по руке.
В следующем фрагменте из стихотворения «Но нет! Мы были! а я говорю — нет…» (книга «Флейта и прозаизмы») метонимическому преобразованию подвергается слово, обозначающее манеру произношения:
Пой! Не поётся! Живи! Не могу, не живётся небесный алмаз в известной слизи, как не летится, когда с билетом рейс, как Небо низко, и каплет, и каплет! Как не найдёшь живоговорящие глаза, как ни наденешь голову, она сквозная, как ни бьёшь копытом эту тупую Ось, выбьешь только свою ногу из колена! ………………………………………………………………………………… Сердиться не надо, мы ведь в стремени случайно, сурдинок не надо, что несбыточна мечта, сэр, дикций не надо, как порошок — и эта тайна. Септимы, помада, — в этом тайме — «красота»![204] Слово дикций предстает здесь, во-первых, существительным-конденсатом (имеется в виду не любая, а хорошая, старательная дикция)[205], во- вторых, оно переводится из разряда абстрактных существительных в разряд конкретных формой множественного числа. Такая грамматическая форма становится и средством иронии. А иронизирует Соснора, подводя итоги жизни. Слово дикций метонимически обозначает и поэтический дар[206], и вдохновение, и стихи, и жалобы на жизнь. Строки как ни бьёшь копытом эту тупую Ось, / выбьешь только свою ногу из колена! трансформируют образ Пегаса: осью земли предстает Иппокрена. Этимологическое значение слова ось — именно ‘кость’, а это соотносится с вывихом: выбьешь только свою ногу из колена!
Метонимический сдвиг в сочетании сурдинок не надо осуществляется деструкцией фразеологизма петь под сурдинку (‘втихомолку, тайком, пользуясь удобным случаем’). Возможно, здесь есть отсылка к стихотворению Саши Черного «Под сурдинку»: У лиры моей / Есть тихо дрожащие, легкие звуки. / <…> Как молью изъеден я сплином… / Посыпьте меня нафталином, / Сложите в сундук и поставьте меня на чердак, / Пока не наступит весна[207].
Сурдинки и дикции обобщены Соснорой в ироническом снижении образов поэтической речи. Слово сурдинка (сурдина) от лат. surdus ‘глухой’ (ср. слово сурдоперевод), означает приспособление, которым в музыкальных инструментах приглушают звучность, изменяют тембр. Возможно, в этом тексте Соснора имеет в виду и свою глухоту.
Позже в той же книге появляются строки, прямо указывающие и на попытку отказаться от предназначения быть поэтом, и на глухоту:
Я боролся! я сжег тома самонаписанные, юн и воинствен, и когда появлялся указательный палец: пиши! я его обрубал сталью, а он опять появлялся. <…> а потом Указатель отнимает уши и замораживает глаз, ведь книга не видит, не слышит того, кто не книга. Не сразу доходит, очарованные Судьбой, мантикой фраз, книгоношами и магнетическим кристаллом, это потом Бетховена бьет, что Указатель глух, а ведомые им по Брейгелю летят в канавы. («Книги как духи и Ниагара и женщины…» / «Флейта и прозаизмы»[208]) В стихотворении «Несостоявшееся самоубийство» из книги «Знаки» самоирония основана на снижении самого традиционного символа поэтического вдохновения — музы:
В больнице, забинтованный по-египетски, — мне с суровостью, свойственной медицинскому персоналу, объяснили и обрисовали, как я висел, как индивид, в свете психоанализа и психотерапии, у меня то же самое состояние (СОС — стоянье) по последним данным науки нас и масс, имя ему — «суицид», а, исходя из исходных данных, мне донельзя необходимо: «взять себя в руки» «труд во благо» а еще лучше «во имя» чтобы «войти в норму» и «стать человеком» а не болтаться как килька на одиннадцатом этаже, не имея «цели в жизни» зарывая «талант в землю» В том-то и дело. Я до сих пор исполнял эти тезы. Я еще пописывал кое-какие странички, перепечатывал буквицы на атласной бумаге и с безграничной радостью все эти музы — в мусоропровод …………………………………………………………………………………………………… выбрасывал! И вот опять… очнулся на льдине[209]. Здесь тоже имеется многоступенчатая метонимия: листы бумаги —> стихи, написанные на бумаге —> стихи, продиктованные Музой (музами) —> музы.
Снижение символа метонимическим сдвигом и формой множественного числа усиливается парономазией во фрагменте все эти музы — в мусоропровод. Насмешливое переосмысление слова Муза содержит намек на архаическое произношение и написание Муса. Архаический подтекст добавляет иронии: мусоропровод предстает устройством для выбрасывания муз. Слово музы в этом контексте употреблено как неодушевленное существительное.
