чего же теперь делать?
Специалист техцентра стоял с задумчивой рожей.
– Ну, чего, смотреть мне мотор или не смотреть? – спросил он с неохотой. Увидев на сиденье бутылку коньяка, схватил ее, свинтил пробку. И заглотил почти половину бутылки.
Федор посмотрел на часы. По времени ему надо было уже выезжать.
– Ладно. Ну ее к черту! Пусть стоит пока тут на приколе. Я на метро поезжу, – сказал он, вылезая из-за руля. Но сосед, успевший опохмелиться коньячком, громко икнув, запротестовал:
– Ни-ни. Я тебе обещал, что погляжу, значит, погляжу. Заводи еще раз. Сейчас все наладим. Лучше «Чайки» летать будет.
Федор достал из кармана трубку сотового. Сейчас Ваняшин едет на работу, причем живет он не далеко от Федора и каждое утро проезжает по Тверской. И если он еще не успел проскочить, то может захватить Туманова. Только бы не опоздать со звонком.
Он быстро набрал номер, и, услышав в трубке голос лейтенанта, спросил:
– Леш, ты, где сейчас?
– Метрах в пятистах от твоего дома. А чего ты хотел, Николаич? На чай меня пригласить? Так я всегда пожалуйста к товарищу майору.
Он еще с утра может шутить. А вот Федору не до шуток. Он посмотрел на свою машину. А и правда, колымага она и есть колымага. Под пресс ее пора, а не ремонтировать. Стоит ли вообще возиться с ней?
– Слушай, лейтенант, тормозни возле моего дома. Что-то моя кляча захандрила. Ехать не хочет, – сказал Федор, чертыхаясь на автомобиль. Вот что можно купить по дешевке. Железяку на колесах. Права была Даша, когда ругала его за такую покупку.
– Нет, проблем, Николаич. Сейчас тормозну. Ты где?
– Да возле подъезда, с машиной ковыряюсь, – ответил Федор. А специалист по машинам не желая соглашаться с необоснованным заключением профана по поводу автомобиля, сердито заметил:
– Ты, Федор, не говори так, раз не шаришь. Да на твоей колымаге еще пару сезонов откатаешься за милую душу. А это мы сейчас все поправим. А ну, крутанись пару кружочков на ней по двору.
– Слушай, а может потом, а? – попросил Федор. – Мне сейчас уже на работу пора. Да и ты выпивши. Бери бутылку и иди. А потом посмотришь, будет время.
Но захмелевший сосед проявил настойчивость.
– Нет, ну ты чего, в натуре? За кого ты меня держишь? Я чего, обдирала тебе? Проехай по двору. Дай ей прочихаться под нагрузкой, – заорал он на Туманова.
Федор утомился от его назойливости и уже пожалел, что связался с соседом. Надо было гнать ее в сервис, и пусть там ковыряются. Закрыл дверь, не снимая ноги с педали газа, и только хотел врубить первую скорость, как увидел Ваняшина. Лейтенант входил во двор. Рука Федора замерла на рычаге переключения передач.
Он открыл дверь и вылез.
Сосед ошалело захлопал глазами.
– Ну ты чего в натуре?
– Погоди. Ко мне приехали, – сказал Федор и направился навстречу к Ваняшину. Мотор глушить не стал.
Сосед терпеливо ждал, пока менты наговорятся. Потом не вытерпел, сел за руль, хлопнул дверью, сделал перегазовку, пару раз нажав на педаль, выжал до отказа сцепление и воткнул первую скорость.
– Я сейчас, погоди, – сказал Федор Ваняшину, – только скажу ему, что уезжаю, и пусть ковыряется один, если охота.
Он сделал всего лишь несколько шагов к машине.
То, что произошло в следующую секунду, лейтенант так до конца и не понял. Он услышал оглушительный взрыв и увидел, как «шестерка» с сидящим в ней человеком, метра на три подпрыгнула над асфальтом. Он еще успел разглядеть лицо того человека, искаженное от ужаса. Его глаза и открытый рот. Все это произошло так молниеносно. В следующую секунду машина превратилась в огненный факел, который упал на асфальт и рассыпался по нему на сотни огненных брызг.
