и краски и китайская рисовая бумага моя…
И Таттабубу глядит из чачвана густого вороньего ночного на плоды мои…
И лишь блестят ее глаза из тьмы, как ночная вода…
…Камолиддин плодов мало мало мало…
Та могила в ночи — моя могила!.. да…
…Таттабубу я устал…
…мне кумган кувшин воды…
Полей на руки и ноги пыльные усталые мои…
И она приносит кумган с водой и медный тазик и молча поливает на руки и ноги мои…
Таттабубу любовь моя в парандже и чачване!..
Сегодня ночь Аль-Кадра!.. Святая ночь!..
Ночь, когда Пророку Мухаммаду в откровении был дан явлен сразу весь Коран!..
Ночь когда Пророку явился сразу весь Коран! Вся Книга!..
О Аллах!
…Ночь Аль-Кадра!..
Мы повелели снизойти Корану в ночь Аль-Кадра…
…изъяснит тебе, что такое ночь Аль-Кадра?..
Ночь Аль-Кадра стоит больше, чем тысяча месяцев.
В эту ночь ангелы и дух снисходят с небес с соизволения Господа, чтобы управлять всем существующим.
И до появления зари царит в эту ночь мир… да!..
…Таттабубу любовь моя!.. Явись выйди изойди из паранджи своей как явилась Пророку Мухаммаду сразу вся Книга сразу весь Коран в ночь Аль-Кадра…
Тогда Таттабубу покорно тихо выходит из паранджи как птица из скорлупы как цветок из почки завязи и стоит у свечи вся нагая нагая нагая.
Тогда Таттабубу выходит из паранджи нагая.
Тогда паранджа с неё спадает как осенняя неслышная листва с золотой речной амударьинской чинары чинары чинары…
…Таттабубу сними с головы чачван вороний тьмовый! я хочу видеть лицо твое…
Таттабубу я люблю лицо твое тайное!..
…Художник, зачем вам лицо мое?..
…нужны груди, ноги мои…
…нужна нагота моя…
Зачем вам душа моя?..
И она за чачваном останется…
Останется!..
…Таттабубу но сними серебряные степные широкие туркменские браслеты с щиколоток и запястий!..
И они мне мешают!..
И они наготе твоей мешают!.. Как серебряные каменные запруды что реку горную вольную стягивают стесняют загораживают…
И она браслеты снимает собирает и на глиняный пол опускает бросает.
И тело её вольное течет как река без запруд каменных серебряных уморяющих удушающих.
Ай ночь Аль-Кадра!..
Ай Таттабубу нагая а чачван лицо сокрывает!..
…Камолиддин, а мне ало, а мне стыдно, а я ведь жена чужая… Тогда я снимаю свой пыльный зеленый выгоревший чапан и рубаху и только остаюсь в широких сасанидских белых штанах-шароварах…
…Таттабубу я изломаю колонковые кисти!
Я истопчу яичные божьи краски! я изорву вечную рисовую китайскую бумагу! навеки навсегда с тобой останусь!
И зачем мне мертвые кисти и краски и бумага мертвая эта?
И что они рядом с наготой тленной твоей блаженной божественной?..
И зачем я ходил в Китай и Индию?
И что узнал? и что изведал? и каких мудрецов постигал?..
Тщетно… тщетно… Тщетно…
И что они рядом с телом твоим с наготою твоей Таттабубу?..
И как без тебя теперь буду буду Таттабубу Таттабубу?..
Таттабубу закрой грушевую дверь — там уже разъярились восстали пески зыбучие уже идут самумы…
Таттабубу закрой дверь а я свечу задую задую задую…
Камолиддин Камолиддин! мало мало мало вы принесли плодов…
…меня могила ждет…
И Она тихая идет к двери.
И Она вольная грядет ко двери…
И!..
И там уже Он стоит.
И там уже стоит Махмуд-Карагач. Чабан овчар пастух мясник дальных травяных стад стад стад… О Аллах!..
…Таттабубу жена моя. Я устал я пришел от дальних фан-ягнобских горных трав от тесных курдючных хиссарских отар отар отар…
Таттабубу там у кибитки стоит моя высокая рассохшаяся ферганская арба и тьмовый памирский угольный агатовый зверояк кутас…
Татта-джан я принес тебе овечьих сыров и свежевзрезанных каракулевых сладких молочных пенных ягнят…
Жена я принес тебе таджикскую паранджу гранатовых персидских рытых бархатов а то ты нага, жена моя… А то холодно тебе…
…почуял, как волкодав, и пришел к тебе согреть одеть…
Таттабубу устал я а мне еще усмирять убивать тебя жена моя!..
Аллаху Акбар! Аллаху Акбар!..
Аллах велик!.. А человек мал!.. А человек многолик!..
