Большинство проанализированных текстов показывает, что Левин очень любит включать в свои стихи и песни и даже в книги имена собственные. Рассмотрим текст без языковых деформаций, в котором ряды имен движут лирический сюжет.
ПИВНАЯ ПЕСНЯ Выпьем пива, выпьем и споём, как мы красиво с Машкой пиво пьём. В потной банке светлое пивко, здесь на полянке нам славно и легко. Здесь так клёво, пиво и тепло, будто сегодня нам крупно повезло. Здравствуй, Вова! Подходи, садись. Как хорошо, что мы пивом запаслись! Выпьем пива, выпьем и споём, как мы красиво здесь это пиво пьём. Птички свищут, ангелы поют. Ох, и отличное здесь пиво подают! Здравствуй, Ваня! Подходи, Борис! Здесь на поляне сущий парадиз! Выпьем пива, выпьем и споём, как мы красиво здесь это пиво пьём. Здравствуйте, Лёша, Оля, Гена, Лена[502], Саня, Валентин! Мы вас хорошим светлым пивом угостим. Пиво в банке сладкое, как мёд. Тихий ангел нам басом подпоёт, когда мы выпьем пива, выпьем и споём, как мы красиво здесь это пиво пьём…[503] Обратим внимание на то, с каким удовольствием в этой жизнерадостной песне, приветствующей и объединяющей друзей, перечисляются имена. В начале текста слова с Машкой создают очень выразительный мелодический рисунок гласных на фоне отсутствующего ударного звука [а] в предшествующем фрагменте: [а] — самый открытый гласный звук, самый гласный из всех гласных. Конечно, выразительна здесь и «домашняя» уменьшительная форма имени.
Не исключено, что начало «Пивной песни» соотносится с началом знаменитой песни «У самовара я и моя Маша», тогда возможно такое прочтение: с Машей пьют чай, а с Машкой пиво, и этому радуются.
Похоже, что на дальнейшее развертывание текста влияет поэтическая этимология: человек, приглашая друзей, как будто машет им рукой. Этот жест не назван словесно, но он изображается всей образной системой и структурой текста.
Перечисление количественно нарастает от куплета к куплету: сначала приглашается Вова, потом Ваня и Борис, потом Лёша, Оля, Гена, Лена, Саня, Валентин. При исполнении этой песни к голосу одного певца прибавляются новые голоса, соло преобразуется сначала в дуэт, потом в хор (Левин, 1997).
Здесь можно наблюдать архетипическое явление, уходящее корнями в мифологическое сознание: называние отчетливо представлено как вызывание.
Совсем по-другому имена собственные фигурируют в тексте об аварии на производстве:
КАК ЭТО БЫЛО (Рассказ очевидца) Посвящается нашим доблестным лётчикам, морякам, железнодорожникам, шахтёрам, водителям, наладчикам, программистам и атомным энергетикам Только начали вводить, вырубили стрингер, вдруг сирена: под крылом загорелась букса. Я был слева, у шунтов, Лапин мерил синус. 
