куда никто его не просил. И все это с молчаливого согласия родителей. Они любовались им, и он мог делать все, что хотел.
Мы, признаться, недолюбливали жирного Эрика. Борода — резкий и прямой по природе человек — несколько раз уже ставил развязного мальчишку на место. Но окончательно мы невзлюбили Эрика после того, как он ударил Андрейку. При Кольке Эрик побоялся бы сделать это, но Кольки не было. Он ушел на ключ за водою. В лагере остались Эрик, Люся, Андрей. Борода на пригорке сочинял свои стихи.
Эрик, чтобы окончательно покорить Люсю, решил продемонстрировать свою силу на слабом Андрее.
Эрлюсы играли в волейбол. Мяч отлетел далеко в траву.
— Сбегай, принеси! — приказал Андрейке Эрик.
— Сам сбегай.
— Сбегай, тебе говорят.
— И не подумаю.
— Мне жаль тебя, — Эрик ударил Андрейку по голове и сбил берет с якорьком.
— За что ты его? — удивилась Люся.
— Пусть знает свое место и не огрызается.
Люся ничего не понимала: при взрослых Эрик — степенный, вежливый, а без них становится совсем другим.
Эрик лениво, в развалочку, пошел за мячом. Но не успел дойти до него, как откуда-то выскочил Колька. Он вернулся с водой и видел всю предыдущую сцену.
— Ты за что, опарыш, ударил брата?
Не дождавшись ответа, Колька ловко залепил Эрику оплеуху, потом другую, третью.
— Вот тебе, мешок с салом! Вот тебе! — приговаривал Колька. — Будешь знать, как трогать слабых.
— Перестань! — остановил Кольку Соломко. Он тоже все видел и решил, что Эрик достаточно наказан.
Колька недовольный отошел от Эрика. Тот заторопился к себе в палатку… Люся стояла в нерешительности: она не знала, что ей делать, — идти за Эриком или оставаться с нашими юнгами. Ничего не решив, пошла одна к речке.
После обеда мы стали собирать вещи: на следующее утро было намечено покинуть лагерь. Илья Сергеевич тоже хотел плыть с нами, но профессор с женою запротестовали, сказав, что им очень нравятся здешние места. Истинная причина, конечно, крылась совсем в другом. Эрлюсы оставались по желанию Эрика. Он понимал, что его авторитет в глазах Люси поколеблен, и хотел поскорее избавиться от общества Бороды и братьев.
Капитан пригласил соседей провести вечер у нашего костра. Хотелось расстаться добрыми друзьями, попить черный кофе «с дымком», послушать истории, которые случались с каждым в путешествиях, может быть, спеть несколько песен: вечером у костра хорошо поется. Эрлюсы согласились.
Мы готовились к званому ужину. Надели «парадную» форму. Колька с Андреем возились с коллекцией бабочек, которую собирались подарить на память Люсе. Они хотели что-нибудь написать на коробке, и Никита им помогал сочинить текст.
Жара спала. День был на исходе. Солнце выбирало над лесом место для ночлега. На землю легли розовые тени. Поражало предвечернее богатство красок, воздух стал ароматнее и нежнее, запахло лугом, рекою.
Юрий Петрович хотел снять несколько кадров на цветную пленку. Идея всем понравилась. Только Эрику она не пришлась по душе. Ему сразу захотелось покататься на своей моторной лодке. Он пригласил Люсю. Колька, Андрей и Соломко выжидающе смотрели на девочку. Ее ответ должен был решить вопрос, на чьей стороне она после стычки между Колькой и Эриком.
— Поедем, — согласилась девочка.
Эрик вызывающе посмотрел на Кольку, усмехнулся и пошел к воде.
— Не заплывайте далеко, — попросила профессорша.
Борода обнял Кольку за плечи и сказал по-дружески:
— Не вешай носа, браток.
Совсем стемнело, а лодка с младшими эрлюсами не возвращалась. Они уплыли вниз по течению. Прощальный вечер у костра не удался. К еде никто не притрагивался, разговоры не клеились. Профессор с профессоршей то и дело ходили к реке, Илья Сергеевич много курил. Наконец он не выдержал и попросил капитана:
— Разрешите мне взять вашу лодку и поискать ребят? На резиновой трудно будет подняться вверх по течению.
— Ну, конечно, Илья Сергеевич.
— Я поеду с вами, — предложил инженеру Соломко.
— Очень рад.
— Возьмите и меня! — Колька поднялся со своего места и умоляюще сложил руки на груди.
— Стоит ли? — возразил капитан.
— Стоит, — решительно заявил Борода.
«Дерзкая» отчалила от берега. Скоро затихли всплески весел. Видно было только, как вспыхивает на борту «Дерзкой» фонарик, но потом и он погас — лодка скрылась за речным поворотом…
Веслами работал Илья Сергеевич, Соломко правил кормовиком. Колька сидел на носу лодки и просматривал берега, освещая их фонарем. Плыли около часа, но Эрика с Люсей не встретили. На левом берегу попался рыбак, сидевший у костра. Спросили, проплывала ли мимо него моторная лодка.
— Проплывала, но давно, а обратно не возвращалась. Ай угнали? — поинтересовался рыбак.
— Да нет, не угнали.
— Тогда отыщется. Небось, бензин кончился — вот и закуковали ваши моторщики.
— А ведь он, наверное, прав. Мы об этом и не подумали. — Илья Сергеевич налег на весла.
Прошло еще полчаса. Река неожиданно сузилась. Начался брод. Сильное течение быстро понесло лодку.
— Левее! — вскрикнул Колька, и Соломко еле успел спасти лодку от удара о камень, коварно торчащий из клокочущих бурунов.
— Пронесло, — облегченно вздохнул Соломко и попросил Илью Сергеевича убрать весла… Ревущий брод кончился, и река снова стала широкой. Под лучами фонаря видно было, как медленно успокаивается разъяренная вода, злобно пенясь и вихрясь водоворотами.
— Опасное место, — мрачно проговорил инженер…
— Земля!
Илья Сергеевич перестал грести и обернулся. Действительно, «Дерзкая» подплывала к острову. Колька пошарил лучом по песку и заметил следы. Борода подогнал лодку к острову. На песке виднелись следы от кед.
Ясно было, что Эрик и Люся выходили на остров.
— Колька! Осмотри остров, — приказал Соломко.
Юнга выпрыгнул из лодки и пошел по следам. Они неожиданно разошлись. Те, которые были крупнее, уходили к воде и не возвращались. Маленькие следы потоптались на месте и пошли вдоль берега. Колька пошел по этим следам. Юнга обогнул остров и увидел Люсю. Она сидела на песке, сжавшись в комок, над нею вились комары.
— Кто это?
— Это я.
