вовремя расскажет хороший анекдот (заметим, кстати, плохих он не рассказывал никогда). И если и это не помогало, брал гитару, пел какую-нибудь из своих песен, чаще всего — шутливых, и лица людей разглаживались, веселели, исчезала напряженка — можно было работать дальше.
Отрадно было видеть, как Высоцкий относился к коллегам-актерам: уважительно, терпеливо, доброжелательно — несмотря на всю свою к тому времени уже громадную славу. Нисколько его эта слава не портила, и с любым, самым безвестным актером, он общался на равных. Ему и платили за это любовным восхищением: надо было видеть, с какой нежностью смотрели на Володю все в группе — от режиссера- постановщика и главных артистов до самого скромного осветителя. И он работал — просто и весело, терпеливо и настойчиво — вместе со всеми…»
В ленте «Место встречи изменить нельзя» Высоцкий не спел ни одной песни, сыграл только пару аккордов на рояле из песни Вертинского, произнес несколько его строк, прерывающихся диалогом с Шараповым. Когда на концертах-встречах зрители интересовались, почему так получилось, Владимир Семенович отвечал:
— Это из-за оригинальности моего режиссера, он — мой близкий друг. Со Славой Говорухиным я много работал и писал ему в фильмы много песен. Это были «Вертикаль», «Контрабанда», и даже в последней картине «Под парусом «Надежды» было несколько песен. И вдруг здесь Слава сказал: «Ну, а зачем? Все ждут, что Высоцкий будет петь, а он не поет». Тоже оригинально.
Известность Владимира Высоцкого, и так всенародная, после этого фильма стала просто безграничной. Его знали в любом уголке Советского Союза, узнавали всюду на улице. На вопросы об этой картине и сыгранной роли Глеба Жеглова, он всегда или вообще ничего не отвечал или говорил очень сдержанно: «…По поводу картины «Место встречи изменить нельзя» я не буду давать интервью. И не потому, что мне нечего сказать — не выманивайте, не выудите, я ушлый человек… Обещаю вам, что вы не прочтете ни одной строчки о моем отношении к Жеглову. Все видно по тому, как я его сыграл. Я свое сделал, а оценивать дело не мое, а ваше и критиков. Этот фильм мы делали с друзьями, кланом… Я получил удовольствие от работы, не то чтобы удовольствие — а купался в некоторых моментах роли…»
Его роль Глеба Жеглова в фильме «Место встречи изменить нельзя» оценили по достоинству. Владимиру Высоцкому была присуждена премия за исполнение лучшей мужской роли и дано звание лучшего актера. А через 7 лет после смерти — уж, правда, лучше поздно, чем никогда! — появился документ, сообщение во многих центральных газетах: «Центральный Комитет КПСС и Совет Министров СССР, рассмотрев предложение комитета по Ленинским и Государственным премиям СССР в области литературы, искусства и архитектуры при Совете Министров СССР, постановляют присудить Государственные премии СССР 1987 года:
…5. Высоцкому Владимиру Семеновичу (посмертно) — за создание образа Жеглова в телевизионном художественном фильме «Место встречи изменить нельзя» и авторское исполнение песен…».
Последняя работа в кино Владимира Высоцкого — роль Дон Гуана в «Маленьких трагедиях» Пушкина в постановке Михаила Швейцера.
«…Когда для меня наступил момент, которого я много лет ждал, — момент работы над «Маленькими трагедиями» Пушкина, — вспоминает главный режиссер телефильма, — то вопрос о том, что роль Дон Гуана должен играть Высоцкий, был предрешен заранее. Почему? Мне казалось, Высоцкий очень похож на пушкинского Дон Гуана, а пушкинский Дон Гуан чем-то похож на самого Пушкина. Высоцкий соединял в себе какие-то черты, свойства характера — человеческие, художнические, — которые были свойственны и Дон Гуану. Помимо всего, Дон Гуан еще и поэт, сочинитель песен…
Мне кажется, что Дон Гуан — Высоцкий — тот самый Дон Гуан, который и был написан Пушкиным. Для меня был важен весь комплекс человеческих качеств Высоцкого, которые должны были предстать и выразиться в этом пушкинском образе. Мне представляется, Дон Гуан не тот, который раз за разом завоевывает сердца дам и девиц и срывает плоды легкого успеха. На мой взгляд, пушкинский Дон Гуан — это человек, которому все это не интересно, для которого суть его существования — борьба, желание борьбы и поиски борьбы. Ему жить без борьбы не интересно. Высоцкий был именно таким человеком, ибо его существование, его жизнь и поведение — все слагалось из преодолений, я бы сказал, из жажды преодолений. Он искал борьбы в жизни: там, где можно было бы обойтись без борьбы, — он этого не хотел.
Не могу не отметить еще одной его черты, очень мне, как режиссеру, дорогой, — его внимания к работе, его доверия к общему нашему делу… Эту черту Высоцкого я бы назвал так: талант быть соавтором!..»
В своей последней кинороли Владимир Высоцкий играл себя. Правда, надо сказать, что он всегда, в любом спектакле, фильме, песне или стихотворении — играл себя; и не оттого, что пережил все, что его герои, а потому что в его исполнении было, по словам Высоцкого, «мое отношение, мое рассуждение, мое мнение о том предмете». Но раньше в кинотворчестве Высоцкого никогда так остро не вставала тема противостояния живой человеческой личности мертвым, подавляющим силам. Вызов, брошенный Дон Гуаном несовершенству мира, року и смерти, полностью разделяет и принимает Высоцкий. Бесстрашие перед судьбой, обрекающей на смерть, было чертой не только героя Высоцкого, но и его самого. И человек, сумевший найти в себе силы презирать, преодолеть страх смерти, достоин, как и герой Пушкина, бессмертия.
Юношескому девизу: «Жизнь имеет цену только тогда, когда живешь и ничего не боишься», — Владимир Высоцкий следовал до конца.
Глава 8
За 42 года жизни Владимир Семенович Высоцкий умирал несколько раз. Впервые смерть пронеслась над ним в 69-м. Тогда в Москву приехали сестры Марины Влади с мужьями. Встреча была радостной, все готовились к замечательному вечеру, но то, что случилось в тот день и ночь, оказалось неожиданно ужасным. В книге «Владимир, или Прерванный полет» Марина Влади так описывает произошедшее:
«Начался фестиваль, незадолго до этого в Москву приехали мои три сестры. Сегодня вечером мы будем ужинать у моей подруги Елочки. Вдова крупного авангардистского актера Абдулова, она живет в прекрасной квартире старого дома в центре… Во второй половине дня — большой официальный прием для участников фестиваля. Все делегации собираются у гостиницы «Москва», оттуда автобусы их повезут к месту праздника. Безумно много народа, но организация отменная, обстановка радостная, мы все знаем друг друга, а встречи людей кино всегда вызывают возбуждение. Ты и я рука в руке подходим к гостинице. Пока несколько минут ждем отправления автобуса, я представляю тебя моим друзьям — французам, итальянцам и даже японцу, с которым несколько лет назад работала в Токио, пытаемся понять друг друга в этом разноязыком говоре. Когда наступает моя очередь, поднимаюсь в автобус, за мной ты. Только села, слышу какие-то крики, поднимаюсь и вижу, как человек, занимающийся проверкой документов, грубо выталкивает тебя. Я бросаюсь вперед, пытаюсь объяснить ситуацию, но взглядом ты останавливаешь меня.
