МДТ — Театра Европы «Три сестры» Антона Чехова. Режиссер Лев Додин поставил пьесу о людях с идеалами. О том, что такое несбывшиеся надежды, что такое несостоявшиеся планы, утраченные иллюзии, неслучившиеся любови. Как отмечает критика, «очень современное и глубокое прочтение чеховского текста, именно прочтение, поскольку читать авторский текст наш театр почти разучился». В главных ролях: Ирина Тычинина, Елена Калинина и Елизавета Боярская. На сцене Малого театра 17, 18 октября.
Сказочник из Кутаиси
Для кого-то Резо Габриадзе — в первую очередь великий сценарист: его фильмы «Кин-дза-дза!», «Не горюй!», «Мимино» давно разошлись на цитаты и зажили собственной, отдельной от своего создателя жизнью. Для кого-то он — великий кукольник, создатель и бессменный руководитель Тбилисского театра марионеток. Для самого же себя Габриадзе на протяжении всей жизни остается художником. Именно эту — художественную в узком смысле слова — ипостась мастера представит зрителю ГМИИ им. Пушкина. На выставке, которая стартует 16 октября, будут представлены живопись, графика и скульптура Габриадзе. В частности, посетители увидят знаменитый «пушкинский» цикл, а также известнейшие памятники работы Реваза Левановича — одесского Рабиновича и питерского Чижика-Пыжика.
От независимых до незалежных
Международный кинофестиваль «2-in-1» откроется в Москве самым интересным фильмом Каннской программы — «Охотой» Томаса Винтерберга, которая выйдет в прокат только в следующем году. Концепция фестивального отбора — авторское кино со зрительским потенциалом. Сквозная тема этого года — «Кино и музыка». В частности, будет показана ретроспектива Кена Расселла. Большая часть внеконкурсных программ отдана режиссерам, работающим с ограниченными бюджетами. Современная техника позволяет снимать и мобильным телефоном, и цифровой «мыльницей». Так что независимое кино будет представлено в широком диапазоне — от американской подборки «Инди-пудинг» до программы «Украинские злые», куда войдут короткометражки молодых незалежных авторов. В кинотеатре «35 мм» с 19 по 22 октября.
Неча на Нобеля пенять / Искусство и культура / Художественный дневник / Что в итоге
Неча на Нобеля пенять
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Что в итоге
Вручение Нобелевской премии по литературе — это всегда тяжелое испытание для литобозревателя. Хорошо, конечно, если ее дадут, допустим, Марио Варгасу Льосе — писателю, известному нам еще с советских времен. Но что делать, если вдруг, как в нынешнем году, лауреатом станет автор, имя которого мало что говорит даже знатоку?..
Вручение премии китайцу Мо Яню поначалу вызвало у российских журналистов привычный ступор, довольно быстро, впрочем, сменившийся не менее привычной скороговоркой на тему политической ангажированности литературного «Нобеля». Все издания и блогеры дежурно порассуждали о том, что премия из года в год достается писателям, которых никто не читает, и взгрустнули на тему, как мило было бы, стань лауреатом Мураками (он считался фаворитом нынешней нобелевской гонки). Кроме того, все сочли долгом отметить, что награждение именно Мо Яня — писателя, лояльного официальному Пекину, но при этом рукопожатному в среде китайских интеллектуалов, стало мягкой формой поощрения внешней и внутренней политики Китая последних лет.
Все это, конечно, правда — и то, что есть на свете более раскрученные авторы, и то, что в выборе лауреата политика сыграла не последнюю роль. Однако во всем этом сквозит некоторая вымученность — как у актерской массовки, многократно твердящей фразу: «О чем говорить, если не о чем говорить», — для того чтобы изобразить на сцене многоголосие толпы. Действительно, что говорить о писателе, про которого знаешь лишь то, что в 80-х Чжан Имоу снял по его повести знаменитый фильм «Красный гаолян»? Правильный ответ — нечего, проще поговорить про обветшание нобелевской идеологии.
Однако у обозревателей американской The New York Times или английской The Guardian подобной проблемы почему-то не возникло. Они свободно рассуждают о романах и рассказах Мо Яня, бодро делят его творчество на периоды... При этом ясно, что вся информация хранилась в головах журналистов изначально, а не была «отгуглена» перед подписанием номера в печать... Есть соблазн предположить, что западные обозреватели просто лучше наших — больше читают, шире смотрят на литературу, регулярно знакомятся с новинками на китайском... Но не думаю, что это так. Просто список трудов Мо Яня, опубликованных по- английски, насчитывает 11 позиций. По-французски у новоиспеченного нобелиата вышло 18 книг. По- немецки — шесть. По-русски у Мо Яня не издано ничего — ни единой строчки. В Сети можно обнаружить лишь несколько глав из его эпического романа «Большая грудь, широкий зад», так что стоит ли всерьез удивляться тому, что наши критики оказались «не в курсе».
