завел мотор и помчался догонять машины. По мере следования за ними, он докладывал в управление ФСБ о маршруте, по которому движется.
– Мы тоже выезжаем, – сказал седой полковник майору Тыймукову и добавил: – Кажется, наступает развязка. Возьми наших бойцов.
– Вот он этот дом, – показал Грек на шикарный особняк, огороженный высоченным кирпичным забором, перебраться через который не будет не так легко. По самому верху забора тянулся ряд остро отточенных пик. И ни у кого не возникало желания, попасть на них.
– Да, – сказал командир спецназовцев майор Стриженов. – Верхом перелезать опасно. Может, лучше через ворота. – В голосе спеца по зачисткам, слышалось разочарование. Раздвижные лестницы, были не предусмотрены в качестве спецсредств.
– А чтобы тебе со своими архаровцами вломиться в ворота, нужен танк, – сказал капитан Греков, оценивая мощные ворота на прочность. Видно, тот, кто делал эти ворота, знал для кого их делает и позаботился о сверхпрочности. И Стриженов призадумался.
Оба: и Грек и Стриженов, уставились на Туманова, ожидая от него решения. Как скажет, так они и поступят. А Федор и сам не имел ни малейшего представления, чего делать. Но с другой стороны и торчать тут, все равно, что бельмо на глазу. Три машины, никуда не скроешь. А на этой улице чувствуется проживают люди состоятельные, если судить по количеству котеджей, выстроенных один лучше другого.
– Для начала, не мешало бы поглядеть, чего там делается, за забором, – предложил Туманов, и все с ним согласились, предоставляя такую возможно, ему. Он придумал, ему и лезть.
– Ну, ладно, – согласился Федор. – Только придется вам кому-то подставить свою спинушку. Забор-то высокий. Метра два с лишним. Даже если я на цыпочки встану, все равно не достану и ничего не разгляжу.
Грек сразу отказался, быть подставкой, сославшись, что ему недавно делали операцию. Майор Стриженов поглядел на него и засопел, понимая, на кого придется залезть Туманову.
– Чего тогда ехал с нами, раз после операции. Сидел бы дома, – выказал неудовольство Стриженов присутствием Грека. Но усатый капитан тут же нашелся, что сказать:
– Как же я останусь? Вы же адреса не знали, куда надо ехать. Знали только мы с Лешкой. А Лешки нет… Нельзя вам было без меня.
– А, ну тебя, – махнул рукой Стриженов и пошел по тропинке вдоль забора. Туманов последовал за ним. Вначале, Грек хотел остаться в машине, но потом передумал и поплелся следом. Когда все трое зашли за густой кустарник, отгородивший их от домов, Стриженов наклонился, подставив свою спину Туманову. А Грек видя, с каким проворством Федор вскочил на спецназовца, сказал с ехидцой:
– Давай, Николаич, оттопчи его как следует.
– Я вот тебе сейчас, оттопчу, – натуженно покряхтывая, проговорил Стриженов, повернув к Греку башку в каске. Но остановить Грека ему не удалось. Усатый капитан усмехнулся, ткнув пальцем в каску.
– Ты чего, этот горшок железный нацепил? За хохолок свой боишься. Так Николаич тебе его сейчас поправит.
– Уйди, гад! Застрелю, – прорычал Стриженов и расстегнул кобуру, из которой торчала рукоять пистолета.
Грека тут же как ветром сдуло. Убежал капитан к машинам. А Стриженов тихонько покряхтывая под тяжелым Тумановым, спросил:
– Ну, чего там? Видишь чего, или ни хрена? Зачем тогда залез?
Федор увидел белую «девятку» лейтенанта. Она стояла под навесом. Возле нее крутился какой-то здоровяк с телом атлета, лица которого он разглядеть не мог и откручивал номера. А еще Туманов увидел оранжерею, а в ней ярко-желтые, с кровяными прожилками розы.
– Вот откуда цветочки попадали на кладбище, – сказал он, а Стриженов не понял, спросил:
– Чего там? Какие цветочки? Цветочками он вздумал любоваться…
– Да так я, не рычи. О своем говорю.
