осмелился бы бросить вызов такому опасному врагу.
Подул сильный ветер. Флотилия воспользовалась им, чтобы быстро двинуться вперед.
Вот облако рассеялось, берега словно раздвинулись…
Радуясь лучам вновь появившегося солнца, танцевали страусы.
– Смотрите, наши тени к нам вернулись! – воскликнул Секари.
– Сражение продолжается! – напомнил царь. – Сейчас Провозвестник бросит на нас разъяренную львицу! Доктор Гуа и фармацевт Ренсенеб, принесите, что необходимо.
Оба медика заранее приготовили огромные кувшины красного пива, предназначавшегося львице.
– Львица любит человеческую кровь, – объяснил монарх. – Вот мы и обманем ее. Дадим ей упиться ею. Пусть напьется вволю… Но только царская бирюза сможет ее умиротворить.
Остров Саи был длиной в двенадцать километров. Он находился на полпути между вторыми и третьими порогами. На его северной оконечности собрались нубийские племена, сохранявшие верность Провозвестнику и готовые пойти врукопашную на египтян.
При приближении флагманского корабля прекрасная Вина издала ужасающий рев…
Черные воины расступились, чтобы дать больше простора огромной львице. Ее не могли остановить ни стрелы, ни пики.
Стоя на носу корабля, несколько моряков бросали в сторону берега десятки кувшинов с пивом. Они падали на скалы и разбивались. В воздухе разлился запах, который привлек хищницу. Она жадно лакала…
Насытившись, она поворчала, потянулась, легла и… заснула.
Тогда Сесострис велел причалить.
Надеясь поразить самого фараона, высокий кушит поднял свою палку.
Царь лишь протянул в его сторону руку, и бандит, пораженный невидимой силой, перевернулся в воздухе и рухнул наземь.
– Колдун! Этот царь – великий колдун! – ревели воины, в панике бросившиеся кто куда.
Ужас и смятение рассеяли армию нубийцев.
Солдатам Несмонту, готовившимся к жестокой рукопашной схватке, пришлось довольствоваться лишь тем, что ловить беглецов…
В это время огромный сокол взмыл в небо и полетел к южной части острова Саи, где находился лагерь Провозвестника. Тот на расстоянии следил за сражением и видел, что его приверженцы потерпели поражение.
Его внимание было так занято схваткой, что он не успел заметить, как огромная хищная птица устремилась вниз. Сокол схватил царскую бирюзу и взмыл к солнцу…
– Какие будут приказания, господин? – спросил пораженный Шаб Бешеный.
– Нам нужно укрыться. Эти нубийцы ни на что не годятся.
– А Бина?
– Постараемся ее спасти.
Когда Сесострис подошел к львице, она только-только проснулась и показала ему свои грозные клыки.
– Ты, которой дано уничтожить людей, будь мирной! Пусть твоя ярость станет нежностью!
Рискуя быть проглоченным, фараон положил на лоб хищнице царскую бирюзу, которую передал ему сокол.
– Отдай свою силу детям света! Пусть они победят несчастье и немощь!
Царская бирюза загорелась зелено-голубым светом, и вдруг из нее ударил яркий луч. Львица превратилась в кошку – гибкую, с черной блестящей шерстью и золотыми глазами.
А рядом, в нескольких шагах, оказалось распростертым тело Вины. Вокруг растекалось озерко крови…
Египетские солдаты как зачарованные смотрели на действия своего фараона и не заметили, как появился Шаб Бешеный.
Укрывшись за скалой, он натянул лук. Спиной к нему стоял Икер. Цель была идеальной…
Несмотря на свою усталость и пьянящую радость победы, Секари оставался начеку. Он инстинктивно почувствовал траекторию стрелы и понял, что другу грозит опасность…
Длинный прыжок, достойный самой ловкой антилопы, – и он хватает Икера, опрокидывая его на землю!
Но слишком поздно… Стрела вонзается в левую лопатку Царского Сына.
– Еще бы на полпальца, – сказал доктор Гуа, – и ты бы погиб. А так останется лишь маленький шрам.
Доктор Гуа прописал раненому обезболивающее питье на основе мака. Когда тот почувствовал себя лучше, он осторожно, используя хирургический нож бистури с округлым лезвием, извлек острие стрелы. Потом доктор Гуа стал накладывать на рану шов при помощи липкой ткани, пропитанной мазью из меда и сафлорового масла.
