таковой, хотя об этом трезвонили чуть ли не с каждой политической колокольни все противники России. Запад страшили укрепление могущества нашей страны, ее превращение в один из решающих центров мировой политики. И сдается, что если бы история предоставила такую уникальную (и добавим – абсолютно нереальную) возможность, как возвышение и укрепления России на либерально-демократической основе, то и в этом случае отношение к России со стороны Запада едва ли изменилось бы на 180 градусов. Оно в целом оставалось бы в лучшем случае настороженно-отчужденным, а скорее всего, откровенно или замаскировано враждебным.
Поэтому при глобальной исторической оценке всего комплекса проблем, касающихся отношений Советской России с Западом на всем протяжении сталинской эпохи, чтобы не впасть в непозволительное упрощение, необходимо постоянно держать в уме эту посылку. Кому-то она покажется откровенно антизападной и антидемократической, пронизанной духом русофильства, доведенного до абсурда. Однако в реальной политике мы имеем дело с реальными вещами, а не философскими абстракциями. И враждебность Запада Советской России в сталинскую эпоху (и не только тогда) является чуть ли не исторической аксиомой, не нуждающейся в доказательствах.
Сталин был дитя своей эпохи, и его нельзя понять и объективно оценить вне связи с эпохой, в которую он жил. Для лучшего уяснения проблемы уместно воспользоваться мыслью великого немецкого философа-диалектика Гегеля, который говорил (конечно, в связи с другими историческими обстоятельствами) о широком просторе «для морализирования и высказывания различных тривиальностей вроде того, что цель не оправдывает средства и т.п. Между тем здесь не может быть и речи о выборе средств, гангренозные члены нельзя лечить лавандовой водой. Состояние, при котором яд, убийство из-за угла стали обычным оружием, не может быть устранено мягкими мерами противодействия. Жизнь на грани тления может быть преобразована насильственными действиями»[1167] .
В приведенном высказывании Гегеля мне хочется особое внимание обратить на акцент, сделанный им на преобразовании с опорой на насильственные действия. Фактически сама жизнь, особенности эпохи диктуют выбор средств достижения масштабных государственных целей. И коль эпоха была столь суровой, а порой и жестокой, то едва ли нужно удивляться тому, что и методы были адекватными самой этой эпохе. Эпоха сама создает своих героев, но это не значит, что она во всем оправдывает их. Ссылками на суровость и даже жестокость эпохи, в которую протекала политическая и государственная деятельность Сталина, конечно, нельзя оправдать многие его действия, граничащие с преступлениями. Однако именно реальности той эпохи помогают понять мотивацию его политической философии в целом.
Три тома биографии Сталина посвящены описанию не просто всей жизни Сталина вообще. Можно сказать, что львиную долю, если практически не все место, занимает раскрытие его многогранной и масштабной деятельности как политика и государственного руководителя. Личные черты и особенности характера Сталина как человека не были предметом моего исследования, они остались как бы за рамками. Конечно, в ряде случаев приходилось касаться отдельных качеств Сталина как человека, ибо любой политик – это прежде всего человек, и вся совокупность его черт характера неизбежно в той или иной форме находит свое отражение и в его политике. Однако все же личной жизни вождя, его жизненному стилю отведено скромное место. Возможно, это – серьезный пробел работы. Однако, мне думается, что данная тема заслуживает специального исследования, а не поверхностного описания, что имеет место в литературе о Сталине.
Говоря о Сталине как исторической фигуре, прежде всего следует выделить его целеустремленность в достижении поставленных целей. Раз цель поставлена, то он целиком и полностью концентрировался на ее реализации, не довольствуясь промежуточными результатами и всякого рода паллиативными решениями. Данное качество весьма ценно для политика и руководителя государства. Собственно, без этого качества всерьез говорить о политике или государственном деятеле не приходится. У Сталина это качество было развито в весьма высокой степени. Другой отличительной чертой Сталина является то, что он всю свою сознательную жизнь провел в борьбе, именно борьба пронизывает каждую страницу его политической биографии, что едва ли нуждается в дополнительном обосновании. И этот настрой на борьбу, по-видимому, нередко побуждал его к принятию неверных решений. Вплоть до своей смерти (исключая в целом период войны и не исключая даже некоторый отрезок послевоенного времени) Сталин всегда находил врагов, которые, по его мнению, замышляют те или иные заговоры против него или Советской власти вообще. Апология борьбы как средства политического бытия – отличительная черта его как исторической фигуры. Кстати, многие великие личности истории также отличались этим качеством, и в этом смысле он не являл собой некую историческую уникальность.
Разумеется, трудно перечислить все достойные упоминания черты и особенности Сталина как политика. Да и едва ли есть смысл в самом финале нашего повествования делать это. Если эти черты не раскрыты в самой книге, то простым перечислением всего этого в заключительной части мало чего исправишь. Но я позволю себе сослаться на то, как важнейшие особенности сталинского политического мышления и стиля его руководства были охарактеризованы в Краткой биографии вождя, которую он самолично просматривал и вносил в нее некоторые поправки и уточнения. Отсюда можно сделать заключение, что он с общими выводами был согласен. Не стану утомлять внимание цитированием дифирамб в адрес вождя, которыми кишит вся эта небольшая по объему книга. Обращу внимание лишь на те, которые являются существенно важными и которые, на мой взгляд, в определенной (!) мере отвечают требованиям исторической объективности. Хотя, конечно, и здесь не обошлось без преувеличений и суперлативов. В концентрированной форме оценка Сталина как политика и государственного деятеля, а также важнейшие черты его стиля как политического деятеля, выражены следующими словами:
«Непримиримость к врагам социализма, глубочайшая принципиальность, сочетание в своей деятельности ясной революционной перспективы, ясности цели с исключительной твердостью и настойчивостью в достижении цели, мудрость и конкретность руководства, неразрывная связь с массами – таковы характерные черты сталинского стиля в работе. После Ленина ни одному вождю в мире не приходилось еще руководить такими огромными, миллионными массами рабочих и крестьян, как И.В. Сталину. И.В. Сталин умеет как никто обобщать революционный, творческий опыт масс, подхватывать и развивать их инициативу, учиться у масс и учить массы, вести их вперед к победе. Вся деятельность Сталина дает нам образец сочетания огромной теоретической мощи с исключительным по своему объему и размаху практическим опытом революционной борьбы…
Всем известна его скромность, простота, чуткость к людям и беспощадность к врагам народа. Всем известна его нетерпимость к шумихе, к фразерам и болтунам, к нытикам и паникерам. Сталин мудр, нетороплив в решении сложных политических вопросов, там, где требуется всесторонний учет всех плюсов и минусов. И вместе с тем Сталин – величайший мастер смелых революционных решений и крутых поворотов»[1168].
Здесь я бы акцент поставил прежде всего на том, что Сталин непримирим к врагам. Я сознательно опустил слово социализма, поскольку вождь отличался непримиримостью не только к врагам социализма, но и к своим личным противникам и политическим оппонентам. И эта непримиримость простиралась так далеко, что в его понимании победа над противником увенчивалась не его капитуляцией, а фактически его уничтожением. В этом отношении он не знал полумер и компромиссов. Хотя, как явствует из его политической биографии, он отнюдь не был столь прямолинеен, чтобы отвергать компромиссы, когда они являлись неизбежным следствием сложившейся ситуации. Он шел на такие компромиссы с единственной целью – еще больше укрепить свои позиции, максимально ослабить противника, чтобы в подходящий момент нанести по нему сокрушительный удар. И, бесспорно, справедливо утверждение, что он отличался неторопливостью в решении сложных политических вопросов и вместе с тем был мастером крутых поворотов и не менее крутых решений. Читатель на протяжении всех трех томов имел не раз возможность убедиться в довольно объективной оценке именно последних качеств Сталина как политика и государственного деятеля.
Каждый, кто интересуется советским периодом отечественной истории, и в особенности его ведущими деятелями, неизбежно сопоставляет роль и историческое место Сталина с ролью и историческим местом Ленина. Я далек от мысли выносить какие бы то ни было категорические суждения на этот счет. Но свое личное мнение по этому вопросу все же выскажу.
Сталин бесчисленное множество раз (часто к месту, а иногда и не к месту) демонстративно