– О своем говорить ты будешь, когда спрыгнешь с моей спины. Я тебе не постамент, а ты не памятник. Посмотрел, и спрыгивай. А то спина моя переломится. Такого бугая на себе держать. Завтра пойду на больничный с радикулитом, – пригрозил Стриженов.
Федор спрыгнул на землю, а майор Стриженов крехтя, распрямился.
– Ничего, – заверил его Туманов. – Сейчас ты разомнешь спинушку. Там стоит машина нашего лейтенанта. И, похоже, ее уже начинают разбирать. Какой-то кент ковыряется в ней.
– А сам он где? – спросил Стриженов, утерев пот со лба. – Его ты не видел?
– Не видел. Но, сдается мне, он тоже тут. Так что, майор, давай опять подставляй свою спину. Попробую вскарабкаться на забор.
Командир спецназовцев тихонько охнул. Для этого бы куда лучше подошел кто-нибудь из его парней. Они и помоложе и поздоровей. Но бегать за ними некогда. А тут все решают минуты. Дураку ясно, что если Ваняшин здесь, то уж точно не в гостях. Выручать его надо.
– Что за жизнь у меня, мать ее… – тихонько застонал Стриженов, когда Федор опять очутился на его спине. – Ты хоть полегче каблуками-то. Раздавишь мне все ребра, к чертовой матери. Ну и отожрался ты.
Федор улыбнулся, представляя, какого Стриженову под ним.
– Я буду аккуратен, как на минном поле, – сказал Туманов.
– Вот и давай, – поддержал Стриженов его шутливое высказывание.
Грек заскучал в машине и опять пришел сюда. Увидев Федора, оседлавшего спецназовца, тихонько хохотнул.
– Мать честная. Николаич, ну ты прямо как Петр первый на коне.
Туманов ничего не ответил, пыхтя, стал карабкаться на забор. А Стриженов зарычал на капитана лютым зверем.
– Сейчас ты, гад, встанешь в такую же позу, а я по тебе потопчусь.
Такую угрозу Стриженова, Грек посчитал вполне выполнимой, учитывая классную физическую подготовку майора, особенно по рукопашному бою. Поэтому, когда Туманов подтянулся, повиснув на заборе, Грек не стал дожидаться, пока Стриженов распрямится и сцапает его, а потом согнет в дугу. Быстро развернулся и убежал.
– Иди сюда, гад! – понеслось ему вдогонку.
– Накось, выкуси! – огрызнулся Грек. – Ищи дурака в другом месте.
– Ты, у меня будешь, этим дураком, – Стриженов рысцой припустился за Греком.
Федору повезло. Рядом валялось какое-то металлическое приспособление, напоминавшее борону, и если бы он угодил ногами на ее острые шипы, неизвестно, чем бы все закончилось. Скорее всего, пропорол бы обе ноги, и даже ботинки не спасли бы ноги от ранения. Наверное, шипы с легкостью прошли бы сквозь подошвы. Там, сверху забора, было не видно, что валялось здесь в траве. И только, когда спрыгнул, понял, что было бы с его ногами, прыгни он чуть левее.
Он встал, огляделся. Прекрасный сад с цветочными клумбами и фонтаном, который, вероятней, всего использовался как открытый басейн, потому что с трех сторон в глубь этого сооружения наполненного водой, уходили мраморные ступеньки.
Почувствовав, что рубашка на спине взмокла от пота, Федору страшно захотелось выкупаться. И погода располагает. На термометре с утра было – плюс двадцать восемь. А сейчас и вовсе, за тридцать. Но от этого желания пришлось отказаться. Не за этим сюда перелез майор. Да и вряд ли удасться, вот так беззаботно поплескаться.
Он глянул под навес, где атлет ковырялся с машиной Ваняшина. Теперь тот обернулся, и Федор узнал его.
– Мать честная! Это же Семен. Не перестаю удивлять, как тесен мир.
Прижимаясь ближе к забору, чтобы Семен из открытого гаража не мог заметить, ему мешали садовые деревья и кусты каких-то растений, названия которых Федор не знал, он подобрался к навесу. Похоже, Семен был увлечен своим делом настолько, что даже когда Туманов передернул пистолет, он не среагировал на этот металлический щелчок, продолжая отвинчивать номер. И только, когда ствол уперся
