Никакого торжественного собрания в его честь проведено не было (Сталин хорошо запомнил, как негодовал Ленин, когда по случаю его 50-летия на заседании в Московском горкоме партии произносились речи, восхвалявшие его, и как он в знак протеста покидал это заседание). Сталин здесь четко действовал в русле ленинского примера.
Но тем не менее, в газете «Правда» были опубликованы статьи всех членов высшего конклава партии, безудержно превозносившие гениальность и мудрость великого вождя советского народа. Печатались и другие хвалебные статьи и материалы, в том числе и мемуарного характера, легшие в основу специального сборника, выпущенного в свет в 1940 году[124]. 20 декабря Указом Президиума Верховного Совета СССР Сталину в связи с его 60-летием присвоено звание Героя Социалистического Труда «за исключительные заслуги в деле организации большевистской партии, создания Советского государства, построения социалистического общества в СССР и укрепления дружбы между народами Советского Союза». 21 декабря в «Правде» опубликовано постановление Совета Народных Комиссаров «Об учреждении премий и стипендий имени Сталина». 22 декабря Сталин избирается почётным членом Академии Наук СССР[125].
Центральный Комитет партии направил вождю приветствие, в котором все достижения страны фактически олицетворялись с именем Сталина. В приветствии особо подчеркивалось: «Под твоим руководством партия большевиков осуществила социалистическую индустриализацию страны, создала новые индустриальные очаги и районы, первоклассные заводы тяжелой и легкой индустрии, мощные заводы машиностроения, что обеспечило техническую реконструкцию всего народного хозяйства и вооружение новейшими средствами обороны СССР. Под твоим руководством партия совершила такой глубочайший революционный переворот в деревне, как сплошная коллективизация и ликвидация кулачества как класса, обеспечив на основе победы колхозного строя культурную и зажиточную жизнь многомиллионного крестьянства. Наша страна стала могучей индустриальной державой, страной крупного коллективного земледелия, страной победившего социализма…
Партия и Советская власть под твоим руководством создали вооруженную первоклассной техникой могучую и непобедимую Красную Армию, являющуюся надежной защитой нашей родины от всех внешних врагов»[126].
Поток поздравлений шел не только от советских и партийных организаций и граждан, но и из-за рубежа. Из приветствий, полученных Сталиным, любопытно отметить два – Гитлера и Риббентропа. Вот текст телеграммы фюрера:
«Ко дню Вашего шестидесятилетия прошу Вас принять мои самые искренние поздравления. С этим я связываю свои наилучшие пожелания, желаю доброго здоровья Вам лично, а также счастливого будущего народам дружественного Советского Союза.
Адольф Гитлер»[127].
Сталин через несколько дней ответил на телеграмму Гитлера и телеграмму Риббентропа. Текст ответной телеграммы Гитлеру был достаточно вежлив, но ничем не примечателен. Он гласил:
«Главе германского государства господину Адольфу Гитлеру.
Прошу Вас принять мою признательность за поздравления и благодарность за Ваши добрые пожелания в отношении народов Советского Союза.
И. Сталин»[128].
Зато телеграмма Риббентропа была, что называется, из ряда вон выходящей. Ею были тогда поражены многие. Да и сейчас, по прошествии почти семи десятилетий, она вызывает много вопросов, а прежде всего недоумение. И было чему удивляться, ибо ответ Сталина был, хотя тоже лаконичным, но отнюдь не банальным, а скорее даже шокирующим. Приведу его полный текст:
«Министру иностранных дел Германии господину Иоахим фон Риббентроп.
Благодарю Вас, господин министр, за поздравления. Дружба народов Германии и Советского Союза, скреплённая кровью, имеет все основания быть длительной и прочной.
И. Сталин»[129].
У всех сразу возник вопрос: чьей кровью была скреплена эта дружба? И этот вопрос задавали себе не только за рубежами нашей страны, но и в самой Советской России. И тщетно искали ответа на сей вопрос, поскольку такого вообще в природе не существовало. Вне всякого сомнения, фраза, включенная в эту телеграмму, дорого стоила Сталину. Ее не раз – и на этот раз вполне справедливо – напоминали ему. И не будет фантастическим измышлением утверждать, что Сталин, вне всяких сомнений, горько и не раз вспоминал об этой своей крупной оплошности. Ведь одно дело сказать нечто подобное во время закрытых переговоров, а совсем другое дело заявить об этом во всеуслышание на весь мир. Особенно принимая во внимание тогдашнюю международно-политическую ситуацию. Не исключено, что таким способом вождь пытался убедить германское руководство в безусловной заинтересованности Сталина в поддержании хороших отношений с Германией и в будущем. Это выглядело как аванс. Но аванс за что? Вот в чем корень вопроса. Ответ на него последовал через довольно короткий по историческим меркам отрезок времени.
Так что в целом юбилей вождя с точки зрения всей его политической биографии выглядит как-то, по меньшей мере, странновато. Как сухой и казенной выглядит его благодарность за поздравления, опубликованная лишь в начале февраля следующего года. Она была не просто лаконичной и стандартной, но от нее даже веяло каким-то духом казенщины и вынужденной обязательности. Текст был таков:
«БЛАГОДАРНОСТЬ
Приношу сердечную благодарность всем организациям, обществам, группам, учреждениям, лицам, приславшим приветствия и добрые пожелания в связи с моим шестидесятилетием.
И. Сталин»[130].
Особенно формальной и бездушной она предстает в сравнении с благодарностью того же Сталина, которую он опубликовал в ответ на поздравления в связи с его 50-летием. Там содержалась фраза, запавшая в душу очень многим: «Можете не сомневаться, товарищи, что я готов и впредь отдать делу рабочего класса, делу пролетарской революции и мирового коммунизма все свои силы, все свои способности и, если понадобится, всю свою кровь, каплю за каплей»[131] .
Что лежало в основе устремлений Сталина включить Литву, Латвию и Эстонию в состав СССР? В странах Прибалтики и на Западе вообще доминирует точка зрения, что это было продиктовано экспансионистскими устремлениями Москвы, по существу, стремлением воссоздать новую Россию в границах прежней царской империи. Однако в действительности в основе политики Сталина в прибалтийском вопросе доминировали вполне обоснованные и логичные соображения широкого военно- стратегического и, скажем прямо, геополитического характера. Несмотря на заключение пакта, вождь постоянно держал в уме, что рано или поздно схватка с фашистской Германией будет неотвратимой. Прибалтика представляла собой чрезвычайно важный и удобный плацдарм для Гитлера при начале военных действий против Советской России. Достаточно сказать, что уже через несколько недель после подписания пакта, а именно 20 сентября, Гитлер принял решение в ближайшее же время превратить Литву в протекторат Германии, а 25 сентября он подписал директиву о сосредоточении войск в Восточной Пруссии. Им предписывалось быть в готовности к вторжению в Литву[132] . Необходимо отметить, что еще ранее, а именно 11 апреля 1939 г., Гитлер утвердил «Директиву о единой подготовке вооруженных сил к войне на 1939 – 1940 гг.», в которой предусматривалось, что после разгрома Польши Германия должна взять под свой контроль Латвию и Литву. Как было сказано в приложении к директиве: «Позиция лимитрофных государств будет определяться исключительно военными
