подобрать камни, да так удачно расположить их друг относительно друга… Записи б его почитать, опять же…
- А нет никаких записей, - отозвалась Кайндел, закрывая багажник. - Насколько я поняла, артефакт получился случайно.
- Такие вещи «случайно» не получаются…
- Да все серьезные, удачные, просто действующие заклинания получились у наших магов случайно! Даже то, что существует теперь, никак нельзя назвать теорией магии - так, свод отдельных наблюдений. А уж год назад… Или два…
- Артефакт сделан два года назад?
- Год как минимум. Чтобы разобраться, как его можно применять, наверняка понадобилось немало времени.
- Так что скажешьто? - не выдержав, повторил Готье, сердито косясь на своего чародея. - По делу?
- Я бы сказал, очень даже убедительно все, что сказала девушка. Вещица серьезная, проблема передачи энергии сейчас актуальна, как никогда. И предмет наверняка может сыграть очень даже важную роль в нынешней войне.
- До тех пор, пока мы не найдем способ получше, эта чаша в придачу к двум моим источникам при разумном использовании сможет решить исход войны, - заметила девушка, хотя на нее никто не смотрел, и таким образом ей косвенно давали понять, что ее мнение здесь неважно. Однако дать окружающим понять, насколько важен этот небольшой предмет, завернутый в серебро, она была должна.
- Кайндел, скажи четко и однозначно - тебя отправили именно за этим предметом?
- Да.
- Ладно, - предводитель отряда реконструкторов все еще колебался, но уже обводил взглядом своих людей, прикидывая, какие кому отдавать распоряжения. - Я доставлю тебя в Петербург. Но если за время нашего отсутствия бандиты разграбят какоенибудь селение, и мне за это оторвут голову, я в свою очередь оторву голову тебе.
- Идет. Я, кстати, согласна не только на Петербург, но и на Выборг или, скажем, Приозерск. Там можете пересадить меня и моего спутника на какуюнибудь баржу, и все.
- До Выборга добраться труднее всего. Но мы посмотрим по ветру, куда проще идти, в город или пригород… - И уже другим, более мягким тоном: - Ты естьто хочешь? У нас каша еще осталась.
- Нет, спасибо. - И девушка отправилась помогать реконструкторам собирать вещи.
Мужчины, на удивление, быстро упаковывали свой скарб. Шатры свернули в считанные минуты, уложили и резные костыли, с помощью которых натягивали веревки, и даже шесты, видимо, не надеясь отыскать подходящие на следующей стоянке. Тем временем остальные бойцы укладывали в объемистые полотняные мешки посуду, одежду, одеяла и спальные мешки, торопливо отдраивали котлы песком, собирали припасы. Потом все вместе взялись за корабль, подняли его, пока еще не нагруженный, и понесли в воду.
Кайндел подошла забрать из багажника сверток и задержалась возле Рейра, деловито, но без лишней спешки заворачивающего свои вещи в широкий удобный плащ.
- Жалко оставлять машину?
- А? Машину? Нет, не слишком. Не эта, так другая у меня будет обязательно.
- А мне всегда казалось, что автолюбители привязываются к своим машинам…
- То автолюбители. Я всегда смотрел на средство передвижения как на средство передвижения. Не более того. - Мужчина швырнул связку ключей в багажник и закрыл его. - Ну, что? Пойдем?
- Ага…
- Как эти хоббистыностальгисты [2]восприняли меня? Как твоего пленника или просто предателя?
- Чтото типа того… Я както не думала, что тебе может нравиться Шефнер.
- Когдато я им зачитывался. И все сравнивал его хоббистовностальгистов и наших реконструкторов. Чтото общее несомненно прослеживалось. А ведь во времена юности Шефнера не было реконструкторов!
- Реконструкторы были всегда. Просто, на наше счастье, к моменту снятия печати их стало заметно больше, чем в прежние времена.
- Почему «на счастье»? - Рейр смотрел заинтересованно.
- Потому что иначе людей, в экстремальных условиях не сумевших добыть еду и обеспечить себя всем необходимым самыми что ни на есть первобытными способами, оказалось бы намного больше.
- Любой русский человек, кроме того, который напрочь пропил мозги и душу, способен на это. А иные - таково мое мнение - собственно, и не стоят жизни.
- А если завтра на тебя дерево упадет, тебя тоже можно будет считать недостойным жизни?
- Маловероятно, чтобы случайно упавшее дерево пришибло меня насмерть, но если это произойдет, ты, как ни посмотри, будешь абсолютно права.
- Знаешь, мне даже нравится твоя самоуверенность. А вот твоя склонность к ницшеанству - не очень.
Он лишь развел руками.
- Как ни назови мои взгляды, но ситуация полного развала, который мы наблюдаем сейчас, никоим образом не покровительствует слабым. Цивилизация, как правило, идет не только по пути развития технологий и улучшения производства, а также быта, но и по пути увеличения значимости слабых и беспомощных. Что происходит с инвалидами, неизлечимо больными, старыми и дряхлыми в любом примитивном обществе? Они гибнут в результате естественного отбора. Что с ними же происходит в обществе цивилизованном? Живут. С ними носятся, лечат, ублажают, ими упрекают и используют в качестве предлога для того или иного воздействия на людей вполне дееспособных и полных сил.
- Ты считаешь это неправильным?
- Я считаю это неизбежным. Одно из следствий цивилизации.
- Звучит укоряюще…
- В какойто степени. Но сейчас мы наблюдаем вокруг общество отнюдь не цивилизованное, а самое что ни на есть первобытное, - он процитировал ее с дразнящей улыбкой. - Так что в нынешних условиях говорить о правах слабых и беспомощных - по меньшей мере странно. Ты согласна?
- Нет. Я считаю, что ценность человека для общества определяется отнюдь не его способностью выживать в экстремальных условиях.
- В таком случае общество само защитит того, кто ему нужен. И твое утверждение не противоречит моему, - улыбнулся Рейр.
- А еще меня царапает то, насколько легко ты согласен умереть, если найдется более сильный и более умелый воин или там маг, чем ты.
- Мое согласие или несогласие тут ничего не изменит. Если про мою душу найдется воин, как ты сказала, более сильный и умелый, моя жизнь оборвется все зависимости от того, что я об этом думаю. Разве не так?
Кайндел мечтательно улыбнулась, щурясь на солнце. Утренняя дымка рассеялась, и над гладью Ладожского озера поднялся пронзительнояркий диск, тающий в собственном свете, заставляющий пылать и края облаков, и крупную ладожскую зыбь, и каждую искорку на листке или иголке, и даже мох под ногами, напоенный влагой до предела. Мир был наполнен прозрачнохрустальным утренним холодом, который юному солнцу не под силу было разогнать так быстро, тем более в сентябре. И хотя Кайндел больше не было холодно, она понимала, почему ежатся некоторые из реконструкторов, которым не досталось тяжелой, хорошо разогревающей работы.
Мужчины понесли мешки на корабль, и Готье замахал девушке рукой.
- Неси сюда свой трофей! Вещи у тебя какиенибудь еще есть?
