«Здравствуйте, дорогой Доктор и Учитель Сергей Сергеевич! Посещаю уже 14-ю Вашу серию сеансов с 1996 года с перерывами. Пришла на сеансы с глубокой эрозией шейки матки (было подозрение на рак), воспалением придатков, фиброаденоматозом обеих молочных желез, аутоиммунным тиреоидитом, остеохондрозом и радикулитом, хроническим бронхитом и тонзиллитом, варикозным расширением вен обеих ног и высокой миопией обоих глаз. Помимо этих диагнозов, меня мучила бессонница. Каких только лекарств я не перепробовала! Снотворные, сильнодействующие средства. Лечилась, Вы ведь знаете, как и где. Там, где претендуют на лечение души, а вместо этого, вместо этого — израненная, мятущаяся, больная душа, боль и трещина, раскалывающая мир на До и После. Я думала, никогда не смогу пережить той боли, унижения и позора, что пришлось пережить. А в результате, походив к Вам на замечательные сеансы (для меня это даже не только лечебные сеансы, а скорее редкостное откровение и возможность постоянного познания и движения вперед, от тьмы к свету), так вот, походив на сеансы, я полностью избавилась не только от бессонницы, но и от той мучительной тоски, которую у меня вызывали воспоминания о том периоде моей жизни. Теперь я могу спокойно рассказать об этом Вам, и в этой победе над своими воспоминаниями я не могу не видеть Вашего необыкновенного участия. Вы говорите нам о возможностях нашего организма. Сегодня, 28 апреля 1998 года, когда я пишу эти строки, я хочу рассказать Вам, дорогой мой Доктор, что сегодня на сеансе Ваши слова вливались в мою душу мощной струей света. Они несли в себе не только знания уникальные, не только мудрость человека, познавшего законы развития Вселенной, но и поразительное Божественное откровение Доброй и Всемогущей Силы. Вы говорили: „Начни с себя“. Доктор, как же труден этот путь! Как же сложно и трудно бывает мне с самой собой, такой беспомощной по отношению к себе… пришла к Вам в самую тяжелую минуту… Беспощадный диагноз, муж, который сказал, что это — мои проблемы… а сама я была какой… Вы помните… бесконечные слезы, работы не было, мне казалось, что я уже ничего не могу, ничего не умею, никому не нужна. Как же я рыдала, когда услышала Ваши слова: „Посмотрите на свои руки…“ Мои ладошки смотрели на меня с таким укором: что сделала ты для нас? Постоянно купала в хлорке и стиральном порошке? А ведь мы когда-то играли на пианино… А ведь мы так беззащитны, когда ты, нервничая, грызешь ногти! Да, Сергей Сергеевич, мне так стыдно, но я до сих пор, в 33 года, не избавилась от пагубной привычки. А потом я плакала, и слезы лились ручьем… А потом настал мучительный период диагностики — сначала болели ноги, потом начались проблемы с сосудами головы. Был период, когда мне захотелось все бросить и бежать. Бежать! Но куда и от кого? От себя! Опять — от себя. Но там, в душе, уже жила вера и надежда на то, что Доктор с волшебными (все равно волшебными!) глазами мне поможет.
Я шла по жизни, как ночью по болоту, нащупывая тропинку, я спотыкалась и падала, иногда так и замирала, уставая бороться за жизнь. Как же я могла думать, даже думать: „Жизнь… Что она для меня?“ Как могла я быть такой слепой, глухой, бесчувственной ко всем движениям этой многогранной жизни, которая сверкала, гремела, иногда мучила, ранила, но звала за собой…
Во тьме появился луч света, забрезжила надежда с Вашим приходом в мою жизнь. Мои знакомые говорят: „Ты так изменилась, тебя просто не узнать! Постройнела, похорошела…“
Если бы они знали, каким сложным был для меня этот путь, и если бы не Вы, не Ваша поразительная мудрость и великое терпение, не знаю, что бы стало со мной. Я начинаю, только начинаю теперь осознавать, что значит „начать с себя“. Увидеть в себе то, что мешает выздоровлению, — мало. Это только начало пути. Гораздо сложнее день за днем, час за часом пытаться стать лучше. Вот я прихожу домой спокойная и уже через некоторое время начинаю раздражаться: немытый пол, неглаженое белье. Но это же мои дела! А мне хочется скопившееся раздражение излить на кого-то, снять с себя этот груз. Но разве таким путем? Разве так нужно было снимать груз печалей и забот? Перекладывая их на чужие плечи? Я шла от себя, Доктор, и я шла к себе, новой, только начинающей меняться, более терпимой. Но оставалась все еще обидчивой и впечатлительной, ранимой и иногда