после переселения на Родос. На Кипре большей частью все это закрепилось пока только официально, протоколами Капитула, составлением списков рыцарей, которые должны были составить новое разделение на ланги.
Все эти организационные дела не отвлекали госпитальеров от основных задач, которые они видели в укреплении своего материального положения. Как видим, они не стесняются заниматься торговлей, продолжают заниматься ростовщичеством, приобретают и получают в дар владения на Кипре. Одновременно начинаются склоки с конкурентами.
И венецианцы, и генуэзцы имели большие владения на острове, частично приобретая, но большей частью получая их по наследству. Но в конце XIII в. наблюдаются изменения в составе населения Кипра. В связи с большим притоком лиц, бежавших из Сирии, венецианских и генуэзских купцов вынуждали покидать остров. Эта миграция, особенно венецианцев, началась с приходом к власти династии Лузиньянов. Уже к середине XIII в. многие казалии, склады, торговые лавки, дома и земельные участки, сады и виноградники, мельницы и бани, которыми еще совсем недавно владели венецианцы, переходят в собственность кипрского короля, лимасольского епископа и двух орденов: госпитальеров и тамплиеров[531].
И госпитальеры, и тамплиеры начинают активно заниматься хозяйственной деятельностью, но не абы какой. С 1291 г. на Кипре в значительных
объемах расширяются плантации сахарного тростника, и производимый сахар становится одним из самых прибыльных товаров, дающих огромный доход. Его экспортировали не только в ближайшие Венецию, Геную, Константинополь, но и во многие города Западной Европы. Кипрский сахар славился своей белизной и хорошим помолом. Его производили в таких количествах, что по утверждению Марино Санудо, прекрасного знатока ситуации на Востоке, этот сахар мог бы снабжать в то время (а это было написано в 1320 г.) весь христианский мир, и нет необходимости христианам идти за этим товаром в мусульманские земли.
На Кипре начинается строительство акведуков, по которым вода подавалась на плантации и мельницы, где тростник перерабатывался. Но воды на острове было мало, и из-за нее возникали частые споры.
Однако госпитальеры не смогли спокойно ужиться в мире Восточного Средиземноморья тех лет. Больше того, орден втянулся в местные династические распри, что внесло разлад с королями Кипра. К госпитальерам стали относиться с едва скрывавшейся неприязнью. Великий Магистр Гийом де Вилларэ (1296–1303 гг.) посчитал, что единственный выход из создавшегося положения состоит в захвате близлежащего острова Родос. Выполнение этого решение выпало на долю его брата Фулька де Виларэта (1305–1319 гг.), ставшего Великим Магистром. В 1306 г. орден госпитальеров начинает войну за Родос именно в год прихода к власти де Виларэта.
И все же, несмотря на уход госпитальеров с Кипра, в течение нескольких веков на острове сохранялись их владения сахарного тростника, и они имели свои мастерские, на которых изготовлялся сахар. Дело это было настолько выгодным, что госпитальеры не останавливались даже перед нарушениями, если не сказать больше, перед преступлениями, чтобы убрать конкурентов. Ведь стоимость сахара на Кипре была довольно высока, поэтому доходы госпитальеров от его продажи достигали астрономических по тому времени сумм.
Известно дело Венецианского Сената, датируемое 1468 г. Семейство Корнаро подало в Сенат жалобу на госпитальеров, отведших воду из канала в Пископии, из-за чего они, Корнаро, потеряли свыше 10 тысяч дукатов дохода, «а также рассаду сахарного тростника на всем острове». Из-за этого Корнаро были вынуждены отправиться в Сирию, чтобы купить в достаточном количестве новые саженцы, поскольку на Кипре они не смогли, по их словам, купить их ни за какую цену1.
Судя по документам дела, споры между Корнаро и госпитальерами из-за воды шли многие десятилетия, и республика святого Марка в конце XIV–XV вв. не раз пыталась оказывать давление на кипрского короля, чтобы он поддержал их граждан и наказал госпитальеров.
А что же происходило в это время в западном мире?
