прочувствовала.
Все утро угнетало обещание, данное Неверову. Но мыслей никаких в голову не приходило. Я ведь, в отличие от В.С., не политик. Но на всякий случай спросил совета у нее. Она напомнила мне, что существовало два периода. Полагает, что смещение Хрущева было процессом необходимым. Потом, когда Брежнев стал старым, волей его начало управлять окружение. Я в тот момент думал, что ладно и так, а как надо, мне никогда не написать. У меня, правда, прежде был уже план некого текста с рефреном «но кому это было нужно?». О бесплатной жилплощади, о стоимости хлеба и молока, о гонорарах для средних писателей. Кому это было нужно? Но, когда это было придумано, я за компьютер не сел, и текст, как обычно бывает, переродился. Таким сначала бегло записав, я его и продиктовал Александру Неверову. Про себя при том думая: как хорошо, что в Литгазете у меня появился «свой», хорошо знающий мои возможности, редактор.
В четыре часа провел семинар для 5-го курса. Народа пришло мало, пятикурсники в пятницу не учатся, нахватали себе работу. У меня было два оппонента – Женя Ильин и Роман Подлесских. Основное они улавливают: сломы в тексте, массу нереализованных возможностей, лишних деталей. Талантливая девка, а диплома нет. Аэлита вообще как-то стремилась отойти в сторону, возможно, что-то ей внушили на кафедере у Ю.И., где она подрабатывала лаборантом.
Во время семинара по сотовому позвонили из издательства: во избежание судебных процессов из дневников предложили снять ряд характеристик. Издательство побаивается. Вот оно и пришло, время цензуры. С другой стороны, когда дело с анонимкой прояснится, я ведь тоже подам в суд. По крайней мере, мысль побудить Тарасова защитить честь и достоинство ряда сотрудников у меня есть.
К семи часам вместе с Юрой Авдеевым пошел на премьеру в театр Дорониной. Сегодня «Женитьба Белугина». Я недавно понял, что мне достаточно одной газеты, достаточно одного театра. И так радовался, что спектакль получился. Театр, кстати, был полон. Началось все с аплодисментов. Где-то ко второму акту возникла мысль, что Доронина и ее театр пожар безвременья, пожалуй, уже перестрадали и вынырнули из хаоса школ и студий театром, академическим не только по наименованию. Они оказались хранителями мастерства и традиций Островского даже в большей мере, нежели Малый театр. Второе: Т. В. одолела какой-то новый экзамен на режиссуру: выкристаллизовался до полной очевидности опыт: предельная ясность без единого пустого слова. Так все у актеров наполнено и ярко.
После спектакля обмывали премьеру. Был и еще один праздник – двенадцатый ЕЕ день рождения. Еще один год. И я все в той же столовой на 6-м этаже. Столы стоят «покоем»; кажется, и меню не поменялось с прошлого года. Огромное блюдо с холодцом (с него, с холодца Татьяна Васильевна и начнет), большие куски фа ршированного и запеченного мяса с картошкой на подносе. Как правило, все пьют водку, хотя есть кто и не пьет. И люди все те же. Андрей Чупченко, игравший в Белугине главную роль, стал заслуженным артистом. Похоже, они с женой (тоже актриса) ожидают второго ребенка. Максим ….лауреатом премии имени Виктора Розова. Любимицы Дорониной – Мардасова и Любовь Стриженова. Я начинаю привыкать к актерам этого театра. Вот так: один театр, одна газета, одна программа на телевидении. Есть и молодые лица: Константин Сергеевич, совсем молодой человек, – художник по костюмам, и еще два красавца актера:
Когда мы с Авдеевым по бесконечным коридорам из фойе шли на шестой этаж, то где-то краем глаза увидели, как после всех улыбок, поклонов и горы цветов Доронина «разбирала полеты» с актерами, участвовавшими в спектакле. Стоял львиный рык. Уже никакой благостности. Это было сильно, как кусок страсти. Любите ли вы театр? Нас как ветром сдуло
Как обычно, к премьере Татьяна Васильевна дарит всем маленькие подарки. На этот раз она привезла с юбилея Малого театра памятные книги, блюдо, еще целый ворох милых сувениров. Вот так и надо жить! Я тоже соберу как-нибудь дома побольше мелочей, которые так милы в молодости и так мало стоят в зрелые годы и все их раздарю ученикам. Выпускники Щепки, училища Малого театра получают сувениры «по праву». Каждый будет потом вспоминать те особые слова, которые при этом сказала Доронина. И последнее: я получил самое лестное в моей жизни предложение: стать помощником худрука МХАТа имени Горького. Как у Табакова Смеляский. Место классика. Отсюда только на Ваганьковское. Нужен ли я ей или нет, не знаю? Но единственная, – конкретно позаботилась. «Мы вам положим что-нибудь 25 тысяч рублей».
В Обнинск собирался медленно, заезжал в «Перекресток» и в хозяйственные магазины. В воскресенье вечером был день больших заготовок: засолил целую банку собственной петрушки и сделал две трехлитровых банки перетертых с собственным чесноком помидоров. Завтра займусь яблоками, которых с дачи привез три сумки. Время провел замечательно! Витя, который уехал на электричке еще вечером в пятницу, выкачал из подвала воду и натопил баню. Значит, в субботу баня, а перед тем занимался дневником, собрал остатки огурцов, пожег ботву, проверил, как покрасили сетку на заборе. Читал работу Артема Сухонина «Рассказ о Боге Тьмы». С этой работой Артем поступал в институт, и брать мне его не очень хотелось. Это фентэзи, так мне ненавистное. Парень учится платно. Довольно тщательно, с карандашом в руках занялся только стилистикой. О содержании спорить не буду, объявлю декоративно.
В тот же день часов шесть просидел, считывая отмеченные места. Просмотрел 500 из 850 страниц. Кое-что поправил, самые резкие выражения смягчил. На Московскую книжную ярмарку, как планировалось, книга опоздала, но, тем не менее, как я благодарен издательству за эту вовсе не коммерческую работу. Значит, это кому-нибудь нужно. Естественно, главный мотор здесь Г.С. Кострова. Все мои дневники могли вообще утонуть, и моя жизнь тогда покатилась бы в другую сторону. Дневники меня захватили ужасно. Возможно, как более легкий вид, по сравнению с романистикой, работы.
На обратном пути из издательства, заезжал в институт. Взял к завтрашнему обсуждению работу Пети Аксенова. В институте меня ожидала книжка с повестью дипломной работы Андрея Коротеева «Пришлые люди». Взрослые ученики дают о себе знать: в тот же день позвонила Лена Нестерина – она написала роман, хочет, чтобы я его прочел.
Довольно любопытный разговор с Б.Н.Тарасовым. Я ответил на вопрос, почему мы разошлись с Минераловым, с которым когда-то были в добрых отношениях. Высказал мысль о том, почему нашу профессуру, которая так активно ездила в начале перестройки за границу, перестали приглашать. В
