потом нам дали квартиру в Черемушках. Ну, а Марина осталась в этой. И вот… Лучше бы уж с нами.
– Понятно, – протянул Федор, призадумавшись о двери. – Скажите, все-таки, дверь была заперта как обычно?
– Дверь? – женщина призадумалась, вспоминая. – Ну, конечно, заперта. Когда Марина уходит, всегда запирает ее на два оборота. А когда она дома, особенно на ночь, накидывает еще цепочку. И я, отперев дверь, подумала, что она ушла. Прошла в комнату, а она там. Моя доченька. Лежит уже мертвая. Не знала я… Ночью бы приехала.
– Успокойтесь, пожалуйста. Скажите, а у вашей дочери, сколько было ключей от квартиры? Не припоминаете? – спросил Туманов, попутно перечитывая объяснение, записанное лейтенантом.
– Два ключа. И один у нас с отцом.
– Значит, два?
– Два, – женщина подтвердила кивком. А Федор, отложив объяснение, спросил у лейтенанта:
– Квартиру осматривали?
– Так точно. Правда… – он замялся. – Пока без понятых, – признался лейтенант. Но это сейчас не особенно волновало Федора.
– Ключи от квартиры нашли? – поинтересовался майор.
– Так точно. Один ключ. Больше ни каких ключей нет.
Туманов призадумался, потом спросил у женщины:
– Скажите, а где обычно ваша дочь хранила ключи от квартиры?
Женщина кивнула в прихожую.
– А вон, в прихожей, в тумбочке. Два ключа.
– Вы там смотрели? – спросил Федор у лейтенанта. Похоже, новичок с лейтенантскими погонами не часто выезжал на такие дела, не обвык еще, поэтому чувствовал некоторую неловкость.
– Мы там нашли только один ключ, товарищ майор. Второго не было, – проговорил лейтенант несколько растерянно, как будто в том, что там не оказалось ключа была его непосредственная вина.
Когда Туманов вышел в комнату, куда уже прибыл следователь прокуратуры, Антоныч тихонько сказал:
– Да ведь она сама могла дать ключ кому-нибудь из своих знакомых. Возможно, любовнику. Ты не допускаешь такого?
– Допускаю, – так же тихо ответил Федор и добавил: – Значит, этот человек мог и убить ее. А потом ушел, заперев дверь ключом. Кстати, не мешает установить, перед смертью, у убитой была половая связь.
– Ну, это уж, милый мой, можно выяснить путем экспетризы. Как я так могу определить. Пиши направление. Мы с патологоанатомом поковыряемся у нее между ног. Посмотрим на наличие спермы.
Насколько безжалостно, это будет выглядеть, Федор представлял. То место, которым Марина при жизни так любила похваляться перед мужчинами, теперь будет выглядеть не самым лучшим образом, потому что ковыряться в ней будет не гинеколог, который мало-мальски имеет сочувствие, а патологоанатом, привыкший иметь дело с трупами. И Туманов вздохнул, представив все это при проведении экспертизы.
– Ладно. Напишу, – сказал Федор и, встретившись взглядом с прокуроским следаком, кивнул. – Прокуратуре привет.
В ответ следователь сдержанно кивнул.
Потом, когда все формальности были закончены и тело убитой отправили на экспертизу, Федор вышел из подъезда вместе с Антонычем. Двое молодых криминалистов вместе с лейтенантом новичком шли позади и о чем-то разговаривали.
Федор шел, опустив голову. Сердцем чувствовал, неприятностей не избежать. Вчера, как нарочно, когда поднимался к Марине, таща в обеих руках коробку, в подъезде нос к носу встретился со старухой. Дотошный народ, эти старички да старушки. Федор сам всегда делал на них ставку, когда требовалось что-то выяснить. Эти, не смотря на возраст, везде успевают, все видят и все знают. И даже, если пятьдесят процентов из того, что они наплетут, правда, это уже кое-что для следствия.
– Ты что такой? – спросил вдруг Антоныч, всматриваясь в помрачневшее лицо майора.
