И ствол недвижный — как труба, В которой замкнут голос мира. Вот резвый ветер налетит — И заиграет мрак привольный, Всколышется, зашелестит И бурным пеньем возвестит, Что ныне молвит Безглагольный.

1937

* * *

Как часто на любовном ложе, Целуя милые уста, Мы думаем всё то же, то же, — Душа ленива и пуста. Обласканные нами плечи Как бы царапаем зрачком И страстные лепечем речи Чужим враждебным языком. И беспокойно шарит — бродит В сосущей темноте рука, И нужных спичек не находит, Не зажигает огонька, — Но в дебрях столика ночного, Где наспех брошено белье, Дрожа, ощупывает снова Старинной бритвы лезвие — А утром, ночь припоминая, Мы медленно глотаем стыд Иль плачем холодно навзрыд — О, бедная душа земная!

1937

* * *

На берегу большой реки С одеждой оставляю тело. Дрожат и шепчутся несмело Над гладью водной тростники. И вот — переступил черту, В речном тумане молча таю И уплываю, уплываю В ликующую пустоту. Так это смерть? Но ясный день В меня проник теплом и светом, И ночь моя — простая тень В простом и светлом мире этом. Всё — глубина и синева, Слегка одетая волною, И только узкая трава Плывет, качается со мною. Здесь каждый стебель полон мной, И всё полно моим дыханьем, Я проливаюсь в мир иной Одним безбрежным колыханьем. Колеблюсь в зыбкой глубине, Влекусь за облаком бегущим, И жалость смутная во мне Ко всем усопшим и живущим.
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату