если задержанный прольет свет на загадки этого таинственного дела, возможно, клистир вообще отправят на склад – за ненадобностью.
Задержанный Рощина разочаровал. Он, годами ломая голову над случаями удивительных похищений тяжелой бронетехники и новейшего вооружения со строго охраняемых объектов, подсознательно ожидал увидеть сверхловкого ниндзя с головой Эйнштейна и бицепсами чемпиона мира по культуризму. Но все оказалось несколько не так.
В школьные годы через парту от Рощина сидел Толик Чугаев. Сейчас таких мальчиков принято называть 'ботаниками' или что-то в этом роде, но тогда все было не так. Толик являлся носителем не слишком гордого прозвища 'Сопля', и по упрощенной подростковой классификации человечества его относили к низшему классу – 'человек морально опущенный' (сокращенно – 'ЧМО'). И ведь было за что. Постоянно шмыгающий нос, бегающие глаза, патологическая трусоватость, нулевая физическая подготовка. Уличался в случаях стукачества, однажды был застигнут мастурбирующим на стопке матов в спортзале, неоднократно пытался заглянуть в девчачий туалет на втором этаже, используя для этого крышу пристройки (откуда однажды упал, сломав при этом запястье). Ходили невероятные слухи, что в летнем лагере он, как стукач, по приговору 'пацанского суда' у кого-то даже вроде бы отсосал, что не прибавило ему авторитетности. Вид у этого порочного пацана был под стать характеру – лицо хорька, щедро усыпанное перезрелыми гнойными прыщами, близорукие глазки крота, кривые зубы, сутулый, болезненно худой, но при этом с выпирающим животом, мускулатуры нет вообще – кожа местами к костям прилипла. Толик был глуповат, хоть и начитан, умел грамотно подлизаться к учителям, вследствие чего не имел проблем с положительными оценками. Злопамятность его поражала, как и неблагодарность. Били его частенько, невзирая на последующие неприятности (стукачем он был неисправимым).
Толик ухитрился дурацки утонуть в теплый летний день, плавая на виду у сотен людей в хорошо прогретом городском водохранилище. Рощин подозревал, что ему в этом помогли 'верные друзья' – слишком многие его не любили, а милиция и в те патриархальные годы не любила копать слишком глубоко.
Но если бы Чугаев не погиб в юном возрасте, он, достигнув отметки в сорок – сорок пять лет, наверное, выглядел бы точно так же, как этот задержанный. Все как у подростка, только жизнью потаскан изрядно, чуток растолстел и прыщи исчезли (хотя не все). Правую щеку закрывает пластырь, на шее корсет – последствия аварии. Глаза его… Одного взгляда хватило, чтобы Рощин понял – этот человек пробраться через охраняемый периметр неспособен. Стопроцентно. Мелковат душой он для такого дела – обгадится еще на дальних подходах к объекту. Шестерка? Случайно замешан? В любом случае он хоть что-то знать должен. Пусть даже сущую мелочевку – малейшая информация по этому делу бесценна.
Грищенко, включив диктофон, допрос начал гротескно-стандартно:
– Имя, фамилия, отчество.
Задержанный, звякнув цепью наручников, криво усмехнулся:
– У вас мой паспорт – вот там и посмотрите. Или в вашей 'самостийной Украине' по-русски уже читать не умеют?
Грищенко спорить не стал – раскрыл паспорт, поморщился:
– Махров Эдуард Витальевич. Уважаемый человек. Известный борец за экологию и права животных. Успешный бизнесмен. Спонсор многих 'зеленых' организаций. В прошлом научный сотрудник, защитил диссертацию по теме 'Электромагнитные методы исследования ореолов загрязнения подземных вод с использованием многочастотных сигналов'. Кристально-чистая биография, если не считать не подтвердившихся подозрений в связях с 'экотеррористами'.[9] Спутники ваши, за исключением водителя, люди так же уважаемые. Как это вас, таких положительных, занесло в такую грязную историю? Оказались в машине, набитой оружием, с человеком, по которому давно тюрьма плачет – он ведь на воле надолго не задерживался. Только не рассказывайте мне, что он таксистом подрабатывал и вас в пивную вез. Вы пистолет скинули, но след оружейной смазки на одежде остался, да и запасную обойму позабыли бросить.
