Что знаю я? Отец мой осужденИ может быть убит, и нет законов,Которые смягчили б палача.
Фома
Увы, дитя. Есть страшные пределы,Где и любовь от ужаса немеет.Но знаешь ли, подумала ли ты,Каким злодейством совесть запятналТот, за кого ты просишь в ослепленьи?Кто, долг презрев, и родину, и Бога,И честь свою, и свой высокий сан,Дерзнул поднять свой меч на государя,На короля, помазанного Богом,Чей нежный возраст мог бы укротитьИ каменное сердце василиска.
Мария
О, это смерть жестокие словаВам, государь, тихонько подсказала!Из милости, из состраданья к горюНесчастнейшей из дочерей, которойУже и слез для плача не хватает,Оставьте мне надежду в подаянье.Когда б хоть тень, хоть призрак подозреньяВ душе моей могли отца коснуться, —Я первая б злодея осудила.Но мне ли сердца близкого не знать,Чей каждый стук я слышу и теперь,Едва к земле в печали припаду?Все помыслы его и все заботы,Все радости его я с детства знала…И он был зол? Когда я каждый волос,И каждую седину в волосах,И каждую морщину и приметуНа лбу его могу пересчитать,Закрыв глаза, на память, без ошибки?Что я должна еще сказать? Быть может,Улики ненависть изобрела, —Ведь часто червь предательства и злаСверлит плоды и тайно корни гложет.Быть может, он — лишь жертва клеветы,Что подметает праведным дорогу,Быть может, судьи были слишком строгиИ не хотели видеть правоты.Не вы ль ему все тайны доверялиИ вознесли на высшую ступень?
Фома
И тем черней змеиная измена.Закон и суд убийце предоставилВсе способы и средства к оправданью, —И что ж? Вина сама себя сгубила.Где голос тот, который произнесХоть звук один в защиту злодеянья?Где голос тот, который громко скажет,Что принц Филипп достоин милосердья?
2-й горожанин
Смерть, смерть ему!
Голоса
На плаху, под топорИзменника, предателя и вора.
Пьяница
А если бы и не был он виновен, —Уж то добро, что станет принцем меньше.