– Какой? – скрывая раздражение, ответил Федор вопросом. Не хотелось, чтобы кто-то лез сейчас в душу. И не зачем Антонычу приставать со своими расспросами. Не до него сейчас Туманову.
– Хмурый.
– Я всегда такой, Антоныч, – не очень вежливо ответил Федор, но старик не обиделся. Положил Туманову руку на плечо.
– Ладно. Не юли, старого лиса, то бишь меня, не проведешь, Говори, что случилось? – доверительно спросил главный эксперт криминалист.
Федор замялся. Стоит ли посвящать Антоныча? Может обойдется. И лишь когда в числе нескольких старух, сидящих на лавочке у подъезда, увидел ту, вчерашнюю, понял, не обойдется. И влип он по самые некуда. Ну, подвела Маринка. И ведь так не хотел подвозить ее.
– Понимаешь, Антоныч, я хорошо знал убитую… – начал Федор, а Антоныч кивнул головой.
– Ты уже говорил.
– Ну, в общем, понимаешь… – Федор чуть сбавил шаг, приближаясь к той старухе, как к роковой черте, переступить за которую, значит навлечь на себя опасность. – В общем, я был вчера у этой девушки.
Антоныч чуть не споткнулся от этого откровения. Лицо покраснело.
– Вот так новость. Ну, ты даешь, Федор Николаевич.
– Да. Был. И мы занимались любовью.
Главный эксперт присвистнул тихонько и оглянулся на шедших позади молодых своих помощников и лейтенанта. Хорошо, что прокуроский следак уже упрыгал к машине.
– Чего ж ты сразу мне не сказал? – с укором спросил Мушкаренко. А Федор почувствовал в его упреке еще и обвинение. Знал ведь прекрасно, что Антоныч умеет держать язык за зубами, так чего бы ни признаться сразу. Да и мужик он свой. Теперь его невинное признание, похоже на признание собственный вины, которую майор пытался скрыть. Но долго держать это в себе не смог и вот покаялся.
– Думал все обойдется, – сказал Федор, доставая из кармана пачку сигарет. Закурил. И опять глянул на ту старуху. Сидит она, хоть бы что.
– Ну и?.. – голос у Антоныча сделался несколько настороженным.
– Теперь, думаю, что не обойдется, – признался Федор в собственных сомнениях, терзавших его. А Антоныч удивился.
– Почему так? – спросил криминалист.
– Вон на лавочке сидит старуха в голубенькой кофточке. Она вчера видела меня, когда я заходил в подъезд вместе с убитой, – проговорил Федор тихонько, чтобы шедшие сзади не услышали.
– Ты думаешь, она тебя запомнила? – недоверчиво спросил Антоныч.
– А вот сейчас и посмотрим, – ответил Туманов. Шел, стараясь не смотреть на сидящих, на лавочке женщин, но стоило ему поравняться, как та старушенция в голубенькой кофте, сначала вылупилась на него, как на диковину, а потом довольно громко сказала:
– Здравствуйте. Что убили вашу подружку-то?
Причем последняя фраза прозвучала так, как будто Федор имеет какую-то причастность к убитой. Или, хотя бы знает, кто это сделал.
Антоныч с Тумановым переглянулись и, подойдя к служебному микроавтобусу, Мушкаренко призадумавшись, сказал:
– Да. Получается, ты действительно влип. Теперь соображай, как можешь отмазаться. Чем будешь крыть в свое оправдание?
Но еще большие неприятности ожидали Туманова по возвращении в управление. Стоило, ему появиться в своем кабинете, как туда разом залетели Грек с Ваняшиным.
– Николаич, тебя срочно вызывает полковник Скворцов, – затараторили оба. Спешили наперегонки донести до майора новость. Скворцов занимал должность заместителя начальника управления по работе с кадрами, и все знали, что просто так полковник никого к себе не вызывает. Если же такая необходимость возникала, то можно было ожидать самых различных неприятностей. При начальнике управления, Скворцов