– А я и не отрицаю, – улыбнувшись, ответил задержанный.
– Вы признаете, что пистолет ваш? – оживился Грищенко.
– Да – признаю. Могу расписаться в этом, если ручку дадите.
– Дам. Позже. Скажите – а откуда к вам попало это оружие?
– Из военной части. Оно российское. Его сняли с тела убитого солдата или офицера. Мы предпочитаем российское вооружение – оно, обычно, поновее и в хорошем состоянии. Украинский хлам у нас не котируется. Извините за неполиткорректную прямоту – из песни слов не выбросишь.
Рощин насторожился – слишком как-то легко все. Этот хорек хладнокровно колется с первых секунд, и при этом нагло ухмыляется. Грищенко, наверное, тоже в недоумении – ему, небось, всю стратегию допроса это прыщавое чмо поломало.
– Это вы убили военнослужащего?
– Я что, похож на убийцу? Нет, конечно. Это сделала свинка.
– Свинка? Расскажите о нем подробнее. Это кличка?
– Вы что, всерьез можете поверить, что кто-то по кличке 'Свинка' мог убить вооруженного солдата? Свинок у нас много и рассказывать я о них не буду. Сами все узнаете. Придет время, придут и свинки.
Грищенко покосился на Рощина, качнул головой, изображая сокрушенный жест. Тот и сам стал подозревать, что с головой у задержанного определенные проблемы, но, тем не менее, он информацию давал – грех прекращать допрос. Но следователь и не помышлял о прекращении:
– Назовите место, где эта ваша свинка совершила нападение на военнослужащего.
– Откуда мне знать? Слишком много таких мест было – я не могу помнить, что и откуда притащили. Где-то в России.
– Махров – не работайте под дурака. Вы уже достаточно наговорили – говорите уже и дальше. Хуже точно не будет.
– Вам свинки неинтересны? Вам интересно только место, где они прихватили эту железяку? Да вы смешны. Этих железяк у меня миллионы – вот что вам должно быть интересно. И не надо меня обвинять непонятно в чем – я действительно не знаю, что это за место было. Некоторые объекты выбирал я, некоторые другие наши люди – всего не может помнить никто. Свинки оружие разное уже несколько лет таскают. Танки, бронетранспортеры, переносные зенитные ракетные комплексы, крупнокалиберные пулеметы, а уж разные автоматы-пистолеты не сосчитать. Даже гаубица самоходная была и бронекатер. И вы всерьез думаете, что при таких делах я могу помнить, откуда взялся оригинал вот этого пистолета?
– Что значит оригинал? – не удержавшись, встрял Рощин.
– В энциклопедии на букву 'О' посмотрите – там все написано подробно и простенько. В расчете на дебилов. Вы, думаю, все поймете.
– Считайте, что посмотрел. И 'оригинал пистолета' там не нашел.
– Конечно не найдете – там такого нет. Вы можете копии делать только текста с бумаги, а я могу копировать все. Мой ксерокс вашим не чета – ему любой предмет по зубам.
Грищенко, недовольно покосившись на Рощина, перехватил инициативу в свои руки:
– Вы признаетесь, что замешаны в многочисленных нападениях на военные объекты с целью хищения вооружения?
– Да, признаюсь. Давайте ручку – подпишу. Будете гордиться моим автографом. Жаль, что недолго.
– Расскажите об остальных членах вашей группы. Сколько их. Фамилии и адреса.
– Сколько? Всего у нас сейчас около шестидесяти серьезно посвященных и еще человек четыреста, которые не знают всего. Ну и свинок у нас миллионов четыреста.
– Не понял?
– А что тут непонятного? Шестьдесят человек посвященные почти во все, четыреста помощников, и около четырехсот миллионов свинок, – последнюю цифру задержанный произнес с огромным удовольствием, явно смакуя. – Я вообще-то хотел довести их число до шестьсот шестидесяти шести миллионов – знаковая цифра, но вряд ли это теперь получится. Есть еще и бонус в виде разных грызунов или шагателей, но мы не знаем их боевых возможностей. Может они бесполезны… Вы ведь меня не отпустите сейчас, после допроса?
