первых публикаций в академических изданиях, а с этого мучительного процесса поисков нужных книг, раздумий, освоения языков — словом, того, что называется творчеством. С тех пор именно такой подход лежит в основе моей научной работы, а затем и обучения студентов. А тематика истории России времени Ивана Грозного стала надолго главной темой исследований, к которой возвращаюсь иногда и поныне.
Полезным оказался и стиль замечаний Тихомирова. Навсегда уроком остался его вопрос о фразе в тексте моего доклада о боярах, которые «руками и ногами» защищали свои богатства или привилегии: «Скажите, а как они это делали ногами?» Я понял, что даже в темпераментно написанном тексте недопустима подобная неряшливость. И что оказалось еще более важным для будущего педагога и руководителя научного подразделения — острая ироническая реплика подчас куда действеннее, чем морализующее поучение.
— Да, жизнь наша круто изменилась. Мы попали в эвакуацию в Узбекистан, и в ноябре 1941 года — июле 1943 года я был студентом историко-филологического факультета Среднеазиатского университета в Ташкенте. Там учился достаточно интенсивно, даже стал сталинским стипендиатом. В Ташкент эвакуировали не только мамин, но и другие академические гуманитарные институты Москвы и Ленинграда. Именно там я избрал тему для будущего диплома — о главном советнике Ивана Грозного Алексее Адашеве. Этому выдающемуся современнику царя тогда не было еще посвящено специальных работ. Между тем он не просто был приближенным коронованной особы, но имел на него большое положительное влияние и вообще, судя по всему, был человеком высокообразованным и незаурядным. Увы, впоследствии царь избегал слушать чьих-либо мудрых советов, и Адашев был сослан в «почетную ссылку», где и умер. Такой интерес к жизни и оценке деятельности влиятельнейшего реформатора, лишенного власти, а затем посмертно оболганного самим властителем, объяснялся и аллюзиями на события сталинского тоталитаризма. Дипломную работу писал уже в Москве. А в июне 1949 года я защитил кандидатскую диссертацию «Правительственная деятельность А. Ф. Адашева и восточная политика Русского государства в середине XVI столетия».
— Не хотел. Историко-архивный — веха в моей жизни. Туда я попал в феврале 1949 года и не расстаюсь с ним даже после перехода на основную работу в Академию наук зимой 1956—1957 годов. Без этого вуза не мыслю своего существования. Именно здесь я обрел и совершенствовал навыки лектора и руководителя семинаров, научных работ студентов и диссертантов. Лекционный курс отечественной истории до XIX века я очень скоро стал предварять чтением вводных лекций для первокурсников — о первичных основах и о ходе истории, об источниковедении и специальных исторических дисциплинах, об историографии. Изначально ограничивал число моих дипломников, ориентируясь прежде всего на тех, в ком видел потенциальных исследователей. Они, как и настроенные на дальнейшую самостоятельную научную работу ученики некоторых других кафедр, составили костяк начавшего работу зимой 1949—1950 учебного года студенческого научного кружка источниковедения. Именно в кружке, который просуществовал полвека, формировалась та научная школа, созданием и работой которой более всего дорожу в своей деятельности. Особенно горжусь тем, что в одной из статей обо мне написано: «Создал научно- педагогическую школу в источниковедении». Согласен с утверждением, что важно оставить после себя учеников, чтобы было у кого учиться.
— Круг моей нынешней каждодневной работы — и как исследователя, и как пропагандиста гуманитарных знаний — многообразной проблематики. В последние годы вплотную занимаюсь краеведением и москвоведением, издал уже не одну книгу на эти темы. Никогда не угасал интерес к отдельным творцам культуры — к Карамзину, Жуковскому, историкам Тихомирову и Платонову, а с конца прошлого века неизменно к Пушкину и пушкинознанию. Пушкин для меня — великая тайна. Боюсь, так и уйду в мир иной, не поняв этого феномена. Поражаюсь мудрости этого молодого человека — по сути мальчишки. Как он мог проникнуть в тайны целых исторических эпох, для него порой далеких, познать психологию людей, старше его вдвое, как будто кто-то дал ему возможность заглянуть в их души? Это потрясающе! Ощущение, что кто-то водил его пером, показывал жизнь с недоступных обычному зрению сторон... Подобным даром обладал Владимир Высоцкий. А Лермонтов даже предсказывал — почитайте его стихи. Это дар гения — слово вроде бы всем известное, однако совершенно непонятно, что это такое. Думаю, у этих людей соединился потенциал обоих полушарий — того, что несет в себе рациональное начало, и того, что ответственно за музы. Плюс хорошее образование и опять же трудолюбие, без которого меркнет любой, даже самый яркий талант.
— Помимо генов — подарка родителей — это, конечно, трудолюбие и востребованность. Мне неинтересен отдых как таковой, и я не представляю, как можно жить, не трудясь. Мне интересно то, чем я занимаюсь, и поэтому хочется еще пожить. Знаете, почему женщины живут дольше нас? Они всегда могут приготовить пирожки, связать кофточку внукам... И все говорят им «спасибо». А нам что делать на старости лет? Благословен тот, кто в преклонном возрасте еще может применить свои силы. Мне повезло. Я не чувствую себя выброшенным на свалку истории, меня не забыли ученики. Они для меня по-настоящему близкие люди, я не одинок. В этом плане я счастливый человек. Хотя бывает грустно оттого, что пришлось похоронить многих близких людей, в том числе моложе меня.
Я никогда не жалел, что пошел в историки. Это замечательная, полная каждодневных открытий наука. Она находится на стыке с искусством — недаром древние греки считали Клио, покровительницу истории, музой. В то же время история — это наука, опирающаяся на точные факты, а потому она близка и к точным наукам. Наиболее верные оценки тому, что происходит сегодня, можно дать, только зная опыт предыдущих поколений, то есть владея историей. Жаль, что сейчас эта профессия не слишком престижна и молодежь идет в нее неохотно. Причина проста — много денег тут не заработаешь. Я воспитывался в годы, когда материальные ценности стояли далеко не на первом месте. И, как видите, не пропал.
Экономьте, граждане / Дело
Экономьте, граждане
/ Дело
Кабинету Дмитрия Медведева поручено затянуть пояса
Информация о том, что с будущего года власти намерены радикально сократить свои траты на оборону, можно назвать сенсационной. Особенно после истории с громким увольнением Алексея Кудрина, выступавшего как раз против их безудержного роста. Менять свои планы государство заставляет сама жизнь. Тень секвестра через 15 лет после аналогичной операции, проведенной Анатолием Чубайсом, похоже, вновь нависла над российской казной. Судя по минфиновским бюджетным проектировкам, страну ждет новое затягивание поясов. Причем это касается не только расходов на оборону, но и трат на социалку, культуру и медицину. А наибольшему сокращению рискуют подвергнуться инвестиционные планы правительства.
По подсчетам Минэкономразвития, снижение цены на нефть на мировом рынке на доллар лишает российскую казну 60 миллиардов рублей. Можно прикинуть, на какую сумму придется сократить расходы с будущего года.
