Кимбер принялась искать в базах данных биологический вид, представители которого напоминают больших птиц. Впрочем, даже если существо, чьи останки она нашла, было разумным, его раса вряд ли доросла до космических полетов. Скорее всего, этого вида нет ни в одном каталоге. Кимбер не нашла ничего, соответствующего описанию, и это укрепило ее в уверенности, что останки принадлежат аборигену.
— Кимбер, — окликнул ее Эрик. — Пока ты развлекалась, я наткнулся на ссылку, которая указывает, что треи высаживались на Трин еще около тысячи лет тому назад. То есть задолго до того, как помер этот крылатый.
— Это невозможно. Трин был впервые обследован меньше ста лет назад, — сказала она.
— Конечно, ведь инструкции для нас готовили треи. И всю информацию поставляли тоже они. Я запросил другие библиотеки и в архиве нашел еще одну ссылку. Там планета не называется Трином и не покрыта льдом, но координаты совпадают.
— Почему же они это скрывают?
— Из-за углекислого газа. Возможно, Трин замерз не так уж давно, — Эрик взглянул на ее окаменевшее лицо. — На полюсах слишком тепло. СО2 не вымерзает. Если материки не были покрыты льдом больше тысячи лет, значит, образование известняковых пород прекратилось, когда…
— Когда треи заморозили планету? Черт побери, Эрик! Ты обвиняешь целую расу в предумышленном геноциде! Если мы обвиним треев в столь ужасном преступлении, радуйся, коли нам дадут место ассистентов в каком-нибудь болоте, а не упекут в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. Или не отправят к треям, чтобы мы предстали перед их правосудием! О котором, кстати, нам ничего не известно.
Кимбер не собиралась этого говорить. Она даже не подозревала, что у нее в голове могут появиться такие мысли.
Эрик спросил:
— Ты когда-нибудь задумывалась, почему они выбрали именно тебя? Из всех выпускников факультета ты самая покладистая. Во всяком случае, когда речь идет об авторитетах. Я знаю, о чем говорю: изучал твой психический профиль, когда меня определили тебе в подчиненные.
— Ну, Значит, они прихлопнут нас, словно двух бабочек, — сказала Кимбер. — Но Эрик… в их поведении нет ничего угрожающего. Альтаред неизменно дружелюбен. И не раз мне уступал…
Эрик молча показал на снимки костей неизвестного летуна.
Будь он проклят!
Кимбер занялась картой магнитного поля планеты. Больше они не разговаривали.
Она проработала всю ночь. Эрик спал. Утром она собрала запасы еще на четыре дня. У нее слезились глаза, тело было словно свинцовое, мышцы ныли.
Эрик спустился к ней с верхнего уровня.
— Кимбер, я думаю, тебе нужно остаться еще на несколько дней.
Кимбер вздохнула. Теперь она боялась всерьез: боялась того, что нашла, и того, что еще может найти. Боялась, что видит призраков там, где их нет. Безопаснее всего было бы закончить исследования. Отправить положительное заключение. Хрупкая скорлупа «Звездного Топографа» способна защитить их не больше, чем далекий Институт на Земле.
— Послушай, — сказал Эрик, — я уверен, что треи были здесь до того, как планета замерзла. Но, так или иначе, они тщательно это скрывают. Они пытаются нас надуть.
— Если они хотели провернуть аферу, то почему выбрали мне в помощники тебя? — возразила она.
— Я был лучшим на курсе. Им пришлось меня выбрать, иначе любой мог спросить, почему они этого не сделали. А вот при чем тут ты?
Кимбер почувствовала, что краснеет.
— Мы были любовниками. Жили вместе. Даже инопланетянам ясно, что мы с тобой пара.
— Интересная мысль, — медленно проговорил он. — Они узнали об этом из нашей переписки?
— Возможно… — Разумеется, незаконно; с другой стороны, после их горячих сражений он-лайн были три года молчания. — Но более вероятно, что они ознакомились с результатами наших психологических тестов. И, наверное, все неправильно поняли.
— А может быть, как раз правильно, — заметил Эрик.
— О, Боже! Ведь ты ксенофоб, разве не так? И вот ты пытаешься мне советовать, а я делаю прямо противоположное. Треи назначили главной меня. И если ты говоришь, что нужно сказать «нет» проекту треев, мне придется сделать наоборот.
У Эрика был такой вид, словно он идет по минному полю. Очень осторожно он заметил:
— Может, они на это и рассчитывали.
— Эрик, я боюсь, — призналась Кимбер. — Но нельзя, чтобы мои поступки слишком сильно отличались от тех, которых от меня ждут. Если треи решат, что нам все известно, не избежать беды. Лучше прикинуться дурачками.
Эрик прищурился:
— Кимбер, ведь мы думаем об одном и том же. Эта планета покрылась льдом быстро, и случилось подобное не так давно. Небесных тел, настолько похожих на Землю, крайне мало. Это большой дефицит. Если на планете зарождается разум, Повелители берут его под свою защиту. Терраформация… Слово ласкает язык, и его легко произнести, но… Это же переделка целой планеты. При ближайшем рассмотрении — не такое уж легкое дело. Ну а если планета уже обитаема? Тогда задача значительно упрощается.
— Треи — подземные жители. Они не любят птиц, — заметила Кимбер.
— Предположим, треи обнаружили эту планету и заморозили ее…
— Заморозили целый мир?
Эрик вспыхнул:
— Они же надеются его отогреть!
— Хорошо, я согласна. Но как?
— Я думаю, что они преградили путь лучам солнца. Изменили уровень инсоляции[4].
— Тот же вопрос.
— Подожди… Что сказал тебе Альтаред? Отражающее кольцо окружностью в сто тысяч кликов? Это десять в шестнадцатой квадратных метров. Триста тысяч триллионов. Зеркало размером с небольшую планету. Теперь можешь смеяться.
Но Кимбер совсем не хотелось смеяться.
— Вот так, — подвел итог Эрик. — Их проект вполне осуществим, потому что такое зеркало у них уже есть!
— Такое большое зеркало не так-то легко спрятать.
— Ты хочешь спросить — где? Вот этого я пока не знаю.
— Ладно, неважно… Итак, мы вычислили преступника и теперь думаем, как его посадить. Эрик, почему они нас до сих пор не прихлопнули?
— Может, рассчитывают на наши противоречия. Или твой конформизм.
— Слушай, а нельзя это зеркало просто скатать?
— Если зеркало толщиной в несколько атомов… тогда конечно. Скатать или сложить. По площади это будет… небольшой город, так? Эй, Кимбер, ты когда-нибудь пробовала сложить карту по старым сгибам?
— Лучше скажи, что зеркала больше нет, — взмолилась она. — Что треи разломали его, сбросили на солнце. Мы все равно ничего не докажем. На планете не осталось никаких следов — не считая самого льда.
Он не ответил.
— Эрик, как ты делаешь кофе? Покажи мне.
Он показал, не торопясь, осторожно. На это ушло пятнадцать минут. Потом они пили кофе и разговаривали обо всем, кроме треев. Через несколько часов Кимбер должна была вернуться на Трин; об этом она тоже не напоминала.
Внезапно Эрик сказал:
