трансляции; святыню увидели более миллиона верующих, к которым обратился с речью папа Павел VI.
За несколько лет до этого некий немецкий синдонолог (специалист по плащанице!) привлек внимание к собственной персоне, опубликовав ряд впечатляющих статей, в которых заявлял, что саван неопровержимо доказывает: ко времени снятия с креста Иисус не мог быть мертвым. Ханс Набер (он же — Курт Берна, он же — Джон Ребан) во всеуслышанье заявил всему миру, что мертвое тело не могло бы так кровоточить, как это происходило с телом, укутанным в Туринскую плащаницу.[73] Кроме того, Набер сообщал, что в 1947 г. Иисус явился ему в видении и уполномочил известить человечество о том, что распятый только казался мертвым, а на самом деле находился в своего рода коме, из которой вышел ровно через три дня. Публикация результатов тех исследований, о которых говорилось выше, равно как и фотографий, позволили Наберу доказать свои теории, а ряд экспертов даже были готовы согласиться с его утверждениями. Разумеется, официальные представители догматических церковных доктрин не приняли подобный тезис.
Теолог-фундаменталист профессор Вернер Булст назвал заявления Набера «чистой фантазией». Автора обвинили в некомпетентности, а также в недостатке образования и «научного обучения».[74] Однако, поскольку Набер имел широкий доступ к вниманию общественности, игнорировать его выступления в надежде, что все как-нибудь «рассосется» само собой, было невозможно. Даже Ватикан сознавал необходимость научного объяснения и опровержения. Набер оказался объектом угроз и столь опасной недоброжелательности, что травля привела его к полному физическому, психологическому и финансовому краху.
Однако после опубликования в 1973 г. результатов последних исследований сомнения Набера распространились в кругах общественности. В современной, хорошо оборудованной лаборатории вовсе не трудно провести анализ, позволяющий определить присутствие даже малейшего количества крови. Самым обычным методом является так называемая «реакция на перекись водорода». Суть ее заключается в том, что даже малейшие следы красных кровяных телец, гемоглобина, освобождают из перекиси водорода кислород, который, в свою очередь, заставляет окисляться химическое вещество бензидин; оно при этом приобретает голубую окраску. Гемоглобин и продукт его разложения, гем, представляют собой вполне устойчивые молекулы, которые способны активно вступать в реакцию на протяжении многих столетий. Из различных участков ткани аккуратно вынули несколько окрашенных кровью нитей и отправили их на экспертизу в две независимые итальянские лаборатории. Результат оказался шагом назад: все тесты дали отрицательные результаты. Очевидно, похожие на кровь пятна вовсе не были кровью. Следов крови на ступнях Иисуса вполне хватило бы, чтобы доказать, что она текла после того, как распятого сняли с креста, и это полностью подтвердило бы теории Набера. Естественно, казалось куда менее проблематичным признать плащаницу делом рук талантливого и изобретательного фальсификатора, чем допустить, что к моменту снятия с креста Иисус все еще был жив.
После публикации в 1976 г. доклада комиссии новость о «подделке» распространилась по всему миру, словно огонь на ветру. Однако не был опубликован тот факт, что вещество, которое могло бы использоваться в подобной фальсификации, найти не сумели. Осведомленные лица умолчали также и о том, что гем, устойчивый при обычных условиях, теряет свою стабильность в условиях высокой температуры. Именно это и произошло во время пожара 1532 г. в замке, где хранящаяся в серебряном саркофаге плащаница подверглась именно такому воздействию. При сильном нагревании гем разлагается и становится практически неуловимым.
Вопрос реальности кровяных пятен получил удовлетворительный ответ лишь через несколько лет после экспериментов 1973 г. К 1978 г. плащаница находилась в Турине уже ровно четыреста лет, и в рамках празднования ее снова представили публике. В период с 28 августа по 8 октября самую ценную реликвию христианства, несущую истинный портрет Христа, увидели более трех миллионов пилигримов. Затем, вечером последнего дня ткань была вынута из прозрачной пуленепробиваемой витрины и помещена на специальный передвижной стол. В комнате дворца Палаццо Реале, примыкающего к собору, две группы самых авторитетных ученых дожидались возможности начать научные исследования продолжительностью в две недели. В одну из этих групп входили преимущественно европейские исследователи: туринский специалист по микроскопии Джованни Риги; патологоанатом из Милана Байма Боллоне; физик Луиджи Гонелла, также из Турина, и криминалист Макс Фрай из Цюриха. Вторую группу составляли 25 американских специалистов в области фотографии, спектроскопии, радиографии, компьютерных технологий, органической химии и физики. Вооружены они были целым арсеналом самых изощренных современных приборов и инструментов, причем некоторые новейшие аппараты были созданы специально для анализа христианской святыни.
