— Не что, а кто. Снова дедушка. Очень хорошо помню, как он писал свои мемуары крупным почерком — на одном листе помещалось две-три фразы, а я сидел рядом и складывал его бумаги. Каждый вечер у меня собиралась целая пачка. Когда дедушка делал 15-минутные перерывы, он мне рассказывал сюжеты из истории России. У меня были сотни папок с записями, которые я передал в архив Санкт-Петербурга. И очень рад, что при содействии журнала «Наше наследие» мемуары изданы в Москве. Тираж разошелся почти сразу. А в Итальянском дворике ГМИИ имени Пушкина благодаря Ирине Антоновой в 1996 году состоялась их незабываемая презентация...
В своих мемуарах мой дед много пишет об Александре Суворове как великом русском полководце, о сражениях и переходах, которыми тот командовал. А в 1900 году устроил музей Суворова в Петербурге. Об этом я узнал довольно поздно, но рад, что смог поддержать его дело. В свое время он мне рассказывал, что после Чертова моста, где побил французов, Суворов проходил через Лихтенштейн. «Когда там будешь, узнай подробности», — просил дедушка. Обосновавшись в Лихтенштейне, я стал искать исторические свидетельства. Было известно, что армия Суворова пришла из Италии в Швейцарию числом около 22 тысяч солдат и на Чертовом мосту почти половина из них были убиты, остальные, таким образом, прошли через Лихтенштейн. Один мой друг посоветовал посмотреть церковные книги города Бальцерс, ведь у католиков обычно записывалось все, что происходило, — у кого корова сдохла, кто напился... Там наверняка должны были сохраниться какие-то свидетельства. Я начал искать по церковным книгам события, относящиеся к 10 -м числам 1799 года. И нашел запись, которая гласила: какая-то старушка пожаловалась, что русские забрали у нее всех кур. После того как суворовская армия побывала в Лихтенштейне, там действительно не осталось ни одной курицы — но они были не украдены, а куплены. Кстати, достоверно известно, что французские солдаты, забирая провиант у населения, за него не платили. Так что никаких материальных претензий у Лихтенштейна к суворовской армии нет. Суворов со своими солдатами провел там два дня — 10 и 11 октября 1799 года... В Бальцерсе я поставил памятный знак. А чтобы увековечить память Суворова в Швейцарии, собрал почти 200 тысяч франков на бронзовый памятник на перевале Сен-Готард. Его открыли в 1999 году на 200-летие перехода Суворова через Альпы. Кроме того, я обратился к князю Лихтенштейна Хансу Адаму, с которым мы на ты, ведь я знаю его с двухмесячного возраста, с идеей выпустить почтовую марку с портретом Суворова. Он удивился: какое отношение имеет Суворов к Лихтенштейну? Я говорю: он же здесь ночевал, и для Лихтенштейна это имеет большое значение. Марка была выпущена маленьким тиражом и сразу разошлась. А еще каждый год в октябре российское посольство устраивает в Лихтенштейне праздник — выступают курсанты из суворовского училища Москвы или Петербурга. Сейчас придумали еще один памятник — русский солдат в форме на одном из перевалов. Швейцарцы благодарны Суворову за то, что выгнал наполеоновскую армию. Зачем ему это было нужно, ведь столько людей потерял! Я не вижу никакого смысла, но это история, и ее нельзя судить. Раньше так воевали: от начала и до конца.
— В 1990-м в Лондоне на аукционе Sotheby's был выставлен архив Николая Соколова, расследовавшего в 1918—1919 годах обстоятельства гибели царской семьи. На торги приехали представители Советского фонда культуры, другие уважаемые люди. Я был уверен, что они купят архив — это же уникальные документы для России! Но торги закончились, а русские ничего не купили — не хватило денег. Я расстроился! Стал советоваться со своим другом князем Никитой Лобановым-Ростовским, и он подсказал мне великолепную комбинацию: если архив купит князь Лихтенштейна, это поможет ему вести переговоры о своих интересах. Дело в том, что во время Второй мировой Советская армия «прихватила» из Вены важные для Лихтенштейна документы, которые свидетельствуют о том, что князь владел собственностью в Чехии и Австрии. Она была утрачена после войны. Россия и Лихтенштейн могли бы обменяться нужными документами, но получилось не так просто... Прокурор Владимир Соловьев, с которым я подружился, везде говорил о том, как важны бумаги Соколова для следствия. Но никто не хотел его слушать — у России шли споры о реституции с Германией из-за Балдинской коллекции, а тут еще и Лихтенштейн с какими-то бумагами. И тогда я пошел по кабинетам. Встречался в 1994 году с Виктором Черномырдиным, который тогда был премьером. И наконец в 1996-м Госдума приняла постановление об обмене архивами между Россией и Лихтенштейном. А в 1997 году на торжественном приеме состоялась передача документов. Я рад, что это получилось.
— Я ее видел в детстве. При Николае II мой дедушка, свитский генерал и директор Пажеского корпуса, имел право жить в Царском Селе во время отдыха — у него была там квартира. Как-то он предложил мне погостить у него недельку и, конечно, показал Янтарную комнату. Мне довелось в пятилетнем возрасте увидеть эти уникальные интерьеры. Отлично помню свои впечатления — все блестело, сделано очень красиво, дух захватывало. И вот когда появились энтузиасты, одержимые идеей найти ее, я вошел в эту компанию. Это был международный комитет по поиску Янтарной комнаты, в котором собрались известные люди — Юлиан Семенов, историк Георг Штайн, Жорж Сименон, Марк Шагал. Было известно, что немцы захватили ее и вывезли в Кенигсберг. На поиски ушло масса времени и немало средств. Мы узнали, что она сгорела в подвале дворца в Кенигсберге, и закрыли тему. Но есть фанатики, которые продолжают ее искать. Ко мне периодически поступают обращения от тех, кто якобы знает, где Янтарная комната. На это у меня ответ один: знаешь — найди ее и тогда получишь большие деньги. После этого наступает тишина. Я не попадусь: просто так не получат от меня ни рубля. Зато при моем содействии восстанавливалась нынешняя Янтарная комната в Екатерининском дворце. Директор музея-заповедника «Царское Село» Иван Саутов, ныне покойный, был моим большим другом. Я помогал построить ее, доставал знаменитые шлифовальные аппараты, которые можно было найти только в Швейцарии. Команда из 50 человек создавала интерьеры заново. В какой-то момент не хватило янтаря. И вдруг я увидел по телевизору сюжет о задержании партии контрабандного янтаря. Позвонил премьеру Черномырдину и сказал: вот бы этот янтарь на восстановление...
Знаете, почему-то я оказываюсь замешанным в самые странные истории. Но удивительно другое: то, что я начинаю, удается довести до конца со стопроцентным результатом. Каждый день получаю письма с разных концов света с предложением стать президентом какого-нибудь общества. Половину писем выбрасываю, в половине случаев — навожу справки, что это за организация. Не хочу тратить свои средства впустую, ведь заработать их было нелегко, а жуликов вокруг довольно много. Правда, один раз я попался и потерял свои деньги. Вложил в Инкомбанк. Познакомился с его руководителем Виноградовым, который мне сказал: «Я вижу, что вы бизнесмен, но не умеете хранить свои деньги. Вы получаете 2 процента в своем Лихтенштейне, а я даю 10 процентов годовых. Вы меня не знаете, но наш банк — самый известный в России. Если вложите 100 тысяч, то через год получите 10 тысяч франков в качестве процентов». В первые два года так и было — я исправно получал проценты. А потом банк сгорел. Что случилось, я не знаю, но зуб я на этого человека не держу...
