усложнилась социальная структура всех народов, в десятки раз увеличилось число подлежащих управлению объектов, колоссально вырос образовательный и культурный уровень. Развилось национальное самосознание, причем — настолько сильно, что самомнение превысило здравую оценку реальных возможностей народов. Созрело подогреваемое со стороны Запада ложное убеждение, будто русские мешали их прогрессу, будто без русских они давно поднялись бы на высоты мировой цивилизации и завалили бы планету своими Шекспирами, Моцартами, Ньютонами и т.д., а в материальном отношении жили бы не хуже западных миллионеров.
Но главными факторами дезинтеграции народов Советского Союза явились распад советской системы государственности, западная пропаганда, в течение нескольких десятков лет умело сеявшая семена межнациональной вражды, и политика Запада, направленная на фактическое расчленение страны и поддержанная внутрисоветскими коллаборационистами и сепаратистами.
Что можно сейчас наблюдать в регионе бывшего Советского Союза? Бесспорно, за советские годы между народами Советского Союза установились самые разнообразные связи. Однако они оказались не настолько сильными, чтобы помешать дезинтеграции страны. Москва, сыграв свою роль в историческом скачке многих народов, утратила ее. Теперь эти народы имеют свою интеллигенцию, свою культуру, свою экономику. Они могут общаться с Западом, минуя Москву. Под защитой НАТО и ООН им нечего опасаться нападений извне. Одним словом, сепаратистские тенденции имеют вполне реальные основания, а интеграционные ослабли.
Не следует преувеличивать значение того фактора, что 25 миллионов русских живет за пределами России. У русских и на территории России никогда особенно сильной тяги к национальному единству не было в силу целого ряда причин (разбросанность на огромной территории, слабо развитая национальная солидарность и т.п.). А что касается русских, живущих вне России, то они оказались бы равнодушными к распаду страны, если бы они не оказались теперь в ужасающем положении в отделившихся республиках. Считать это серьезным интеграционным фактором вряд ли имеет смысл. Бегство русских из нерусских регионов не есть показатель национального единства русских. Это — нечто другое.
И все же тенденция к интеграции народов бывшего Советского Союза есть реальный факт. Откуда она исходит и какие имеет перспективы? Она исходит главным образом и прежде всего из сферы политической. Стабилизация положения в России и ее «возрождение» суть прежде всего стабилизация и «возрождение» системы власти и управления как основы российского общественного строя при всех обстоятельствах, в любых условиях. Россия — не Запад! А «авторитарная демократия» есть все та же самодовлеющая власть, управляющая всеми аспектами общества и стремящаяся к расширению своих полномочий во всех возможных измерениях. Иначе такая власть долго не просуществует. Игрой в демократию долго сыт не будешь, долго вводить в заблуждение людей невозможно. Даже сами российские демократы сетуют на крах демократических надежд. За счет западных подачек и похвал вечно жить нельзя. А домашняя приватизация пока стала лишь средством ограбления страны и не сулит особого расцвета экономики. Остается один путь для власти выжить и обеспечить себе гарантированное и безбедное существование надолго: это — путь, по которому шла российская власть со времен Рюрика и на котором она достигла высшего успеха в советский период. Идеи интеграции народов бывшего Советского Союза суть так или иначе идеи в пользу складывающейся социально-политической посткоммунистической системы, есть элемент посткоммунистической идеологии, а не идея реставрационная. Вспомните, что образование Советского Союза в 1922 году не имело ничего общего с реставрацией дореволюционной социально- политической системы, хотя это и было восстановлением империи.
Воззвание патриотов
После выступления Писателя обсудили воззвание группы патриотов к гражданам России. В воззвании были такие слова. Мы идем защищать Верховный Совет, эту компанию инфантильных болтунов, потому что зарвавшийся, циничный, наглый и жестокий враг грабит наш народ, торгует нашей землей, измывается над нашим достоинством, плюет нам в лицо. Отмена Конституции и разгром Парламента явились глумливым вызовом нашей нации. Мы идем не в Верховный Совет. Мы идем на наше Поле Чести, которое нам назначил наш враг. Мы выступаем не против Ельцина и его окружения и не за Верховный Совет. Мы выступаем против того врага, который чужими руками губит наше отечество.
М: Такими мотивами руководствуются и другие люди, которые будут защищать Белый дом. И «красные» анпиловцы. И «коричневые» баркашовцы. И безымянные патриоты. Белый дом — не Сталинград. Но это — последний шанс умереть достойно русского человека.
П: Возьмите меня с собой! В ту войну я сбежал из госпиталя, чтобы принять участие в битве за Сталинград. Как я могу сбежать с поля сражения?!
М: Сражения не будет. Будет убийство. Будут ломать инстинкт самосохранения народа. А Вы нужны России живой. Ваше сражение — книга!
Вклад в историю. Когда Писатель добрался домой, Философ сообщил, что в Белом доме отключили воду и канализацию. Такого история еще не знала! Ельцин может войти в историю как правитель, утопивший оппозицию в г...е!
РУССКИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ
Второй раскол реформаторов. Второй раскол реформаторов и возникновение оппозиции к ельцинской правящей клике есть сложный процесс, в котором переплелись самые различные линии и причины. В этом клубке явлений я выделяю такие три аспекта. Первый из них — общее недовольство в стране ельцинской политикой, тяжелое положение большинства населения, рост преступности, моральное разложение молодежи и т.д. Естественно, это должно было как-то отразиться и в умонастроениях в рядах самих реформаторов — они все-таки люди, и положение в стране не могло оставлять всех равнодушными.
Второй аспект — в среде самих причастных к власти реформаторов далеко не все попали в число избранных. Происходило неизбежное разделение на враждующие группы. Какая-то часть неизбежно должна была выталкиваться на роль критиков и разоблачителей пороков и преступлений избранной части правителей. Это — общий закон жизни человеческих объединений. Особенным в данном случае было то, что раскол происходил в среде людей, волею обстоятельств призванных решать судьбы страны, причем — в исторически переломный период.
И третий аспект — оппозиция была нужна правящей клике. Чтобы оправдать свою политику, терпящую крах, чтобы оправдать свое существование и поддержать репутацию спасителей демократии от «красно-коричневой чумы» (такое выражение было пущено в ход для дискредитации всех, кто как-то протестовал против клики), ельцинская клика нуждалась во враге которого можно было бы изобразить в самых мрачных красках, как угрозу реставрации коммунистического режима. И если бы оппозиция не возникала по другим линиям, ее пришлось бы изобрести специально. Впрочем, трудно сказать, какой аспект тут преобладал на самом деле — первый и второй или третий.
Оппозиция сосредоточилась в Верховном Совете РФ и около него, приняв форму оппозиции законодательной власти («парламента») к власти президента, т.е. исполнительной власти, стремившейся к власти абсолютной. Одно это делало ее уязвимой — она невольно превращала орган власти в нечто вроде политической партии.
Оппозиция была слабой, раздробленной. У нее не было своей четкой позиции. Она фактически все время шла на поводу президентской команды. Сам пост президента РФ был учрежден на съезде депутатов. Хотя это и произошло с седьмого захода (на депутатов было оказано сильнейшее давление), тем не менее депутаты сами способствовали учреждению потенциально диктаторского режима. Затем депутаты вносили