В последующие дни было произведено огромное количество фотонегативов, фотографий специальных типов, иллюстраций и таблиц различного рода данных. Вся полученная информация должным образом подробно обрабатывалась компьютерными центрами Америки. Окончательные данные не получены и по сей день. Начиная с 1980 г. различные научные учреждения опубликовали несколько промежуточных отчетов; большая их часть появилась в научных журналах. [75]Впервые в истории плащаницу разделили на шестьдесят участков — для того, чтобы произвести тщательный спектральный и фотометрический анализ. Каждый из участков был подробнейшим образом сфотографирован, причем с применением разнообразных фильтров. Негативы послужили основанием для целого ряда оптических экспериментов. В фотолаборатории НАСА тональные (темное-светлое) показатели фотографий были преобразованы в цифровой формат (то есть, иначе говоря, переведены на язык компьютеров).
Это позволило добиться высокой четкости и ясности изображения. Невидимые глазу мелкие детали теперь уже стали хорошо различимы. Метод позволил даже реконструировать очертания тела на отпечатке в полный рост и в трех измерениях. В случае подделки этот прием не сработал бы. Здесь же он позволил установить действительный рост и вес тела: оказалось, что Иисус имел рост 1 м 80 см, а вес — 79 кг.
При помощи тональных оттенков стало возможно в каждой из точек рассчитать расстояние между телом и саваном. В местах непосредственного соприкосновения отпечатки оказались темнее, и, соответственно, чем больше было расстояние, тем светлее отпечатки (отсюда и эффект «негатива»). На основе этого факта исследователи пришли к выводу, что между образом на саване и расстояниями от ткани до тела существует прямая связь. Следовательно, отпечаток появился в результате контакта с телом. Это подтвердило более ранние гипотезы о появлении изображения. Исследования волокон ткани при помощи электронного микроскопа показали, что образ создали не какие-то определенные частицы или субстанции, которые можно было бы обнаружить; поверхность волокон савана сама собой потемнела в тех местах, где проявился образ.
Одним из проведенных экспериментов стал радиофлуоресцентный спектральный анализ, и именно он доказал истинность пятен крови. В рамках этого теста часть ткани на короткое время подвергли сильному рентгеновскому облучению, после чего она начала сама излучать радиацию и флуоресцировать. Поскольку при воздействии определенной энергии флуоресцентными свойствами обладает каждая из молекул, при помощи флуоресцентного спектра можно определить структуру материала. Пятна показали присутствие очень значительного количества железа, которое представляет собой характерный компонент крови.
Содержание железа, впрочем, оказалось вполне достаточным фактором для того, чтобы американский химик доктор Уолтер Мак’Крон на ежегодном собрании Американской ассоциации развития науки в присутствии прессы заявил, что Туринская плащаница не может быть оригинальной. Доктор Мак’Крон утверждал, что содержание железа в пятнах указывало на применение краски, содержащей окиси железа. И это несмотря на тот факт, что подобные краски начали использоваться только в XIV в. н. э. Сам же химик даже никогда и не видел того предмета, о котором говорил! Подобный поспешный вывод получил опровержение в результате другого эксперимента, в ходе которого участки ткани были обработаны гидразином и парами муравьиной кислоты, а затем освещены ультрафиолетовыми лучами. В этих условиях молекулы порфирина приобретают ярко-красный цвет. Порфирин вырабатывается на стадии получения гема и является неоспоримым показателем присутствия крови, причем даже в том случае, если сам гем оказался уничтоженным высокими температурами. В дальнейшем применение метода фотографии посредством ультрафиолетового излучения показало наличие на ткани следов ожогов двух типов. В 1532 г. плащаница тлела во время пожара, случившегося в дворцовой часовне замка Шамбери, где к ней поступало