Во-первых, с начала XIII в. в средиземноморском бассейне происходят глобальные территориальные изменения. Совокупность владений западноевропейских феодалов, а также итальянских морских республик, Генуи и Венеции, как пишет С. П. Карпов, привело к появлению геополитического феномена, под названием Латинской Рамании. Ее крупнейшими государствами стали: Латинская империя с центром в Константинополе (1204–1261), Фессалоникийское государство (1204–1224, с 1209 г. королевство), Ахейское (Морейское) княжество на Пелопоннесе (1205–1432), Афинская сеньория (1205–1456, с 1260 г. — герцогство), государство ордена госпитальеров на Родосе и островах Додеканеса (1306–1522) 1.
Во-вторых, в конце XIII в. папство достигло почти мировой власти, и папа уже не боялся новых посягательств со стороны светской власти короля. Но именно это постоянное вмешательство в государственные дела отдельных стран привело папство к падению и довело Западную Церковь до раскола, после чего появилась необходимости вновь обратиться к Собору.
В 1300 году папа Бонифаций VIII приказал нести перед собой во время Юбилея два меча, символизировавших его духовную и светскую власть во всем мире, но уже в следующем году у него возникло столкновение с французским королем Филиппом IV Красивым, который был против вмешательства папы в дела королевства. Король созвал в 1302 году в парижском соборе Нотр Дам собрание духовенства, дворянства и буржуазии, которое полностью поддержало его в его борьбе с папой. Не ограничившись провозглашением своей независимости от папы, Филипп IV послал отряд во главе с Вильгельмом Ногаре в Италию, и папу арестовали. События 1303 года стали страшным ударом для папской власти и для пап лично, они подпали целиком под контроль французских королей. Преемник Бонифация VIII, папа Клемент V, по происхождению француз, перенес папскую резиденцию в Авиньон, где папы и оставались до 1376 года.
И даже в этот сложный период для папства, папы не оставляли планов покорить себе Восточную Церковь. Оценив тяжелое положение Византии, находившейся в постоянной угрозе со стороны турок, папы оставили свою, ставшую традиционной политику, желавшую привести греков к Унии угрозою латинского меча. С 30-х годов XIV века римско-византийские отношения, даже при папах, наиболее враждебно настроенных к грекам, которых именовали не иначе как схизматиками, вступают в новую фазу, завершившуюся Ферраро-Флорентийской Унией. Та же перемена произошла во взглядах французского двора, и Филипп VI отверг идеи Брокара, представившего мемуар о завоевании католиками Греческой империи. Ведь турки угрожали как грекам, так и латинским государствам в Греции, и другого выхода, как помочь грекам, попросту не существовало.
С 1334 г. папа даже находился в союзе с Византийским императором Андроником III против турок, о чем был подписан соответствующий договор в Авиньоне. К этой лиге примкнули французский и анжуйский (неаполитанский) дворы, а также наксосский дука Санудо, сильно страдавший от турок. Хотя византийское правительство не могло уклониться от этой лиги, надеясь на помощь против османов и желая обеспечить себя с латинской стороны в Фессалии, Эпире и Македонии, оно было далеко от мысли оказать латинянам реальную помощь, хотя и собирало флот. Корабли латинян-союзников сожгли несколько сельджукских селений, но до крестового похода, назначенного на 1336 г., дело не дошло. Монархи отдаленного Запада от него уклонились1. Они тоже поняли, что нет смысла вкладывать значительные денежные суммы и физические средства в безнадежные международные проекты.
Итак, руководство духовно-рыцарских орденов понимало, что это нахождение на Кипре является для них временным, правда, тамплиеры и госпитальеры не раз совместно обсуждали планы возвращения Святой Земли. Они даже участвовали в совместных морских экспедициях, организованных против мусульман, но, поняв, что все их попытки безрезультатны, стали думать о своей дальнейшей судьбе. Военно-монашеские ордены начали приспосабливаться к новым условиям существования. Некоторые из них переместились в родные страны рыцарей. Но там их ждало разочарование. Несмотря на свою славу, величие и значимость, которое они имели на Святой Земле, в родных краях они, в конце концов, оказались в зависимости от своих сеньоров.
Так орден св. Лазаря перебрался во Францию, устроив в Париже свою штаб-квартиру, но уже через
