тебе написали тысячу песен, чтобы с тебя написали тысячу картин…
– Куда собрался? – удивился Кастро. – Дождь на улице!
– Переживем!
– А кейс оставишь, что ли?
– А, твои грязные деньги… Никуда они не денутся.
– Ты в первый раз обратился ко мне на «ты».
– Грин, ты стал мне близким, я даже считал тебя другом, и поэтому ты меня расстроил. Если бы я не считал тебя другом, мне было бы все равно. Но… почему ты не сказал?
– Не надо на улицу! – не слушал Кастро. – Там ураган. А насчет вранья, я уже говорил, не сказать всей правды – не значит соврать.
– Мы идем в город. Туда шторм не доберется.
– Еще как доберется!
Но Саня не послушался и пошел. Полчаса он искал цветочный базар. Наконец нашел его, но дождь разогнал всех продавцов. Девушка из местных на пальцах объяснила, где еще можно купить цветы, и он побежал на другой конец города.
Дождь на время прекратился, ветер утих совсем, с небом творилось что-то невероятное. Таких густых массивных облаков Саня еще не видел. Ядовитое, цветное варево закипало над головой. С интервалом в пять секунд один за другим прогрохотали громовые залпы. Вдали, в свете молнии, показалась цветочная витрина.
Этот базар был крытый. Он изобиловал невероятным количеством цветов, каких Саня и не видел раньше. Торопливо проходя между рядов, он разглядывал бутоны и принюхивался к ароматам. Купил уже три цветка и составил из них необычную композицию. Это был букет воспоминаний. По задумке все ароматы должны слиться в один неописуемый, неповторимый.
– Вот, – наконец сказал Саня, сжимая в руках свой странный подарок.
И тут он увидел зеркало. Подошел к нему, протягивая цветы своему отражению, и произнес торжественно:
– Рита, это тебе! Это твои духи. Такой аромат я уловил, когда в первый раз увидел тебя. В этом букете вся ты – такая разная, такая противоречивая, но если хоть на секунду кому-то удастся сложить все эти противоречия вместе, то… то человек погибнет. Все его желания, все мысли будут только о тебе. Твоя красота, внутренняя сила, доброта пленят его навсегда. Яркая, цветущая, ты останешься такой в моих воспоминаниях. Я желаю тебе счастья. Пусть он ценит тебя, пусть чувствует хотя бы половину того, что испытываю к тебе я…
По жестяной крыше крытого павильона забарабанил дождь. Продавцы и покупатели инстинктивно вжали головы в плечи.
– Зачем ты сейчас все это мне говоришь? – спросила Рита.
Саня почувствовал грусть, сердце тревожно забилось. Он провел рукой под глазом и увидел, что пальцы влажные от слез.
«Это не я плачу, – подумал он, – это ее слезы».
– Это я плачу, – фальшиво трогательно произнес Кубинец. – Букет воспоминаний! А как сказал, а! Не любовь ли это? И когда они все успевают за моей спиной? Э-хэ-хе, – вздохнул. – Скажи ей. Договаривай, раз начал.
«Рита, я говорю все это, потому что люблю тебя», – наконец признался Саня.
– А я тебя ненавижу! – в сердцах произнесла Рита. – Я искала тебя! Я так ждала нашей встречи! А ты!.. Ты разбил мне сердце!..
– Я не разбивал тебе сердце.
– После всего, что писал мне, после всех откровений ты так легко изменил мне. Ты сам отказался от меня.
Саня все еще смотрел на себя в зеркало. В отражении сейчас он видел не только свои черты.
«Вот так делает губами Рита, когда злится, а этот взгляд незнакомый, так, должно быть, смотрит Кастро. – Он поднял глаза. – Где-то я его видел…» – подумал, разглядывая в зеркале улыбающегося мужчину, стоящего за спиной. И вдруг по всему телу пробежала волна холода. В памяти всплыло имя, и это имя было – Рэм.
Так близко они еще не встречались. Не только Рэм, но и сам Саня не мог предвидеть своей последующей реакции. Саня среагировал на сигнал, поступивший от Кастро. Стеклянная витрина зазвенела, он головой разбил ее вдребезги, влетая. Рассек лоб и от неудачного приземления сильно ушиб руку.
– Чего разлегся?! Живее! – потребовал Кубинец. – Давай! Давай! Прямо!
Оглушенный ударом, Саня с трудом поднялся на ноги. Куда прямо – не понятно. Плотная пелена дождя скрыла дома, машины и павильон, из которого он только что выскочил. Ничего не видя перед собой, натыкаясь на мусорные баки и стены, интуитивно выбирая маршрут, он, сам того не ведая, обходил расставленных вокруг здания и вдоль улицы преследователей.
Может, прошла минута, а может, целый час. Время смывало дождем и встречным грязевым потоком. С каждым шагом он поднимался все выше: от щиколоток добрался до колен, а вскоре достал и до пояса.
Ливень пошел на убыль. Наконец Саня смог различить очертания деревьев. Серые квадраты домов остались позади. Беглец сошел с дороги, которая на время превратилась в русло быстрой реки, вскарабкался на холм, чтобы осмотреться. За какую-то минуту все прояснилось. Дождь закончился резко, как вода в баке летнего душа. Саня оказался в заброшенном саду среди огромных деревьев, посаженных рядами. Плодов на них не было.
«Я бы никогда от тебя не отказался», – обратился он к Рите.
Раздался гром, и от грохота, показалось, задрожала земля. Рядом по небу полоснула молния. Саня показал в ту сторону:
«Видели, как близко?..»
– Полкилометра, – определил Кастро.
– Я знаю о тебе и Тае, – заявила Рита. – Последнюю ночь дома ты провел с ней. Она мне все рассказала.
«Поверишь, если я скажу, что не знаю никакой Таи».
Громыхнуло снова, Саня закрыл ладонями уши. Вдали показались человеческие силуэты.
– Это за нами, – предупредил Кастро. – И там тоже.
Саня оглянулся, с холма в его сторону спускалось
еще несколько человек.
– Она была у тебя дома. Она звонила мне, когда ты спал. Зачем отрицать очевидное?! И не говори, что у вас ничего не было. Я все равно не поверю!
– Да, конечно, было! – крикнул Кастро. – Я тоже много могу рассказать. Только давайте в другой раз. Здесь нас найдут. Бабник, нам надо как-то в город пробираться.
Саня услышал позади голоса, присел на корточки, пригнулся к земле и подполз к гигантскому дереву. «Я не собираюсь оправдываться. Хочешь верить, что было, значит, было. Если тебе так будет легче, пожалуйста».
– Вот так вот! И не надо рассказывать! – злилась Рита.
«Можешь выходить замуж с чистой совестью!»
– И выйду – тебя не спрошу!
«Передавай привет подруге! Я ее снова скоро навещу! Оторвемся по полной, не то, что раньше!»
– Ненавижу тебя! Проваливай из моего института! Уматывай, чтобы я тебя не видела! Хоть к черту на кулички, а можешь и подальше! И ее с собой забери!
«Да уж куда я теперь без нее!»
– Не нравится мне это дерево, – предупредил Кастро. – Вы когда-нибудь слышали про статическое электричество?
