— Негр несколько раз высоко поднял плечи, притаптывая своими огромными башмаками белый песок.
— Мистер Вик, на вашем месте я бы в следующий раз и во Флориду съездил и даже еще дальше.
— То есть, как это в следующий раз?
— Я подумал, может, вы больше не станете держать ее у себя, мистер Вик.
Вик послал его к черту.
Хьюберт несколько раз подряд вытянул шею, пытаясь заглянуть в рощицу поверх рядов хлопка.
— Молчи и не суйся не
— Хорошенькая?то она хорошенькая, хозяин, да ведет себя не больно хорошо. Стоило только белому сюда прийти, как она его мигом обработала.
— Молода еще, не знает, с кем можно, а с кем нельзя. Ничего, с годами остепенится.
Хьюберт пошел по двору следом за Виком. Вик свернул к веранде, а Хьюберт отстал на полпути и прислонился к дубу, так как с этого места была видна рощица за хлопковым полем. Вик взошел на веранду и растянулся на одеяле. Он снял башмаки и швырнул их в сторону.
— Так я и знал, что случится что?нибудь, когда он состругает эту палочку, — бормотал Хьюберт. — Белый с самой маленькой палочкой бог знает сколько провозится, зато уж когда состругает ее начисто, тут сразу гляди в оба—непременно выкинет какую?нибудь штуку.
Вик приподнялся и сел на одеяле.
— Эй, Хьюберт!
— Да, сэр?
— Не спускай глаз с безмена, чтобы он тут был, а как только они покажутся на тропинке, сейчас же меня разбуди.
— Слушаю, сэр, — сказал Хьюберт. —Собираетесь вздремнуть?
— Да, собираюсь. А если ты меня не разбудишь, когда они покажутся, я тебе шею сверну, как проснусь.
— Вик снова лег на одеяло к повернулся на бок, прячась от ослепительного блеска, который отбрасывал на веранду раскаленный августовским солнцем крупный белый песок во дворе.
— Хьюберт поскреб в затылке и сел спиной к дубу, лицом к тропинке, которая шла от ручья. Он слышал храп Вика на веранде вперемежку со звуками, время от времени доносившимися из сосновой рощицы за полем. Он сидел, глядя сонными глазами на тропинку, и напевал что?то себе под нос. До заката было еще далеко.
1933.
