– Но что будет с тобой дальше? Ты не хочешь иметь семью, детей?
Я снова усмехнулась.
– Какое отношение семья и дети имеют к любви?
– Но… А как же иначе?
– Иначе – намного лучше. Ты только подумай: никаких слез, никаких истерик и сцен ревности, никаких проблем и обид.
– Никакого счастья, – закончила Аня.
– А счастье, – протянула я. – Оно того не стоит. Слишком высокая цена.
– Ты собираешься иметь нормальную семью, но без любви? Так не бывает.
– Бывает, – возразила я. – Самые прочные семьи образуются как раз таким образом.
– Но… Если он не будет тебя любить… Вдруг у него будет другая?
Вот тут уж я не удержалась и открыто рассмеялась.
– Могут быть десятки других, – со смехом подтвердила я.
– Но ты не можешь действительно так думать.
– Думать как? Сними розовые очки, Аня, оглянись на мир! Я просто смотрю правде в глаза и принимаю жизнь такой, какая она есть.
– Ты ведь не думаешь, что твой муж будет изменять тебе?
– Конечно, будет! – Улыбка не сползала с моих губ.
– И ты уже смирилась с этим, хотя даже не знаешь, что ждет тебя впереди?
– Я знаю, что ждет меня впереди. К счастью, я сама решаю это. И что значит – смирилась? Я просто не собираюсь бороться с неизбежным, и впустую тратить силы. Да и к тому же мне все равно.
– Все равно?
– Ну, не совсем… – протянула я. – Надо будет намекнуть, чтобы он не тратил на любовниц много денег.
Подобные разговоры мы с Аней заводили очень редко, и они всегда заканчивались обоюдным непониманием.
Люди смотрят на жизнь через розовые очки, они надеются и верят, что вот у них-то точно все будет хорошо. Даже если им сказать, что шанс стать счастливыми у одного на миллион, они все равно будут верить, что именно им выпадет такой шанс.
Они кричат, что будут верными своей семье, но через пару-тройку лет все меняется, и их слова становятся бессмысленными. Все будет не так, как они мечтают, потому что их мечты так наивны.
Судьба не бывает такой, как мечта.
Наивность и надежда не помогут в жизни, нужно обладать расчетливостью ума и холодной решимостью действий.
Ставя перед собой цели, нужно идти прямиком к ним, сметая все препятствия на своем пути и не оглядываясь назад – посмотреть на причиненные разрушения.
Выигрывает тот, кто сильнее. У того больше прав на жизнь. А тот, кто слаб… Ему, может быть, повезет на том свете.
Впрочем, моя человеческая жизнь уже закончена. Сейчас я не похожа на человека. По крайней мере, не могу найти ни одного, близкого мне по духу. Да такого и быть не может.
Осознание того, что меня любят, доставляло мне внутреннее удовлетворение. Если раньше я бежала от внимания молодых людей, то теперь наоборот – начала заигрывать, и Андрей уже не был нужен мне так сильно. Когда я видела, что нравлюсь кому-то, то автоматически в мозгу возникал вопрос: какую пользу я могу извлечь из этого общения? Если я находила свои плюсы, то с наслаждением использовала свою новую жертву, если нет – то оставляла в покое.
Все они еще дети. С кем бы я не находилась, я чувствую себя старше. Я управляю ситуацией, руковожу отношениями, устанавливаю правила.
Я стала жестокой и прекрасно понимала это. Но мне нравилась моя жестокость. Я заметила, что меня одолевает странное приятное чувство, когда я вижу чью-то боль. Особенно – мужскую. Мне хочется взять такого человека за плечи, встряхнуть и крикнуть: «Я же говорила!»
Но ведь люди – глупы. Они бесконечно глупы! Вот и пусть, пусть расплачиваются за свои ошибки!!
Я превратилась в холодного расчетливого человека, выискивающего пути для своего успеха и обогащения.
Почти не существовало никаких проблем – равнодушие к делам остальных помогало сердцу биться спокойно и ровно. Оно уже почти разучилось протестовать, сдавшись более сильному противнику – разуму.
Я не задавала себе вопрос: почему мне становится хорошо, если я узнаю о чьих-то страданиях? Меня не волновало – нормальная ли это реакция на чужое горе. Я просто наслаждалась приятно разливающимся внутри меня теплом.
Общаясь с людьми, я думала лишь о том, что они могут дать мне, и сколько сил я готова потратить, чтобы получить желаемое. Оказалось, что не так уж и сложно добиваться своего. Особенно, когда чувства полностью отключены, и нет страха причинить кому-то боль.
Страх! Господи, как же прекрасна жизнь, в которой нет ни капли страха!
Его отсутствие открывает огромное количество возможностей, которыми раньше я побоялась бы воспользоваться. Не было страха и за последствия собственных поступков… Просто потому, что я не могла поступить неправильно. Все, что диктовал мне рассудок, неизбежно признавалось верным.
Иногда я общалась с людьми, наблюдая, как они реагируют на те или иные мои просьбы и действия. Я словно изучала их как отдельный вид, интересуясь, что они могут выдержать. Мне было интересно, какие мои слова могут принести боль.
Я не была зла на весь мир, но почему-то – особенно зла на мужчин. Она раздражали меня своей глупостью. Все их уловки были настолько очевидны, что вызывали отвращение.
Андрей начал ревновать меня, когда я стала принимать приглашения от других. Но он не смел запретить мне этого. Он знал, что, если наложит какие-то запреты на мою жизнь, то мигом будет выброшен из нее.
Он страдал, и я упивалась его страданием. Когда-то я предупредила его, что ему может быть еще больнее. Я была честна с ним и считаю, что сделала для него одолжение.
Остальным я врала, глядя в глаза.
Я не могла понять, почему нахожу такое удовлетворение, причиняя боль другим. Чьи-то глаза, наполненные страданием и отчаянием – вот что служило настоящим подарком.
Иногда меня охватывал ужас, когда я понимала, в кого превращаюсь. Но этот ужас очень быстро растворялся, стираемый горько-довольной ухмылкой на моих губах.
Глава 52
Начался октябрь, заявивший о себе почти ежедневными проливными дождями. Дождь шел с утра до вечера, поливая землю водой и превращая дороги в грязь. На улице некуда было ступить, чтобы не испачкаться и не намокнуть. Стена дождя виднелась изо всех окон, а улицы были сплошь усеяны черными зонтами. Ночью дождь затихал, словно давая людям возможность выспаться, не слушая постоянную барабанную дробь по крышам домов. Утром землю застилал густой серый туман. Все казалось темным и скучным, а под аккомпанемент дождевого потока принимало еще и грозный вид.
Я же часто выходила на улицу без зонта и верхней одежды, и могла полчаса простоять во дворе, раскинув руки в стороны и подставив себя потоку холодной воды. Дождь расслаблял, успокаивал и, казалось, уносил с собой все мои грехи.
В один из таких дождливых дней, – в субботу, когда мне не нужно было идти на учебу, я вышла на улицу. Мама вновь улетела в Москву по работе, а потому я была совершенно свободна в своих поступках.
Принимая дождевой душ и чувствуя, как холодные мокрые капли стекают по моему лицу, я и не заметила, как ушла довольно далеко от дома. С мокрых волос ручьем стекала вода, одежда насквозь промокла, вода затекала за шиворот. Несмотря на холодную и мокрую погоду, я не чувствовала, что замерзаю.
Я брела по улице, незаметно для самой себя приближаясь к озеру. Темная вода выглядела зловещей, и
