— Постарайся выдержать и не давай наступать себе на пятки.
Двое надсмотрщиков отвели Икера в маленькую хижину, сложенную из высушенных глиняных кирпичей. На полу — две циновки.
— Подожди здесь.
Место было невеселым, горы выглядели неприступно и враждебно. Икер почувствовал себя так далеко от Египта, что тот стал представляться ему недоступным. Но юноша отогнал от себя приступ отчаяния. Он обязательно выйдет из этой тюрьмы и найдет юную жрицу.
В хижину вошел человек лет двадцати с квадратным лицом, густыми бровями и круглым животом.
— Это ты — новенький?
— Меня зовут Икер.
— А меня — Секари. Мы в одной бригаде. Говорят, ты невиновен?
— Это действительно так.
— Я тоже. Но лучше не говорить о прошлом, а заняться настоящим. Нашего начальника зовут Кривая Глотка. Это злодей и подлец. Рецидивист. Он здесь уже десять лет! Он выжил в шахте и распоряжается всеми медеплавильными печами. Ни один из надсмотрщиков не осмеливается сказать ему слово поперек. Будь осторожен и постарайся ему понравиться. Что касается еды, то предупреждаю тебя: скудная и не ахти какая. Но тебе повезло: повар ко мне хорошо относится и дает добавку. Поскольку ты мне симпатичен, хочу предложить тебе «вступить в дело». Но при двух условиях: во-первых, ты держишь язык за зубами, а во- вторых, ты берешь на себя часть моей работы.
— Договорились.
Секари стал на колени и поскреб землю в самом темном углу комнатки. Он вытащил оттуда маленький алебастровый сосуд и вынул из него тряпочную затычку. В ладонь своей руки высыпал нечто вроде маленьких лепешек и протянул их Икеру.
— Глотай.
— Что это?
— Смесь зерен «сладкий рожок» и аниса. Это средство быстро избавит тебя от поноса и других желудочных неприятностей. Кое-кто от этих болезней умирает.
Икер проглотил. Секари вытащил еще одно свое сокровище.
— Недостаточно защитить тело, внимание нужно и душе. Если этим пренебречь, то тебя сломит тоска, и ты потеряешь способность жить. Чтобы сохранить спокойствие, повесь на шею это.
Секари протянул Икеру веревочку с надетыми на нее маленькими амулетами из сердолика, изображавшими соколов — птиц бога Хора, и павианов — животных, символизировавших бога Тота, покровителя писцов.
Юноша долго гладил их пальцами, потом надел на шею.
— И прекрасно. Теперь — идем, иначе накажут.
Кривая Глотка был волосатым чудовищем, ему был нипочем жар медеплавильных печей.
С первого взгляда он возненавидел новичка.
— Здесь, парень, нет невиновных. Веди себя тихо, иначе раздавлю. И никто мне ничего не скажет. Только порадуются, что на один рот меньше кормить.
Икер выдержал тяжелый испытующий взгляд Кривой Глотки.
— Ты сильнее меня, но я тебя не боюсь.
— Начнешь с выравнивания слитков. А дальше посмотрим.
Пустая порода оставалась на поверхности, а расплавленная неочищенная медь находилась в печи, выливаясь оттуда по желобам. Полученный металл переплавляли в тиглях и разливали в формы, а затем били молотами. Металл превращался в слитки, которые перед отправкой в Египет заносились в инвентарь и пронумеровывались.
Через месяц Икер все еще продолжал выравнивать слитки. Кривая Глотка не сделал ему ни одного замечания.
— Это странно, — заметил Секари, надкусывая фигу. — Обычно он не выказывает такой сговорчивости.
— Я слушаюсь его и помалкиваю: видно, это ему нравится. А, кроме того, ты дал мне очень верный амулет.
— Тем лучше для тебя, но сохраняй бдительность.
— Скажи, Секари, ты слышал здесь какие-нибудь разговоры о двух моряках по имени Черепаший Глаз и Головорез?
Секари задумался.
— Нет, эти имена мне ничего не говорят.
— Ты не мог бы поспрашивать других заключенных?
— Если хочешь. Эти двое — твои друзья?
— Я потерял их из виду и хотел бы узнать, откуда они родом. А также я хотел бы разузнать, где можно найти того, кто выдавал себя за стражника и пытался меня убить.
— Выдавал за стражника? А ты уверен, что...
