В соответствии со средневековым ленным правом орден, хотя и сохранял определенную свободу в решении собственных дел, но был вынужден находиться в определенной зависимости у своего сеньора, что выражалось, в частности, в уплате дани и несении воинской повинности. Таким образом, уже в это время проявляется сохранявшийся затем веками дуализм правового лица ордена, который, с одной стороны в качестве духовно-рыцарского ордена был подчинен папе, а с другой стороны, в качестве светского вассала — своему сеньору. Конечно, такое зависимое от светской власти положение мало устраивало руководство ордена госпитальеров, но они вынуждены были все терпеть, поскольку другого места, где бы орден мог остановиться и залечить раны, в то время не было.
Но ситуация внутри Ордена госпитальеров была попросту критической. Его члены давно уже не походили на благочестивых монахов. В ордене практически отсутствовало даже подобие дисциплины. Непрестанные сражения, которые вели рыцари, участие в осадах и взятии крепостей, — все это наложило на членов ордена особый нравственный отпечаток. Рыцари привыкли грабить, совершать военные подвиги, и никто уже не вспоминал о какой-то духовности. Большая часть членов ордена обогатилась, захватывая военные трофеи и добычу, которая уже не сдавалась в орденскую казну, она попросту присваивалась. Все это приводило госпитальеров к вольной и разгульной жизни. Они стали предаваться роскоши и мотовству, устраивать попойки и гулянья, носить богатые одежды, украшать свои жилища, иметь огромный штат слуг. Все эти пышные столы, дорогие экипажи изменили нравственность госпитальеров, особенно ее молодую часть. Многие от роскоши и пустого веселья переходили к распутству и еще больше влезали в огромные неоплатные долги.
Другое злоупотребление заключалось в том, что многие Приоры во время тех сложностей, которые случились в Святой Земле, пошли по пути приглашения в орден всех подряд. Они без разбора, без соблюдения обязательных традиционных правил давали орденские одежды. Первоначальное благородство членов ордена исчезло.
Великий Магистр Жак де Вилье вынужден был созвать два Генеральных Капитула, которые занялись проблемой восстановления былой славы членов ордена, для чего потребовалось ужесточить законодательную основу поведения членов ордена.
На первом Капитуле было определено: «чтобы ни один рыцарь Иоанновский не имел больше трех лошадей для своей особы, и никаких золотых и серебряных конских уборов не иметь. Приорам предписано было не принимать никого в рыцари без разрешения или без препоручения от Великого Магистра»1.
Единственно кому было сделано исключение, так это Бальи испанскому, ввиду того, что его Приорство находилось слишком далеко от Кипра. При этом учитывалось, что для «постоянного пополнения рядов госпитальеров в Испании, в результате постоянных потерь на войне простив мавров, дожидаться грамоты и разрешения от Великого Магистра на принятие нового рыцаря на место убитого, то при отдаленности расстояния мест и неверности сообщения морем, Орден мог бы совсем там истребиться»1.
На втором Капитуле рассматривался еще один важный вопрос — о долгах умерших членов ордена. Было решено уплачивать их после продажи имущества покойного должника, в случае недостатка, оставшуюся сумму брать из того участка, какой имел умерший должник в ордене при своей жизни.
Однако упадок орденской дисциплины, как и вообще всей нравственной составляющей рыцарей, уже первые историки госпитальеров связывали с тем состоянием, в котором находилась вся Западная Церковь. Европейские династические «разборки» между Францией и Испанией, Францией и Англией, Германией и папами касались не только всех государств континента, но их результаты влияли на политическую ситуацию и в Палестине и на Кипре.
