l:href='#n399' type='note'>[399]
Октябрь — крестьяне с. Курчино во главе со старостой Г. Андреевым перебили партию французов.
Всего на кордонах уезда убито около 360 человек, взято в плен около 350.
Малоярославецкий уезд.
6/18 сентября — партия из 60 мародёров русских и французов напала на д. Маренка Авчининской волости. Исправник с крестьянами разбил её, убив 59 человек.[400]
1/13 октября — 60 казаков в д. Авчининой «делают неблагопристойные поступки», в с. Ильинском звонили в набат. В Тарусском уезде выставлены караулы.
Октябрь — крестьяне д. Новая Слобода Авчинской волости перебили отряд казаков во главе с офицером, объявив их грабителями и «драмадерами».
Жиздринский уезд —
25 августа/6 сентября — Шепелев донёс, что всё спокойно.
2/14 сентября — кордон при с. Погуляй взял в плен 5 французов. [401]
3/15 сентября — на кордонах взяты 6 французов.
4/16 сентября — на кордоны явились 3 русских солдата, попавшие в плен под Смоленском и отпущенные французами домой.
7/19 сентября — в с. Барсуки явились 7 русских солдат, бежавшие из плена.
9/21 сентября — заседатель Лопухин и ротмистр Шепелев с крестьянами за с. Даниловичи убили 5 французов.[402]
15/27 сентября — Шепелев донёс, что на кордонах всё спокойно.
В уезде было взято в плен 7 человек и 5 убито.
Мещовский уезд —
По нашим подсчётам, на кордонах Калужской губернии имели место более 100 боестолкновений, из которых больше половины пришлось на Мосальский уезд, около 40 — на Медынский, более 10 — на Боровский. Самый сильный натиск неприятельских отрядов шёл из Ельнинского уезда Смоленской губернии, где вспыхнули сильные крестьянские бунты и где мужики действовали заодно с неприятельскими мародёрами. Со стороны Юхновского уезда той же губернии мародёры проникали реже, поскольку их вылавливали там местная «милиция» и партизанские партии Тимирова и Давыдова. По подсчётам В. А. Бессонова, всего на кордонах Калужской губернии было взято в плен 1400 человек и 2200 убито, то есть общие потери неприятеля составили 3600 человек.[403] Вообще, система кордонов Калужской губернии, по сравнению с другими, была самой продуманной, хорошо организованной и эффективной в 1812 году, благодаря небывалой активности, проявленной губернатором П. Н. Кавериным. К тому же именно на неё пришёлся самый сильный напор неприятельских шаек мародёров и партий фуражиров. Для сравнения укажем, что в Смоленской губернии произошло более 60 стычек на кордонах; треть из них пришлась на кордоны Сычовского уезда, которые, правда, почти половину боёв провели в Вяземском уезде. В Московской губернии произошло более 20 стычек на кордонах.
В. Г. Пуцко
Калужское духовенство в Отечественной войне 1812 года
Место и роль православного духовенства в событиях Отечественной войны 1812 года преимущественно предопределены проявлением патриотизма. Случаи сотрудничества духовных лиц с неприятелем исключительно редки. Позже квалифицированные как измена, судя по всему, не были таковыми в действительности. Имеем в виду прежде всего пример могилевского архиепископа Варлаама Шишацкого, который на четвертый день по вступлении французов в Могилев созвал духовенство и предложил ему принести присягу Наполеону, что и было сделано в соборе 14 июля 1812 года. За это Варлаам уже 5 декабря того же года был отрешен от должности, 29 июня 1813 года подвергнут позорной «церемонии разстрижения», и окончил свою жизнь в 1823 году в Спасском монастыре в Новгороде- Северском в качестве «звонаря и привратника». Но, по словам самого Варлаама, его поступок имел то последствие, что к церквам его епархии не прикоснулась рука французов. [404] Настоятель Одигитриевской церкви в Смоленске вдовый священник Никифор Мурзакевич был принужден утром 2 октября 1812 года вместе с двумя иными священниками выйти в облачении к Днепровским воротам навстречу Наполеону, но император в тот день не приехал. Встреча с последним произошла случайно на следующий день, когда растерявшийся Мурзакевич вручил Наполеону просфору. Позже на вопрос архиепископа Феофилакта, зачем встречал Наполеона, ответил: «Чтобы спасти храмы Божии»[405].
В Калуге, как известно, суждено было побывать только пленным французам, но, тем не менее, город долго оставался в большом напряжении. Современник событий Григорий Зельницкий об этом пишет:
«Калужское духовенство с своей стороны не упустило в сих смутных обстоятельствах внушать пастве своей разныя утешительныя наставления, споспешествовавшия к общему спокойствию жителей: оно при всяком случае, ссылаясь на спасительныя Евангельския истины, приучало чад своих к понесению терпеливо ниспосылаемаго на них наказания и праведнаго гнева свыше.
В Бозе ныне почивающий Преосвященный Епископ Евлампий, яко достойный Пастырь сего края, немедленно приступил с благоговейным сердечным чувствованием к назиданию и ограждению своея паствы, и начал свой подвиг усердною к Богу молитвою.
Он учреждал, с согласия Правительства, публичныя молебствия и ходы; Пастырскими наставлениями старался он подвигнуть народ к единодушию и терпению, и больше к крепкому упованию на помощь Владеющего царствами и судьбами человеческими, и ободрительным гласом уверял своих слушателей, что враг их не достигнет злаго своего намерения, но погибнет подобно гордому Фараону от „мраза и глада“. Сей Пастырь, коего свято память сохраняется в сердцах Калужан, по сношению и совету с Гражданским Правительством, прибегнул в сем случае к Богу и Пресвятой Его Матери: он нарядил торжественный ход из города до места, расстоянием от онаго на семь верст, где тогда пребывала Чудотворная Икона Богоматери, нарицаемой Калужскою, и перенес оную с подобающею честию в Калужский Собор. С сего времени почти ежедневно совершаемы были соборне во всей Епархии теплыя молитвы с коленоприклонением пред Господем сил и производились вокруг городов и селений, со всею святынею, многолюдные ходы. Разосланы были по церквам Пастырския наставления, исполненныя убедительными истинами, что без попущения Божияго ничто не возможет враг наш; что только требуется единое послушание властям и ревностное споспешествование благу общему и проч. По благоразумному внушению сего Пастыря, Духовенство участвовало в принесении на жертву отечественную значительной суммы. Когда Калужское Ополчение, приняв надлежащий вид, готово было к выходу на поле чести и защиту отечества; тогда Преосвященный Евлампий, со всем Духовенством, призвав в помощь сильнаго в бранех Господа, совершил с коленоприклонением и слезами приличное на сей важный случай молебствие и водоосвящение, привел воинов к целованию Креста и Евангелия, увещевая всех и каждого, дабы безропотно шли на дело отечественное и не щадили бы жизни своей за веру, обещевая им в будущея жизни неувядаемый венец вечныя славы; потом все ряды окропил Святою водою, и вручил начальнику Ополчения святую хоругвь, произнося при сем трогательное и преисполненное твердаго упования на Бога слово. На сей хоругве изображен был с одной стороны чудотворный образ Калужской Богоматери, а с другой Праведнаго Лаврентия, патрона сего края.
В последующее время, когда неприятель изгнан был из пределов Смоленской губернии, оставил после себя следы разрушенных храмов Божиих, а служителей ея разсеянных: тогда Преосвященный Калужский, видя, что Епархия Смоленская оставалась без Пастыря, прилагал усердное рачение о собрании Духовенства, о обновлении и освящении оскверненных церквей; снабдевал оныя по возможности
