Я встретился с соседом Стивом и вышагивал с ним по кругу. Из другого соседнего корпуса тоже выпустили заключённых, и они присоединились к нам. Корпуса обозначались как Wing[79] A, B, C. Средний возраст заключённых — до тридцати лет.
Прошагав по кругу минут пятнадцать, нам надоело это занятие, и мы приостановились в тени. Стив вяло рассказывал мне о своих туманных перспективах скорого освобождения. Меня удивило его безвольное настроение по отношению к ожидающим его на свободе задачам. У него не было сбережений для аренды жилья, и он понятия не имел, где мог бы остановиться на первое время и как побыстрее трудоустроиться. Особенно меня удивила его готовность совершить какое-нибудь мелкое правонарушение, чтобы снова вернуться на службу к Её Величеству (так официально обозначалась процедура отбывания срока в тюрьме Её Величества).
— Стив, тебе следует начать уже отсюда переписку, переговоры с потенциальными арендодателями и работодателями, налаживать какие-то отношения с людьми на свободе, — советовал я.
— Понятия не имею, к кому я могу обратиться, — пожал он плечами.
— Для начала свяжись с социальными службами, я видел на информационной доске адреса и телефоны, куда можно постучать по вопросам социальной помощи, — продолжал я.
Стив не проявил интереса.
Я вспомнил о жуках, попрошайничающих на выходах из станций лондонского метро. По вечерам они стояли и спрашивали у выходящих из станции проездные суточные билеты, которые ещё можно кому-то продать или самим использовать до истечения суток и закрытия метро. Хотел подсказать ему о такой реальной работёнке. Но не успел.
— Вон Дима, я тебе говорил о нём, — сменил тему Стив, указав мне на парня лет двадцати пяти, внешне ничем не отличавшегося от других заключённых. В этот момент он отделился от двух попутчиков по ходьбе и осматривался, где бы приостановиться в тени. Стив окликнул его и махнул рукой, призывая присоединяться. Тот охотно направился к нам.
— Привет, — обратился он к нам двоим, и присел рядом.
— Мой сосед, — представил меня Стив, ожидая от нас взаимной радости от этой встречи.
— Недавно поселился? — спросил меня Дима, продолжая говорить по-английски.
— Вчера, — ответил я.
— Дима, отгадай, откуда он, — решил развлечься Стив.
Дима лишь взглянул на меня, пожал плечами и безразлично спросил тем же английским языком;
— Тебя за что?
— Поддельный паспорт.
— Где тебя задержали? — проявил он интерес ко мне.
— Аэропорт Гэтвик.
— Так как ты думаешь, Дима, откуда он? — снова возник Стив со своей игрой.
— Звучит как француз или… — пожал плечами Дима, поглядывая на меня.
— Он русский! Можешь говорить с ним по-русски, — объявил новость, довольный, как ребёнок Стив.
— Really?! — спросил Дима, разглядывая меня внимательней.
— Из Украины, — ответил я по-русски.
— Каким паспортом пользовался? — перешёл он на русский.
Стив довольный, наблюдал за нами.
— Голландским, — ответил я. — А ты?
— У меня было несколько паспортов, — удивил он меня. — А задержали в аэропорту с английским паспортом. Слушай, если бы ты сейчас представился как голландец, я бы поверил, — продолжал рассматривать меня Дима. — Кстати, как тебя звать?
— Сергей.
— Как тебя вычислили? — продолжал он изучать меня.
— Началось с моего попутчика, затем — мой акцент, далее — досмотр вещей, нашли атлас мира, изданный в СССР…
— А знаешь, что сразу слышится в твоём английском и отличает тебя от местных? — озадачил меня Дима.
— Что же?
— Ты произносишь их звук «THE», как это делают французы и славяне. Нам следует контролировать эти моменты в нашем произношении, — делился наблюдениями Дима. — Ты едва ли внешне похож на русского. Когда я тебя увидел вместе со Стивом, я не сомневался, что ты местный. Только когда ты заговорил, да Стив просил меня отгадать твоё происхождение, я подумал, что ты француз.
— Тем не менее, — меня расшифровали, и теперь я здесь, — констатировал я.
— Уже судили? — спросил Дима.
— Пока нет. Адвокат советует мне выдать действительный паспорт и тогда меня быстро депортируют.
— Ты не намерен побороться, чтобы остаться в Англии?! — удивился Дима.
— Не вижу реальных путей.
— Для начала заяви о предоставлении тебе политического убежища. А затем срочно готовь легенду о преследованиях дома.
— Я уже был искателем убежища, — безразлично ответил я.
— Ну, не знаю. Я делаю всё возможное, чтобы меня не депортировали в Молдавию!
— Что же ты намерен предпринять?
— Моя землячка Ольга в Лондоне помогает мне подготовить убедительную легенду об угрозе моей жизни в Молдавии. Заказала людям в Молдавии тему, и те присылают копии газет со статьями о том, как меня, с болезнью сердца, хотели призвать на службу в армию. Якобы за отказ служить, приговорили к лишению свободы, и мне пришлось бежать из страны. Могу показать тебе копии молдавских газет со статьями и моими фото. Сделано вполне качественно. Землячка говорит, что мой адвокат, которому она передаёт всё это творчество, доволен таким набором доказательств. Говорит, у меня неплохие шансы, — убеждал себя Дима.
— А что по твоему уголовному делу? — поинтересовался я.
— Здесь пока много вопросов. Надеюсь, что срок дадут небольшой. Сейчас для меня важней получить статус беженца, избежать депортации. А заключение я переживу, мне здесь нравятся бильярдные состязания.
— Насколько я знаю, за поддельный паспорт дают максимум девять месяцев, половину срока в реальном заключении, а вторую половину — на свободе, условно.
— Всё это мне известно. Только меня могут обвинить не только в применении поддельного паспорта. При мне нашли немало кредитных карточек.
— Тоже поддельные?
— Да. Работа у меня была такая. Для этого и требовалось несколько паспортов.
— Отоваривался по поддельным кредиткам?
— Да. Я работал в интернациональной компании. Нашим бригадиром был африканец, который когда- то окончил институт в Советском Союзе, хорошо говорит по-русски. Он всё и организовал. Его русские приятели, где-то в Питере, мастерили сканеры, — этакое приспособление для считывания данных с магнитных карточек. Сканеры применяли наши коллеги, работавшие официантами в ресторанах. Их задачей было зафиксировать данные кредитной карточки с помощью этого считывающего приспособления. Сканер мог сохранять в своей памяти данные лишь какого-то количества карточек. Когда память сканера заполнялась, человек звонил на базу, и курьер посещал его, чтобы поменять накопитель. Сканер с данными доставлялся из ресторана на базу, там его подключали к компьютеру и скачивали информацию о карточках. Затем изготавливались новые кредитные карточки, содержащие копии добытых данных. С такими карточками я и работал, — рассказывал Дима о своей интересной работе.
— Далее надо было как-то извлечь из них наличные? — интересовался я.
— Наличные — это конечный результат. Сначала — покупка товаров или услуг, с последующей реализацией их. Принимал от людей заказы на конкретные товары, которые те покупали у меня по
