— Кто... кто вас направил?
— Вы хорошо знаете... маг.
— Довольно! Вы передадите ему эту табличку. Она содержит сведения, которые могут заинтересовать его.
— Маг желает, чтобы вы занялись Урхи-Тешшубом.
— Но... его охраняют люди Серраманна.
— Офир требует: убейте Урхи-Тешшуба. В противном случае мы выдадим вас Рамзесу.
В душах евреев начало поселяться сомнение. Семь несчастий было уже послано на Египет, а Фараон оставался неуступчивым. Во время собрания совета старейшин Моисею все же удалось сохранить их доверие.
— Что рассчитываешь ты делать теперь?
— Вызвать восьмое несчастье, такое страшное, что египтяне почувствуют себя покинутыми богами.
— Каково будет это бедствие?
— Посмотрите на небо, на восток, и вы узнаете.
— Уйдем мы, наконец, из Египта?
— Будьте терпеливыми, каким был я эти долгие годы, и сохраняйте веру в Яхве: он поведет нас к Земле Обетованной.
Нефертари проснулась внезапно среди ночи.
Рядом с ней спокойным сном спал Рамзес. Тихо ступая, царица вышла из комнаты и сделала несколько шагов к террасе. Воздух был благоухающим, город — тихим и спокойным, но страх Великой Супруги Фараона не прекращал увеличиваться. Видение, которое мучило ее, не рассеивалось, кошмар продолжал сжимать сердце.
Рамзес нежно обнял ее.
— Плохой сон, Нефертари?
— Если бы это было только так...
— Чего ты опасаешься?
— Опасности, идущей с востока с опасным ветром...
Рамзес посмотрел в этом направлении.
Он надолго сосредоточился, как если бы хотел видеть в темноте. Сознание царя стало ночью и небом, и он перенес себя на край земли, туда, где рождаются ветры.
То, что обнаружил Рамзес, было так ужасно, что он в спешке оделся, разбудил челядь дворца и послал за Амени.
Подгоняемая резким ветром, с востока надвигалась огромная туча саранчи. Нападение этих насекомых происходило не впервые, но это было ужасающего размаха.
Благодаря вмешательству Фараона крестьяне Дельты разожгли костры, в которые они бросали пахучие вещества, призванные отпугнуть саранчу; на некоторые культуры накинули покрывала из грубого льна.
Когда Моисей прокричал, что насекомые съедят все деревья Египта и не оставят ни одного фрукта, известие об угрозе быстро распространилось по деревням благодаря царским посланцам, и люди поздравляли себя, что на этот раз без промедления приняли все меры предосторожности, предписанные Рамзесом.
Опустошения были незначительными; вспоминали, что саранча была одной из символических форм, облекавших душу Фараона, чтобы достичь неба в гигантском прыжке. Насекомое рассматривалось как благоприятное в небольшом количестве; только большое число делало его опасным.
Царская чета объехала на колеснице окрестности столицы и останавливалась во многих поселках, опасавшихся нового нашествия саранчи; но Рамзес и Нефертари обещали, что бедствие не замедлит исчезнуть.
Как это и предчувствовала Великая Супруга Фараона, восточный ветер стих, и его заменили шквалы, унесшие саранчу до моря тростника за пределы полей.
— Вы не больны, — сказал Парьямаху, — но все же должны взять несколько дней для отдыха.
— Это недомогание...
— Сердце в превосходном состоянии, печень работает хорошо. Не беспокойтесь, вы умрете в возрасте ста лет!
Меба симулировал недомогание в надежде, что Парьямаху ему прикажет оставаться в комнате несколько недель, в течение которых Офир и его сообщники, может, будут арестованы.
Этот детский план провалился... А донести на них — значило донести на самого себя!
Ему оставалось только выполнить свою работу. Но как пробраться к Урхи-Тешшубу, не побеспокоив Серраманна и его охранников?
В конечном итоге его лучшим оружием стала дипломатия. Столкнувшись с сардом в одном из коридоров дворца, Меба остановил его.
— Аша только что прислал мне послание, в котором мне приказано допросить Урхи-Тешшуба и собрать
