можно лучше свои следы и розыски, заделав снова отверстие, я пустился в дальнейший путь.
— Разумеется, захватив образец золота? — спросил Лорагю, с лихорадочным интересом следивший за рассказчиком.
— Да, конечно. Но беда в том, что этот образец пропал у меня в Мельбурне, где я хотел отдать его на исследование.
— Вы подозреваете кого-нибудь в краже? — спросил с беспокойством Лорагю.
— Не знаю. Очень может быть. Конечно, лучше, если бы он затерялся, потому что порода камня в умелых руках может облегчить обследование местности.
— В чем же теперь состоит ваша задача, Дик?
— В том, чтобы, пригласив вас, господин Оливье, и Лорана, отправиться немедленно для отыскания Золотого грота. Там золота хватит для нас всех с излишком.
— Вы великодушны, Дик! — вскричал Оливье, пожимая руку трапперу, который поделился с ним своим драгоценным секретом.
Этот разговор происходил в гостинице, за день до того, как новые друзья пустились в путь. Когда они вышли на улицу, чтобы пройтись по набережной, уже было темно. Они не заметили, что какой-то человек, подслушивавший их разговор, крался за ними и затем, свистнув, присоединился к шайке оборванцев, исчезнувшей в глубине улицы Ярра-стрит. Черный пес Оливье чуял что-то недоброе в воздухе и злобно ворчал.
VI
НА ДРУГОЙ ДЕНЬ, КАК МЫ ЗНАЕМ, ПУТНИКИ двинулись на поиск Золотого грота, как окрестил россыпь Дик. Когда мы встретились с ними, они уже прошли две трети пути, двигаясь вперед с невероятными предосторожностями. Впрочем, с самого начала путешествия не произошло ровно ничего такого, что могло укрепить подозрения канадца. Тем не менее, в тот день, когда мы с читателями встретили путников, собравшихся у огня, чтобы ужинать, Дик был далеко не спокоен.
— Пойдем, Блэк, со мной, — свистал он беспрестанно собаке и, вскидывая свою винтовку, отправлялся для обозрения окрестности; и умный пес, точно благодаря за оказанную ему честь, усердно обнюхивал все кусты.
Так как местность, которой достигли путники, изобиловала дичью и водой, а следовательно, стоянка на несколько дней была обеспечена, Дик предложил друзьям отпустить его на экскурсию.
— Здесь поблизости обитает усыновившее меня племя нагарнуков. Я пойду и попрошу у вождя полдюжины здоровых ребят, которые пригодятся нам в случае атаки.
План был одобрен, и искатели золота уселись вокруг огня, чтобы отведать наконец филе кенгуру, для которого канадец ухитрился приготовить гарнир из диких кореньев.
После ужина ночь была разделена по-морскому на три вахты, и друзья дали слово друг другу не дремать. Лоран первый начал свою службу. Когда Оливье и Дик улеглись у костра, он снова погрузил все вещи на мула, чтобы быть готовым при первых признаках тревоги.
Луна еще не взошла, и вокруг царствовала глубокая, молчаливая и таинственная австралийская ночь. Северные страны обладают множеством птиц, которые поют свои бесконечные песни после захода солнца; это пение соединяется с ревом диких зверей и с кваканьем лягушек, и получается грандиозный концерт природы, который гонит тишину и мрак. Напротив, ночь в австралийском буше тиха, мрачна и безмолвна: ни крики, ни пение, ни шелест деревьев не нарушают покрова гробовой тишины.
Оставшись наедине в этой мрачной обстановке, Лоран почувствовал, как в душу его стало забираться незнакомое доселе жуткое чувство. Ему казалось, что силы его оставляют, что у него начинаются галлюцинации, и он скоро потеряет сознание.
VII
НЕ ПРОБЫВ НА СТРАЖЕ И ОДНОГО ЧАСА, Лоран начал ждать, чтобы поскорее настало утро. Он стоял, прислонившись к дереву, и не решался будить своего господина, который должен был сменить его в карауле. Раздумывая о тех странных и таинственных приключениях, которые забросили его и Оливье чуть не на край света, он не обратил ни малейшего внимания на раздавшийся вдруг в тишине ночи жалобный крик гопо, австралийской совы. Но вот крик повторился снова, и на этот раз канадец пробудился от своего крепкого сна.
— Ты слышал, Лоран? — спросил он, тихонько подымаясь с ложа из листьев, чтобы не разбудить Оливье.
— Слышал; это, кажется, сова.
— Очень похоже, но только это не настоящая сова. Я уверен, что это перекликаются бандиты, лесовики. Они следят за нами, и очень может быть…
— Неужели вы хотите сказать, что они напали на наш след?
— Утверждать этого я не могу, но очень вероятно. Наш поспешный уход из Мельбурна непременно обратил на себя внимание разбойников, и они наверное пустили в ход все свои средства, чтобы выследить нас.
Крик совы послышался в третий раз и уже гораздо ближе.
— Теперь я окончательно уверен, что это человек! — сказал Дик.
— Как вы это узнали?
— Этого нельзя объяснить. Чтобы это понять, нужно провести столько же времени в австралийских лесах, сколько я, одним словом, по тысяче признаков, неуловимых для неопытного уха. Впрочем, я могу убедиться на опыте. Оставайтесь тут, а я пойду на разведку.
— Но вас могут поймать…
— Я недалеко отойду.
— Не разбудить ли господина?
— Не нужно. Пускай себе спит.
Канадец осторожно пробрался в кусты. Не прошло минуты, как Лоран с удивлением услышал новый крик гопо так близко от себя, что, подняв голову, стал вглядываться в темноту, надеясь увидеть птицу. Через несколько секунд послышался издали в ответ точно такой же крик, и тогда Лоран понял, что первый крик принадлежал Дику.
Началось беспрерывное перекликание между канадцем и неизвестным человеком, который отвечал Дику, как верное эхо. Этот человек, очевидно, приближался к привалу наших друзей.
Из-за леса выглянула луна, только что появившаяся на горизонте, и бледным светом озарила окрестность.
Траппер, продолжая подражать совиному крику, понемногу отступал назад к своим товарищам, стараясь завлечь незнакомца под выстрелы трех винтовок.
— Разбудите своего господина! — сказал он Лорану.
Но тот уже сам проснулся и вскочил на ноги.
— Что тут такое? — спросил он, видя, что Лоран и канадец взводят курки.