безумно ехидной с близким мне человеком. Я сейчас постоянно думаю о своих поступках. Я стала бояться обидеть кого-нибудь неуместным словом, намеком. И вдруг я поняла: Боже мой, как же прекрасна жизнь! Каждое ее мгновение! Каждая секунда… Вот я возвращаюсь из Мариинского театра, в ушах все еще звучит замечательная музыка Сергея Прокофьева, а на улице метель, мокрый снег… В апреле… Кто-то скажет — ужасная погода. В этой поземке вдруг встает Никольский собор, такой прекрасный в своей монументальности… а потом из светящегося окна трамвая я вижу, как проплывает мимо мой родной город, и начинаю понимать, что эти мгновения, эти божественные искорки — и есть минуты подлинного счастья. Для меня счастье — это гармония, это стремление к душевному покою. И тут я поняла, что все у меня впереди — и женское счастье, и любовь… А я себя уже похоронила пять лет назад. А сегодня, в день, когда весна вступила в свои права, когда на улице было тепло, как в июне, я шла по набережной Невы на сеанс к Вам. Господи, спасибо Тебе за этот миг, спасибо, что я здесь, а не там. А я ведь дважды могла бы быть уже там, во время двух моих операций. Я не знала тогда о Вас, мой дорогой Сергей Сергеевич. Но я не знала ничего и о себе. Ровным счетом ничего о своем организме, о своей рвущейся на части душе. Я была словно корабль без парусов и ветрил, несущийся в открытом море. Где капитан? Где команда? Все спят беспробудным сном, а палуба пуста. И свищет ветер. Я избавилась на сеансах не только от лишнего веса, стала спокойно и хорошо спать. Написать только об этом и закрыть тетрадь означало бы, что я ничего не понимаю в Вашем лечении. Я, конечно, еще только-только пытаюсь понять, и порой мне трудно, но тут же я чувствую Вашу помощь и поддержку…
Как часто мы спешим и торопим свое завтра. „А сегодня?“ — спрашиваете Вы. Действительно, зачем мне сегодня? Зачем я живу? Кажется, я начинаю понимать. Для радости и любви. Дарить радость себе и людям. Нести любовь. Но как сложно, как сложно понять и принять эти простые истины…
Вам часто пишут: верните мужа, верните жену… А я не прошу ни об этом, ни о каком другом готовом рецепте семейного счастья. По-моему, готового рецепта счастья просто нет. Каждый должен искать его сам, пройти свой путь. Поэтому я прошу Вас об одном: поддержите меня на этом пути. А я постараюсь сама найти свой путь, потому что никто за меня этого не сделает…»
(В ноябре 1998 г. пациентка сменила место жительства.)
Это письмо не отредактировано, так же, как и другие. Каждый, кто прошел «школу» Доктора Коновалова, пишет свои Исповеди искренне и глубоко. Эти Исповеди пишутся и читаются на одном дыхании. Поиск своего Пути, пересмотр жизненных ценностей, новое рождение — это обязательные условия для полного и прочного выздоровления.
Познание Энергии — познание себя
В начале своего Пути Доктор Коновалов просто снимал боль, восстанавливал работу желудочно- кишечного тракта, нормализовал артериальное давление. Сначала он работал с отдельными больными, потом — с палатой, с отделением, с маленьким залом. Когда же пациентов оказалось столько, что маленький зал перестал вмещать всех желающих, он перешел к работе с большими аудиториями в более крупных залах. Несмотря на это эффект не уменьшался.
Сначала ему казалось, что та Сила, та Энергия, с помощью которой он помогал больным, проходит через его руки. В этом невозможно было усомниться, потому что он физически ощущал это, чувствовал, как руки наливаются, горят и даже болят после длительных процедур в зале, когда приходилось вести сеанс в течение часа. Но потом он осознал, что Энергия, которую он вызывает, действует через его мысль, она подвластна ему, он может управлять ею.
Спустя неделю после первой встречи с Энергией Сотворения Сергей Сергеевич почувствовал, что неведомая Сила влечет его в греческий зал госпиталя.
«Я понял этот Зов, этот Призыв. На меня навалилось что-то очень тяжелое, но при этом сердце радостно трепетало. И эта Сила, в которой я впервые почувствовал Мысль, вошедшую в мое сознание, увлекла меня в этот зал. Я рухнул в кресло. Тяжесть все увеличивалась и увеличивалась. И вскоре увеличилась настолько, что буквально вдавила меня в кресло, глаза мои закрылись, и я растворился.» Во сне? В грезах? В медитации? Это было состояние непередаваемого блаженства, единение с огромным
