Пострадавшим бойцом занялся Лозовой. На пару с Куликом он уже успел
прибыть к месту. Рома не врач, даже не фельдшер. Но по части оказания первой
медицинской помощи волокет - зачеты лучше всех сдает.
- Жить будет! - заключил Лозовой.
Пуля всего лишь контузила сержанта. Прошла по касательной. Но все равно
удар был достаточно силен. Если бы каска была закреплена, то отлетела бы
вместе с головой сержанта. А так улетела сама по себе вместе с пулей.
- Век живи - век учись, - многозначительно изрек Федот. - И не у кого-то,
а у нашего Степаныча...
За свою жизнь Степан пересмотрел множество фильмов про войну. Ему
импонировал образ комбата, который в любое время дня и ночи, в любой
ситуации ходил в каске. Не в залихватской кубанке, не в заломленной набок
пилотке, а только в каске. Ни грамма позерства и озорства в его поведении.
Потому что знает опытный вояка: война - это очень серьезно, шуток она не
прощает.
И милицейская служба - тоже дело серьезное. Поэтому Степан не поощрял
мальчишества. Если тебе положены бронежилет и каска - носи. Холод, жара -
неважно, все равно носи. И только попробуй снять. Этот боец с каской не
расстался. И вот результат - он остался жив. А ведь мог бы сейчас валяться
на бетонке с пробитым черепом. И семья бы без кормильца осталась.
О раненом бандите тоже позаботились. Перетянули ремнем перебитую ногу
повыше колена - чтобы кровь из раны не хлестала. И швырнули в зарешеченный
отсек подъехавшего 'лунохода'. Туда же заскирдовали и остальных братков.
Только один покойник остался лежать на холодном бетонном покрытии дороги.
Прапорщик был явно доволен своей работой. Его группу Степан оставлял на
подхвате. Чтобы задействовать в экстренном случае. Был грех, когда началась
заварушка, он забыл о ней. Но прапорщик не для того был оставлен на подходе
к объекту, чтобы хреном груши околачивать. Поставил машину так, чтобы видеть
из нее сразу две дороги - ту, которая шла с трассы, и ту, которая уходила в
лес.
Старый волк не растерялся, когда увидел джип. И выстрелы он слышал.
Мгновенно среагировал, бросил свой экипаж в правильном направлении. Быстро и
четко сработал. Сумел отсечь бандитам путь к бегству.
- Спасибо тебе, Владимиров! - Степан крепко пожал ему руку. - К награде
представлю...
Прапорщик скупо улыбнулся. Едва заметно кивнул в знак благодарности.
- Возле трупа кого-нибудь оставь. А этих, - кивнул Степан на 'уазик', -
давай в отдел. По всем правилам оформи. Только смотри не потеряй...
- Да уж понятное дело...
- А мне тут кое-какое дело надо уладить...
В пылу погони Степан совершенно выпустил из виду Сафрона. Когда все
началось, авторитет и его отбойщики не стали пытать лиха. Залегли на пол. И
как бы потерялись. Только сейчас Степан вспомнил о них.
Он не надеялся застать Сафрона в ресторане. Но нет, его 'мере'
по-прежнему находился на стоянке. В дверях кабака стоял швейцар, на этот раз
он встретил Степана едва ли не с поклоном. Угодливо проводил в зал.
А там полный порядок. Перевернутые столы уже подняты. За одним, заново
сервированным, сидит Сафрон. Лицо неестественно спокойное - как у мумии.
Взгляд напряжен. С опаской устремлен в сторону Степана и его оперов. Два
телохранителя застыли за спиной. Руки на виду. Как бы показывают - за оружие
никто хвататься не будет. Чуть поодаль - официант. На беднягу страшно
смотреть. До смерти напуган. Но уходить нельзя - не для этого его сюда
поставили.
- Я что-то тебя не понял, Сафрон. - Степан и не думал приветствовать
Сафрона. Слишком много чести. - Ты почему не сделал ноги?
- Обижаешь, начальник. - Авторитет попытался улыбнуться. Только вышел
какой-то мертвецкий оскал. - Я на своей территории. А потом, я закон не
нарушал...
- Да? - как будто удивился Степан.
Он запросто мог взять эту честную компанию в оборот. Разложить всех троих
на полу, сковать руки наручниками. Затем доставить в отдел и для порядка
хорошенько прессануть - чтобы жизнь медом не казалась. Сафрон бы, конечно,
обиделся, но все бы понял. Сам виноват: не надо было с уродами встречаться,
которые чуть что - за стволы хватаются.
- А разве я сделал что-то не так? - В голосе Сафрона не было вызова.
***
Шкурой чувствует - Степан сейчас на взводе, не стоит играть с огнем.
- А этого я тебе сказать пока не могу... Круча отодвинул стул подальше от
стола, сел на него. И Федот присел рядом.
Остальные опера остались на ногах, как противопоставление телохранителям
авторитета.
Сафрон щелкнул пальцами. Халдей мигом подскочил к ним. Приготовился
получить заказ.
- Не надо, - покачал головой Степан. - Мне поговорить с тобой нужно. Если
б не это, я бы с тобой на одно поле не сел. А за стол тем более...
- Как знаешь, - тускло пожал плечами авторитет. Движением руки прогнал
официанта.
- Что за уроды были с тобой? - грубо спросил Степан.
- Так, знакомые...
- И по какой же части ты с ними знаком? По наркоте?
- С чего ты взял? - напрягся авторитет.
- Ты, Сафрон, вола не води. Я ведь этих уродов взял. В отделе они. В
изоляторе. Колоть их буду. Как думаешь, расколются они или нет?
- Ну, это смотря что ты с них спросить хочешь.
- За то, что в меня стреляли, за то, что сержанта моего чуть не убили, за
это с них спрошу... А еще за наркоту хочу спросить. Узнать хочу, кто наркоту
на моей земле сеет... Ты же знаешь, сколько мы наркопритонов накрыли.
- Наркопритонов?! - выпучил глаза Сафрон. - Накрыли?! Вы?! Когда?!
- А то ты не знаешь... - усмехнулся Степан. - Ты лучше спроси, где их
накрыли... Хотя нет, не спрашивай. Сам знаешь, что в Битове... Ты мне лучше
вот что скажи: ты сам эту мутоту развел? Или вместе с этими уродами?..
- Не понимаю, о чем разговор... - надул губы авторитет.
- Да мне все равно, понимаешь ты или нет. Узнаю, что это ты бодягу с
наркотой на моей земле развел, держись. Шкуру спущу...
- Только не надо пугать! - вскинулся Сафрон.
И тут же сник.. Понял, что сила не на его стороне. Два его телохранителя
будут смяты в лепешку в один миг. А его самого Степан на стол уложит и, как