Папа Григорий IX, а затем его приемники, ведут войну с Германским императором, предавая Фридриха II анафеме и лишая его престола. Однако императору удалось сохранить престол, но перед решающим походом в Италию в 1250 году он неожиданно умирает. Последний император из династии Гогенштауфенов Конрад IV умирает в 1254 г. во время итальянского похода. В период между 1254 по 1273 г. во время так называемого «великого междуцарствия» в Германии не было признанного главы. Больше того, папа Климент IV (1254–1268) потребовал поголовного истребления рода Гогенштауфенов. Был обезглавлен 14-летний принц Конрадин, были убиты все другие члены «еретической семьи». Сама Германская Империя распалась на множество самостоятельных земель. Папа после этой кровавой расправы присвоил теперь себе право непосредственного распоряжения императорским престолом. Воспользовавшись и своим «правом» коронования императора, папа повлиял на избрание в 1273 году австрийского графа Рудольфа Габсбурга, который пообещал папе организовать крестовый поход, не покушаться на папскую территорию, и не воевать против папских вассалов. Но когда Рудольф потребовал присяги от жителей Романии, Этрурии и Ломбардии, папа выразил свой протест и запретил королю явиться в Италию на коронацию. Больше того, он потребовал от Рудольфа примирения с Карлом Анжуйским, «вечного отказа» от притязаний на Неаполитанское королевство и признания за Римом Сицилии, Сардинии и Корсики. Рудольф так и остался некоронованным императором до самой своей смерти.
Святой Престол после этого посчитал окончательно решенным тянувшийся вот уже три века спор между светской и духовной властью.
В эти же годы во Франции старший сын короля Людовика IX Филипп вместе со своей 24-летней женой Изабеллой Арагонской и младшими братьями Пьером и Жаном приняли участие в VIII Крестовом походе. Но во время перехода через реку Изабелла, находившаяся на шестом месяце беременности, упала с лошади и скончалась. Филипп III (1270–1285) вернулся из похода вдовцом и королем Франции, при нем началась борьба за Сицилию. Дело заключалось в том, что еще в 1265 г. его дядя Карл Анжуйский[525], при поддержке папы Климента IV, который сам был выходцем из Прованса, захватил Сицилию. Под тем предлогом, что папа является главным сюзереном Сицилии, он подарил Анжуйской династии не только Сицилию, но и часть Южной Италии и стал королем Сицилии и Неаполя.
В 1274 г. тридцатилетний Филипп III жениться на 14-летней герцогине Марии Брабант. У них было двое сыновей — Людовик и Филипп. В 1284 г. 16-летний Филипп, женившись на 12-летней Жанне Испанской, королеве Наварры, стал обладателем сразу двух титулов: короля Наваррского и наместника Шампани и Бри[526].
Передача папой владений сицилийской короны Карлу вызвало недовольство арагонского короля Педро III, который боялся чрезмерного усиления Франции в Южной Италии. Тем временем на Сицилии, Карл Анжуйский установил в своем королевстве тиранический режим, который стал причиной восстания, начавшегося 31 марта 1282 г. известного под именем «Сицилийской вечерни», когда народ почти поголовно истребил ненавистных французов.
События «Сицилийской вечерни» послужили предлогом для начала войны с Францией. Тогда папа Мартин IV (1281–1285) низложил арагонского короля Педро III с престола и освободил от клятвы верности его вассалов и подданных. Папа передал арагонскую корону французскому принцу и призвал к крестовому походу на Арагон1. Начались новые кровопролитные сражения и, хотя все побережье Арагона было предано огню, тем не менее и папско-французский флот и совместная армия были уничтожены. В это время умирает король Филипп III, немедленно заключается мир, по которому Неаполитанское королевство распадается на две части — Сицилию, доставшуюся Арагону, и Южную Италию с Неаполем, оставшуюся в руках французов.
При понтификате папы Николая IV (1288–1292), который до своего избрания был кардиналом Палестины и папским легатом на Ближнем Востоке, пали последние крепости, находившиеся в руках христиан в Палестине и Сирии. В 1292 году Николай IV умирает, и тут папский престол остается незамещенным (в Церкви это положение обозначается термином «sede vacante»). Два года кардиналы, собравшиеся в Перудже, не могли договориться о кандидатуре нового главы Церкви. С одной стороны, Церковь, отягощенную политическими противоречиями, раздирали различные мистические и апокалипсические ожидания, которые охватили все слои европейского общества накануне приближающегося начала нового столетия. С другой стороны, на собравшихся кардиналов оказывали огромное давление как представители двух соперничавших родов Орсини и Коллонн, так и король Неаполя Карл II Анжуйский.
Тем временем в 1294 г. французский король вступает в войну с Англией и для покрытия расходов
