепятственно проникнуть за боевые порядки немецкой оборонительной линии.
Каждую разведку я начинал с тщательного изучения противника и местности. По карте занимался с рельефом, местными предметами, а затем забирался на деревья и подолгу всматривался в немецкую оборону, прокладывал пути движения, запоминал мельчайшие детали. Затем тщательно готовил к разведке своих людей. Тренировкой добивался согласованности в действиях, отрабатывая задачу предстоящей разведки.
Засаду устраивали около дороги в наиболее глухих местах, где легко можно скрыться от преследования. Методы действий из засады мне приходилось применять разные. Это обычно определяется обстановкой: характером дороги, движением по ней немцев. Если передвигались машины или танки, мы применяли мины. Для их установки заранее готовили место на участке дороги, где имеется деревянный настил.
Большое значение имеет выбор объекта нападения. Мне, как и многим другим разведчикам, несколько раз приходилось захватывать обозников. Это наиболее легкая операция, особенно когда на дороге появляются одиночные подводы. Но в большинстве случаев «язык», захваченный из обозников, не имеет большой ценности. Следовательно, надо выбирать офицеров, связных, едущих на мотоциклах или в легковых машинах. Мне с группой разведчиков удалось однажды захватить легковую машину, где был офицер с важными приказами. В другой раз я выследил немецкую автомашину с полевой почтой. Мы захватили тогда много писем и почтальона, который дал ценные сведения о дислокации немецких частей.
Находясь в засаде, следует действовать расчетливо и энергично, всегда сохранять спокойствие, не допускать поспешности и растерянности. Завязался бой – действуй смело, не бойся смерти, захватывай инициативу в свои руки, рази врага, чем сподручнее, и, если командир дал сигнал отходить, поворачивайся быстро, запутывай свои следы, не забывай о месте сбора.
Все это предъявляет к разведчику особые требования. Он должен быть не только смелым, хитрым, дерзким и находчивым, но и самым развитым в военном отношении, зорким, пытливым и бдительным воином».
Помнится, как поднялся на одном из таких сборов гвардии сержант Бахтюков, высокий, богатырского телосложения юноша, на первый взгляд казавшийся несколько мешковатым (на деле он был ловким и неуловимым разведчиком), и сказал: «У нас, разведчиков, добывающих «языка» поисками и засадами, громкой может быть только слава. Действовать же нам нужно беззвучно, скрытно, а огонь применять лишь при крайней необходимости».
На сборах разведчиков делились своим опытом и командиры. Выступал здесь не раз и я. При этом вопросы организации разведки ставились конкретно, связывались с условиями нашего фронта.
Особое внимание уделялось планированию и подготовке разведывательных действий. Поскольку за последнее время противник значительно уплотнил свои боевые порядки на переднем крае, создав большую насыщенность огневыми средствами и инженерными сооружениями, потребовалась самая тщательная и всесторонняя подготовка к каждой разведывательной операции. Известно, что такая подготовка зависит от конкретных условий организации обороны противника, огневой системы, от местности, на которой предстоит действовать разведчикам.
Подчеркивалась необходимость составления толкового плана подготовки и проведения разведки с обязательным указанием кто, откуда и куда ведет наблюдение за объектом разведки и за соседними огневыми точками. В плане должен быть намечен путь движения туда и обратно и предусмотрено взаимодействие с поддерживающими огневыми средствами.
Командир, руководящий боем, обязан лично проконтролировать пристрелку артиллерии, минометов и пулеметов по целям, которые предстоит обстреливать во время выполнения операции.
В плане следует также определить состав групп не только захвата, но и поддерживающей и отвлекающей внимание противника, а также наметить средства связи и условные знаки, сигналы для сообщения между этими группами.
Подготовка разведчиков должна проводиться непосредственно на местности в условиях той обстановки, в которой предстоит действовать бойцам. Командир обязан добиться от каждого красноармейца четкого выполнения своих обязанностей.
Важно точно определить место каждого солдата в боевом порядке группы. Надо указать кто, где и когда проделывает проходы в проволочных заграждениях и минных полях, время начала и конца каждого этапа действия разведывательной группы.
Командир, руководящий разведывательной операцией, обязан предусмотреть максимум ответных контрмер со стороны противника.
В дружеских беседах после сборов выявлялись нужды разведчиков. На фронте были созданы при каждой армии 7-10-дневные дома отдыха для воинов, где они могли отдохнуть и набраться сил. Рядом мероприятий, проведенных с разведчиками и для разведчиков, мы активизировали нашу разведку. Чаще стали проводиться засады, поиски, разведка боем, засылка в тыл противника отдельных групп, доставлявших ценные сведения о группировке войск противника, о системе его оборонительных сооружений и т. п.
Все действия такого характера находились под неослабным внимательным контролем штаба армии, который требовал подробных докладов. Так, в частности, докладывал мне начальник штаба 39-й армии генерал-майор Павел Федосеевич Ильиных о действиях, осуществленных силами армии в конце мая – начале июля.
В ночь на 22 мая в 39-й армии была произведена силовая разведка отрядами, выделенными несколькими дивизиями, с целью захвата пленных и улучшения тактического положения в направлении Вердино, Старые Усохи, Старое Казарино, высота
