Лермонтову и Тютчеву - мы рассмотрим в следующей главе.
ГЛАВА 14.
Первый критик и «О. Р. И.»
Как вы видели выше, в России в первых десятилетиях 19 века появились великие писатели мирового уровня. И по какому-то закону после творцов - писателей и поэтов возникли вторичности, которые стали жить за счёт критики первых, самые известные из которых Виссарион Белинский (1811-1848 г.), Александр Герцен (1812-1870 г.) и Николай Огарев (1813-1877), почти одногодки. Есть писатели и поэты, которые пишут для людей, а появились между писателями и людьми критики, которые решили объяснить всем людям или самым неграмотным и глупым творчество первых, их талантливость или бездарность. Это как людям решили объяснить Бога посредники-священники каждый в меру своего ума и совершенства или несовершенства.
По поводу вторичностей можно озвучить много иронических метафор и аллегорий, но попытаемся понаблюдать за этим историческим явлением, и как появляются критики, хорошо демонстрирует биография первого из них - Белинского. И в этом есть что-то символическое: умирает творец А. Пушкин и на арену вышел его антипод - критик, западник и космополит В. Белинский.
Студент В. Белинский пытался писать стихи - не получилось. Затем в 19 лет попробовал пародировать своего кумира Шиллера и опять стать творцом, - и написал драматическую пьесу «Дмитрий Калинин», которую не только университетские профессора, но и читатели признали пошлой, бездарной и безнравственной. Причем Белинский решил написать эту пьесу не потому, что это была внутренняя необходимость выговориться о чём-то, что решил порадовать читателей красивой историей и талантливым языком, или поделиться с читателями каким-то открытием в жизни или обнаруженной мудростью, а ведомый «лестной сладостной мечтой о приобретении известности» и чтобы «разжиться казною». Не получилось, мечта рухнула, Белинский понял - таланта у него нет и от расстройства слег в больницу.
После этого обозлился, стал винить во всем общество и власть, - в результате его выгнали из университета. Полтора года бездельничал и шатался, а затем в 23-летнем возрасте решил из своего нигилизма и критического отношения к жизни извлечь пользу - стал писать критические статьи, обсуждая писателей, поэтов и их произведения.
Чтобы набраться мудрости, Белинский вошел в кружок Станкевича по изучению философии.
И здесь интересно наблюдать за его «эволюцией» - вначале стал изучать Гегеля, и вскоре Гегель вытеснил Шиллера и стал его кумиром; затем Белинский стал изучать Фихте, и когда умудрился обнаружить в философии Фихте «не я» радикальную революционность, то его Кумиром стал Фихте, вытеснивший Гегеля. На этом этапе Белинский восхищался бунтарем Лермонтовым, хотя и уважительно относился к А.Пушкину, хотя в статье «Русская литература в 1840 году» написал про литературу в России: «Мы не имеем литературы, как исторического и преемственного сознания русского общества», - и это уже после смерти Пушкина и многих произведений Лермонтова и Гоголя… И хотя через два года Белинский признал свою глупость, но это говорит о многом - о его низком интеллектуальном уровне, хотя в этот период Белинский чувствовал себя в статусе первого российского критика - богом критики.
Особенно после советского образования, когда самостоятельно изучаешь деятельность Белинского, то диву даёшься - как могли эту посредственность так высоко вознести советские идеологи? - Хотя их идеологическая и политическая подоплека понятна - критиковал порядки при монархии. Но и в советское время знаменитый профессор В. В. Зеньковский (1881-1962) отметил:
«Вокруг имени В. Г. Белинского в русской исторической литературе давно идет горячий, доныне не замолкший спор - преимущественно по вопросу об оценке его значения в истории русской мысли. Ещё недавно Д. И. Чижевский (1894-1977) в своей большой работе «Гегель в России» высказывался в том смысле, что у Белинского репутация совершенно не заслуженная».
Сомнений в этом никаких нет, особенно после того, как Белинский в том же 1840 году очередной раз ляпнул по поводу знаменитого произведения Грибоедова:
«Чацкие всегда будут смешны для меня, и я буду их делать смешными для многих, не заботясь, что мой приятель примет эти нападки за личность и оскорбится ими».
Не только этой ошибочной оценкой, но и наглым хамством Белинского возмутились многие его современники и прозвали его - «неистовый Виссарион».
На этом пути критики вся и всех «неистовый» Белинский познакомился с утопическими взглядами Сен-Симона, и в результате Сен-Симон столкнул с пьедестала Фихте и стал кумиром Белинского настолько, что поглотил «и историю, и религию, и философии» все вместе взятые, и Белинский стал социалистом. И как свидетельствовал Гончаров («Заметки о личности Белинского»), «прогрессивный» Белинский много говорил о коммуне, о коммунизме, «когда самое название «коммуны» было ещё для многих ново».
И теперь «сильно поумневший» Виссарион сказал свои знаменитые фразы:
«Но смешно и подумать, что это может сделаться само собой, временем, без насильственных переворотов, без крови…»,
«Люди так глупы, что их насильственно надо вести к счастью. Да и что кровь тысячей в сравнении с унижением и страданием миллионов».
Эти кровавые убеждения стали бодрящими тезисами и аксиомами всех «неправильных» масонов, террористов и революционеров во всем мире и пролили так много крови… Только на деле, в жизни - как это показали очень убедительно французские революции и особенно русские - унижаются и страдают миллионы, а «кайфует» несколько тысяч насильников, фашистов, назвавших себя демократами и либералами.
Почему кто-то называл Белинского - «белым генералом русской интеллигенции»? Это какая-то издевка, неудачная шутка, - это чёрный кровавый поручик.
Дальнейший «прогресс» В. Белинского виден в 1841 году в его письме к Боткину:
«Я понял и Французскую революцию и её римскую помпу… Понял и кровавую любовь Марата к свободе, его кровавую ненависть ко всему, что хотело отделяться от братства с человечеством…».
Как видите - это уже опасная для людей патология, это уже пациент психиатров и лечебниц. И фамилией этого опасного сумасшедшего фанатика и сегодня названы десятки улиц почти во всех российских городах и даже город…
Через двадцать лет после этих высказываний Ф. Достоевский попытался объяснить доходчиво литературным языком происходящие опасные процессы в обществе - превращение на примере своего «беса» Шигалёва из монстра-нигилиста в монстра-коммуниста. Поэтому и Н. Бердяев в 20-м веке с полным правом сказал:
«В Белинском был уже потенциальный марксист..»,
«Белинский предшественник большевистской морали…».
Можно даже утверждать, что В. Белинский опередил Карла Маркса с его коммунизмом, пока тот ещё ждал, пока появится Энгельс и расскажет, что на планете есть такой класс - пролетариат. Их совпадение объясняется тем, что оба исходили из масонской идеологии «равенства, братства и интернационализма» и из отрицания действительности, в частности - государства как эволюционного способа организации жизни общества, семей, индивидов. И, как и Маркс, Белинский ничего конкретного не предложил вместо
