Прислушайся. Что скажешь, сердце? Ровно И мерно чередуются биенья, И под запястьем легкая волна Всё так же катится неторопливо. А между тем привычная душа Наемного убийцы ужаснулась. Что он сказал? Слегка замялся? Кровь Ударила в лицо волной загара, Да искра прыгнула в зрачке глубоком — Он промолчал, но бросил осужденье И отказался от завидной платы. О, совесть, совесть, твой ли это голос? А ночь летит. Зловещее безмолвье, Как зверь немой, насторожилось в страхе, Глядит, не верит. Медленные тени Проникли в дверь, подкрались к изголовью, Тихонько подымают покрывало, В лицо заглядывают — Ищут место, Куда бы поразить. А он, быть может, В своем мучительном оцепененьи Внимательно рассматривает руку, Настойчиво скользящую во тьме, И безуспешно ищет объяснений Загадке страшной. И открыть глаза Пытается сквозь липкий ужас смерти — (Слышен крик) О, Боже, крик! (Пробегает Олимпио) Остановитесь! Олимпио
Ожил — Он сам нечистый! (Исчезает. Медленно входит Марцио, он бледен. За ним, шатаясь, показывается Франческо)
Марцио
Стой, ни шагу дальше! Беатриче
Ты встал, ты встал? Франческо
С трудом и ненадолго — Постой, — ты так великолепна — Гнев Горит пожаром на щеках, и губы Истерзаны грехом — О, Беатриче, Одно лобзанье, — я изнемогаю… (Падает)
Олимпио
Он падает! Безумье говорит Его устами. Беатриче
Бешенство и злоба Его грызут — Добей его! Франческо (пытается встать)
Нет нужды, Назад, синьор любовник иль убийца, — Я умираю. Помоги мне встать… Покойной ночи, Беатриче. (Умирает)
Марцио (бросается к трупу)
Сердце