Еще он увидел майора Туманова, лежащего на спине. При взрыве его отбросило в сторону, и горящие брызги не достали до него, с громким шипением вонзаясь рядом в почерневший асфальт.
Где-то из открытого окна послышался истошный вопль женщины. Кажется, она звала какого-то мужчину по имени. Но Ваняшин не мог разобрать этого имени. В голове у него гудело, как будто там завели какую-то машину. Причем, сделали это против воли самого Ваняшина, и теперь он, сколько не пытался, не мог заглушить ее. Тряс головой во все стороны, но гул не только не утихал, а наоборот нарастал.
Он шагнул, и его повело в сторону, как пьяного. И расстояние в несколько шагов до лежащего майора, он проделал как при сильной качке на палубе корабля. Шел, широко расставляя ноги, боясь упасть и быть унесенным морской пучиной. А когда добрался до лежащего майора, буквально упал рядом на колени, тормоша его, закричал:
– Федор Николаевич!
Туманов открыл глаза.
– Товарищ майор! Вы живы? – обрадовался Ваняшин и улыбнулся.
– Да вроде бы, – ответил Туманов, пробуя пошевелить ногами. Вроде получилось. Значит, на месте конечности. Не оторвало при взрыве.
– Это чего было? – спросил Федор, для верности потрогав руками голову. И голова на месте. Только в ушах стоит страшенный звон, будто не голова у него, а царь-колокол на плечах.
– Взрыв, Федор Николаич. Ваша машина разлетелась вся. И того мужика в клочья. Вы-то как? Встать можете? У вас все лицо в крови.
Послышался пронзительный вой «скорой», которая приехала на удивление быстро. Так, во всяком случаи, показалось Ваняшину. Словно она стояла где-то рядом только и, поджидая вызова. А когда он поступил, бригада медиков, как по мановению волшебной палочки, оказалась тут. Только одному из пострадавших медицинское вмешательство уже не понадобилось. Поэтому врачи схватились за Федора. Стали осматриватть прямо тут на месте, поместив его в машину.
Скоро приехали МЧС и милиция.
Даша частенько вспоминала Федора и жалела, что тогда поступила так не обдуманно. Сейчас поняла, что только с ним она и была по настоящему счастливой. И плевать на деньги, которых у майора вечно не хватает. Что ж тут поделаешь, раз не прилипают к нему доллары и рубли. Зато он весь простой, бесхитростный. А с Глебом ей просто скучно. Иногда воротит от его воспитанности и культуры. Он даже за задницу-то ее как следует, взять не может. Не то, что Федор. Этому наплевать на всю культуру и мораль, а обнимет, так душа заходится.
С Глебом она переспала один единственный раз и была крупно разочарована. Ласк от него не дождешься. И в сексе он не так силен, как Федор. Больше домогался ее. После короткого первого раза, он весь обмяк и, извинившись, повернулся на бочок, обмолвившись дежурной фразой, что у него завтра трудный день и надо хорошенько выспаться. Это был намек, чтобы Даша не ожидала большего и не приставала. И тогда ей впервые захотелось плюнуть в его слащавую физиономию. Еще, как она скоро узнала, Глеб состоит в законном браке с одной очень энергичной женщиной, которой в случаи их развода, согласно брачного договора, переходит почти все имущество, включая и машину с квартирой. И он до отъезда в Швейцарию, не против был бы пожить у Даши. Но Даша была против такого расклада. Втайне, надеялась, что Федор решится придти. Ну, почему, почему, он не пришел? Ведь он всегда был таким решительным. Ну, наговорила она лишнего сгоряча. Так ведь бабы – дуры. Мог бы понять и простить. Но он не понял и, наверное, не простил. Раз не пришел.
А сегодня все. Прощай Россия. Глеб ей выправил загранпаспорт и устроил на работу в посольство. Правда, для начала ей придется поработать секретаршей, но Глеб уверял, что это не надолго, и месяца через три ей подыщет более достойную должность. Какая она будет, эта достойная должность, Даша не знала. Она вообще не знала ничего, и последнее время после разрыва с Федором, жила как во сне. И проснулась только сейчас, когда услышала по «Милицейской волне» сообщение о взрыве машины на улице Тверской.
