ее «скафандр». А вообще-то неплохо было, когда их встречал четвероногий друг. Будка с длинным поводком, на который они сажали Спарки, когда уставали от его прыжков на стеклянные двери — так он просился в дом, — осталась стоять на заднем дворе.
Сидя за кухонным столом и прихлебывая утренний кофе, Джек поглядывал на будку и думал, что напрасно не убрал ее в гараж; впрочем, эта мысль посещала его каждое утро. Молли, как всегда, горбилась в своем мохнатом розовом халате над тарелкой с хлопьями, к которым практически не притрагивалась.
Он снова зашуршал газетой.
— Послушай-ка! Тут насчет того, почему у тебя внутри «скафандра» есть контроль воздуха, давления, температуры, не говоря о пище, воде, удалении отходов. Потому якобы, что все хорошее берется из одного параллельного пространства, а все плохое сваливается в другое.
— Мне другое понравилось: якобы все мы — дешевые рыбешки, выпущенные на Землю для очистки аквариума, — сказала Молли. — А теперь нас из него удаляют, чтобы заселить аквариум интересными, экзотическими видами.
Джек опустил газету.
— Тебе и впрямь нет дела, как это получается, да?
— Нет, Джек, — подтвердила она.
В последний раз, когда они занимались любовью, он шутил, называя ее Барбареллой в серебряных сапожках до бедер. Она в ответ колотила его, обнимала, тихо плакала у него на груди.
Джек увлеченно обсуждал свою очередную идею — искусственно создать такой же скафандр, какой природа подарила Молли. Он засыпал за столом, перегрузившись информацией о «скафандре», и она тихонько брела в постель одна.
— Джек!
— Что?
— Джек, прошу тебя!
Джек вскинул голову и увидел фигуру в дверях кабинета. Из гостиной в темный кабинет лился свет, и Молли, подсвеченная со спины, казалась голой.
— В чем дело? — Он встал, обогнул письменный стол. В ее тоне он расслышал отчаяние.
Она положила его ладонь себе на живот.
— Посмотри!
Он увидел самый верх поросшего волосами лобка; ниже начиналось серебро. Он осторожно дотронулся до шва, напоминавшего на ощупь холодный шрам.
— И здесь. — Она передвинула его ладонь на свое левое бедро. Ceребро «скафандра» уже распространялось на поясницу. Космические штаны были готовы.
«Скафандр» уже затянул ей живот и подобрался к груди. Джек не мог молчать.
— Возможно, наша Вселенная каким-то образом соприкоснулась с другой. Произошло смешение противоречащих друг другу физических законов.
— Наверное, так оно и есть, — согласилась Молли.
— Или кто-то со «скафандром» в нашем мире имеет двойника без «скафандра» в том, и каким-то образом все, что происходит здесь, наполняется метафорическим смыслом там…
Молли закатила глаза, отвернулась и направилась к двери.
— Посмотри, — окликнул он ее тихо.
В его тоне было нечто, заставившее ее замереть.
— В чем дело, Джек?
Он сидел разувшись, высоко закинув ногу на ногу. Она подошла и опустилась перед ним на колени. Он отвел в сторону большой палец ноги.
— Видишь?
И она узрела зачатки «скафандра».
— Мне очень жаль, Джек, — проговорила она и прижала его ногу к своей щеке.
«План В» — так называлось коротковолновое радио: передатчик, приемное устройство. О лицензии он не позаботился. Если все остальное рухнет в тартарары, он постарается поддерживать с ней связь, пока ее не отнесет слишком далеко.
Как выяснилось, подобный план созрел не только у Джека. Тип в радиомагазине сказал, что Джеку повезло: если бы он прождал еще неделю, полки уже опустели бы.
— Как мне настраиваться? — спросил Джек.
— Связь со «скафандрами» устанавливается на двух частотах, — ответил продавец таким тоном, словно Джек вышел из джунглей либо был прирожденным идиотом.
— На каких?
— СЧ-один и СЧ-два.
— Что-то я не вижу на шкале таких обозначений…
— И не увидите. Это же не просто так, а Святая Частота-Один и Святая Частота-Два. Зачем Богу сразу две — непонятно.
Джек положил на прилавок кредитную карточку и оглянулся на дверь. В случае чего он сумеет унести отсюда ноги.
— Как насчет диапазонов?
Продавец провел карточкой Джека через считывающий аппарат.
— Распишитесь вот здесь.
Джек расписался. Продавец отобрал у него ручку и записал на чеке диапазоны святых частот.
— Спасибо.
Забирая коробки, Джек отдавал себе отчет, что мир вокруг него сходит с ума. Но сам он не мог думать ни о чем, кроме Молли. Он торопился домой, к ней.
— Наверняка есть способ тебя затормозить, — не унимался он. — Или ускорить меня. Меня категорически не устраивает сценарий, согласно которому я волочусь позади тебя сквозь межпланетную пустоту, не имея возможности с тобой связаться — и так до самого Урана.
— Ты произносишь «Уран», словно это неприличное слово. Уран ассоциируется у тебя с урологией? — спросила она.
— А у тебя — с проктологией?
По крайней мере, он заставил ее улыбнуться — это уже было прекрасно.
— Кстати, почему именно Уран?
— Я читал про скорость, с которой мы полетим. Якобы есть какое-то окно, и люди, вылетающие в это окно, будут пересекать орбиту Урана, а потом попадать в поле притяжения газового гиганта.
— А как же те, кто уже улетел или улетит потом?
— Эти — на Сатурн, — нашелся он. — Или на Нептун. А кто-то вообще промажет мимо планет.
— Кстати, этот твой гений объясняет, чем притяжение Урана лучше притяжения Земли?
— Он не дает оценок, просто объясняет, как все будет. И вообще, я хотел поговорить не об этом, а о том, как нам не расставаться. — Он взял ее за руку. — Если я промахнусь мимо Урана, то полечу на
