государства. Столицу перенесли в Мерв (Хорасан).
Средства на обсерваторию перестали отпускать, и она пришла в упадок. Xайяму пришлось вернуться на родину в Нишапур и преподавать в местной медресе. Однако если раньше, в блеске своей официально признанной славы и под покровительством султана, ученый мог позволить довольно многое, то теперь он оказался во власти неучей и завистников. Вскоре он был объявлен вольнодумцем.
Положение Хайяма становилось опасным. «Чтобы сохранить глаза, уши и голову, шейх Омар Хайям предпринял хадж (паломничество в Мекку)». Путешествие к святым меcтам в ту эпоху длилось иногда годами… Возвратясь из хаджа, Омар Хайям поселился в Багдаде, где стал как бы профессором в академии Низамийе.
Хадж не реабилитировал поэта в общественном мнении. Он никогда не был женат, не имел детей. С течением времени круг общения Хайяма сузился до нескольких учеников. Нрав его изменился. Он стал суровым и замкнутым, перестал общаться с прежними знакомыми и друзьями.
Прошли годы, в стране установился сравнительный порядок. К власти пришел сын Низам-аль-мулька, стремившийся продолжать политику своего отца. Овеянный славою, великий ученый Омар Хайям вернулся в родной Нишапур. Ему к тому времени было уже за 70. Последние годы жизни он провел на родине, в благословенном Хорасане, окруженный почетом и уважением лучших людей своего времени. Гонители более не осмеливались преследовать великого мудреца. В зените славы Омара Хайяма величали: «Имам Хорасана; Ученейший муж века; Доказательство Истины; Знаток греческой науки; Царь философов Востока и Запада» и так далее.
Сведений о смерти Xайяма не сохранилось, однако могила его в Нишапуре известна всем. Однажды Омар Хайям сказал: «Меня похоронят в таком месте, где всегда в дни весеннего равноденствия свежий ветер будет осыпать цветы плодовых ветвей». На кладбище Хайры мудрец был погребен у стены сада с грушевыми и абрикосовыми деревьями. Мавзолей великого поэта и мыслителя был воздвигнут вскоре после его кончины в 1131 году и ныне является одним из лучших мемориальных комплексов в Иране.
В России Омар Хайям впервые был переведен В. А. Жуковским.
Необходимо отметить, что еще до недавнего времени поэт Омар Хайям и математик Омар ал-Хайями рассматривались как разные люди. Оказалось, что в персидских рукописях автор именуется Омаром Хайямом, а в арабских – Омаром ал-Хайями.
ЛИ ЦИН-ЧЖАО (1084-1151)
Ли Цин-чжао нередко называют второй после Сафо величайшей поэтессой в истории человечества. Конечно, не дело раздавать какие бы то ни было места в вопросах творчества, но никто не сможет отрицать другое: Китай издревле отличался уважительным отношением к женщинам-поэтессам, и таковых в Поднебесной было, не в пример другим народам мира, необычайно много; но самой любимой и почитаемой поэтессой китайских народов уже почти девятьсот лет остается именно Ли Цин-чжао.
Чтобы понять жизнь и творчество автора «Строф из граненой яшмы», необходимо знать историческую обстановку, в которой она жила.
Это было время заката эпохи великой империи Северной Сун, которая существовала с 960-го до 1127 года. Правители Сун прославились как императоры-меценаты, покровители искусств – прежде всего живописи и литературы. Произведения сунских художников и доныне остаются непревзойденными образцами китайской живописи. Многие сунские императоры собрали ценнейшие живописные коллекции. Некоторые из них сами были талантливыми художниками.
Литературные творения эпохи Сун сравнимы с шедеврами эпохи Тан. Достаточно сказать, что из восьми величайших писателей средневекового Китая, шестеро приходятся на эпоху Сун. Это был период так называемых классических песен жанра цы, которые слагались в виде стихов с различной длиной строки, с исключительно сложным ритмическим рисунком и рифмой, в отличие от строго выдержанных в определенном размере стихов ши танского периода.
Во времена предшествовавших царств Хань и Тан численность населения в 60 миллионов была роковым рубежом для Китая, после которого начинались страшный голод и мощные народные восстания. Императорам династии Сун удалось отодвинуть этот рубеж. В начале XII века население Поднебесной достигло 100 миллионов человек.
В таком могучем, процветающем государстве и родилась в 1084 году в Цзинани[46] будущая поэтесса Ли Цин-чжао, известная также под псевдоним И-ань цзюйши[47].
Отец ее Ли Гэ-фэй являлся известным ученым и талантливым литератором. Поскольку сунские императоры по традиции покровительствовали наукам, то он занимал солидный придворный пост и был человеком весьма обеспеченным. Мать девочки слыла начитанной и разносторонне образованной женщиной.
Детство и юность Ли Цин-чжао прошли среди людей, тесно связанных с искусством и литературой. В дом Ли часто приходили друзья, чтобы поспорить об искусстве и за чашей подогретого вина посостязаться в умении слагать экспромтом стихи на заданные рифмы. Ли Цин-чжао уже в ранней юности начала писать стихи, быстро получившие признание в литературных кругах столицы.
Одним из самых сильных увлечений Ли Цин-чжао было коллекционирование книг, картин и произведений прикладного искусства. И не случайно, что в поэзии Ли Цин-чжао так часто встречаются образы, как бы перенесенные с изделий из камня и фарфора, а многие ее стихотворения вызывают в памяти пейзажи знаменитых живописцев сунского Китая.
В восемнадцатилетнем возрасте девушку отдали замуж за молодого ученого и известного художника- гравера Чжао Мин-чэна. Семья его была богата и в столице имела большой авторитет. Брак, видимо, был заключен по любви.
Вскоре молодого человека назначили на должность начальника округа. Служба была связана с частыми отлучками, которые длились иногда по нескольку недель, принося влюбленной супруге единственные огорчения в их семейной жизни. В такие дни Ли Цин-чжао искала утешения в поэзии.
Существует такое предание. Однажды Чжао Мин-чэн отправился в очередную служебную поездку. Вслед Ли Цин-чжао стала посылать ему только что сложенные цы. Одним из них молодой человек был так растроган, что три дня и три ночи не ел, не спал и не принимал гостей – трудился над ответным стихотворением, в котором были использованы три строки из понравившегося цы. Закончив труд, Мин-чэн показал свое творение другу. Перечитав несколько раз, тот сказал:
– Великолепно! Особенно выделяются три строки.
И указал на заимствованные у Ли Цин-чжао.
Но если личная жизнь Ли Цин-чжао была счастливой и безоблачной, нельзя того же сказать о судьбе Сунской империи. Там трагические события развивались быстро и катастрофично.
На севере страны находилось враждебное империи государство киданей [48] Ляо. Это воинственное государство причиняло много неприятностей империи Сун. Поэтому китайские властители обрадовались, когда на севере государства Ляо возникло враждебное киданям государство чжурчжэней[49] Цзинь (Золотое). В 1125 году Цзинь совместно с Сун уничтожили государство Ляо. Но затем сунский император Хуэй-цзун (1100-1126) начал сложные интриги против чжурчжэней, чем спровоцировал нападение на империю.
Сунцы были уверены в своем могуществе. В распоряжении императора Хуэй-цзуна была огромная армия – более 1 миллиона 200 тысяч человек, и это не считая народных ополчений, богатое население и большое число укрепленных городов. Но в империи главенствовали бюрократы и далекие от реальной жизни интеллектуалы. Все они оказались неспособны управлять армией, и это предрешило исход войны. Нередки были случаи, когда китайские армии переходили на сторону чужеземных завоевателей, лишь бы избавиться от собственных бюрократов, население поднимало восстания против своего императора.
Потерпев ряд тяжелейших поражений, Сун запросила мира и получила его ценой огромной контрибуции. В 1126 году император Хуэй-цзун отрекся от престола в пользу своего сына Чян-цзуна.
Однако в 1127 году война возобновилась. В этот раз чжурчжэни захватили столицу Сун город Бяньцзин (Кайфын) и захватили в плен Чян-Цзуна и Хуэй-цзуна. Императора на простой крестьянской повозке отвезли в Пекин, ввели в Храм Предков и провели над ним обряд снятия сана Владыки Поднебесной. Потом дали ему титул Ваньянского князя и отправили в ссылку[50].
Рядовым сунцам пришлось гораздо хуже. После вторжения чжурчжэней в 1127 году семья Чжао Мин-
