месте.
Поппи чувствовала некоторое возбуждение, когда Николас привез ее домой вместе с миссис Трэверс, ее горничной и Борисом, оставил их, а сам отправился с визитом к Сергею, чтобы объяснить ему создавшееся не слишком приятное положение и попросить князя срочно отправить посыльного к лорду и леди Колдуэлл с предупреждением об их приезде.
Даже забавно, как такая маленькая собачка может учинить подобную сумятицу и тем самым вынудить людей заняться чем-то для них новым и необычным. Разумеется, Поппи в принципе и без того проводила время с Драммондом, но теперь она была несколько заинтригована неожиданно возникшей необходимостью проводить с ним несравненно больше времени. И не потому, что ее привлекало общение со вспыльчивым, а порой и чересчур раздражительным герцогом, а потому, что он побуждал ее разум к постоянной активности.
А может, и потому, что он так замечательно целовался.
Впрочем, в доме у лорда и леди Колдуэлл им вряд ли представится возможность заниматься поцелуями. Или?..
Она должна была признать, что от одной только мысли об этой возможности у нее захватывало дух, когда она чуть ли не бегом поднималась по лестнице к себе в спальню, чтобы уложить необходимые вещи в небольшой, удобный саквояж, который нашел для нее Кеттл.
Миссис Трэверс и ее горничная терпеливо дожидались ее в гостиной, в обществе кухарки, которая подала им чай и вкуснейшие кексы, а также развлекала их разговором, пока Поппи собиралась к отъезду.
Аккуратно складывая свою лучшую ночную рубашку, Поппи объясняла сложившуюся ситуацию тете Шарлотте, которая пообещала осведомить обо всем лорда Дерби, как только он вернется домой из Уайтхолла.
— Никаких проблем, моя дорогая, — заверила племянницу тетушка. — Но не забывай о правиле, которому должна неуклонно следовать Старая Дева, находясь в гостях.
— О каком правиле?
— Старая Дева должна запирать на ночь дверь своей спальни.
— Мне это кажется несколько странным, поскольку все происходит в частном доме, в гостях, а не в гостинице, тетя.
Тетка отмахнулась от нее со словами:
— И тем не менее это необходимо. Я намерена внести это правило в текст новой брошюры о нашем уставе, которую я как раз пишу. Кроме того, не забудь прихватить с собой в спальню подсвечник потяжелей и держи наготове острую булавку.
— Ладно, тетя, так и быть. — Поппи поцеловала Шарлотту в щеку. — Увидимся через два, самое позднее через три дня.
Когда Поппи вернулась в гостиную, готовая к отъезду, миссис Трэверс обрадовалась ее появлению, а еще большую радость доставило ей то, что герцог Драммонд тоже едет с ними.
— Пожалуйста, ваша милость, — произнес Кеттл, передавая Николасу Бориса из рук в руки.
Поппи заметила, что вид у Драммонда весьма мрачный.
— Дорогие леди, — заговорил он. — У меня для вас новости. Дело в том, что русская княгиня и ее брат намерены сопровождать нас. Они на этом настаивают. По их мнению, Борису для его полного спокойствия и счастья требуется присутствие хозяйки.
В комнате воцарилось молчание, потом миссис Трэверс захлопала в ладоши.
У Поппи упало сердце. Она была готова покинуть Лондон на несколько дней, но ее привела прямо- таки в отчаяние сама мысль о том, сколько внимания придется уделять русским близнецам, если они увяжутся за ними.
В особенности она не желала продолжать весьма странные разговоры с князем Сергеем. Она рассталась с надеждой на то, что он обладает хотя бы одним из тех привлекательных качеств, какими, как ей долго казалось, он был наделен в дни их встреч в Санкт-Петербурге.
— Какая прелесть! — воскликнула миссис Трэверс. — Мы отправимся в Суррей в еще более изысканном обществе. Участие в поездке вашей милости и вашей нареченной, дочери графа, само по себе впечатляет. А теперь еще князь и княгиня, каково? Ох, Господи, я почти рада, что собачонка проглотила мою подвеску! — Ее лицо, то и дело озаряемое улыбками, вдруг приняло беспокойное выражение. — Как вы считаете, я получу ее обратно?
— Вне всякого сомнения, — заверил ее Николас. — Я сам прослежу за Борисом.
— О, вы просто чудесный человек! — Миссис Трэверс подалась к Николасу. Где это слыхано, чтобы герцог последовал за одноглазой собачонкой, чтобы проследить, как пес… м-м… вернет украшение?
Она вдруг прикрыла рот ладонью, а ее горничная сильно покраснела.
— Ох, Господи, — забормотала миссис Трэверс, — а ведь мы с моей горничной говорили о вас с кухаркой лорда Дерби.
— О его пропавшем дяде? — задала вопрос Поппи.
— Или о спруте? — спросил Николас, бросив на Поппи такой взгляд, словно это она была источником всех сплетен о нем, в то время как на самом деле…
Господи Боже, но ведь она и вправду была таким источником, разве не так? Само собой, многочисленным поклонникам она ни слова не говорила о спруте, зато поощряла болтовню кухарки. И передавала ее рассказы тете Шарлотте, своим подругам, и вот теперь…
О кухарке теперь наслышан весь Лондон и провинция тоже, в лице, к примеру, миссис Трэверс. Пожалуй, о вымышленных злодействах герцога знают все.
Миссис Трэверс немного помолчала, прикусив губу, потом сказала:
— Мы слышали и о спруте, и о дяде. Но мало ли что болтают досужие языки.
И она словно повернула невидимый ключ у себя во рту, не добавив более ни слова.
— Благодарю вас за эти ваши слова, — сказал Николас. — Но мне все же любопытно, что именно говорила кухарка о моем пропавшем дяде?
Миссис Трэверс обратилась к своей служанке:
— Расскажи ему.
Служанка не смела смотреть герцогу в глаза.
— Он был тощеньким пареньком с маленькими глазками. Но эти маленькие глазки привели его прямо к золоту викингов. Оно было закопано в песок рядом с вашим поместьем, со стороны моря. Но кто-то из вашей семьи убил его за это, несчастного мальчика.
Она утерла нос платком с таким безмятежным видом, будто в ее словах не было ничего особенного.
— И за это вы все прокляты, — заключила она свою речь.
— Ясное дело! — произнес Николас самым бодрым тоном. — Ну а теперь в дорогу, леди. Я слышу, карета уже подъехала.
Борис лизнул Николаса в щеку и заскулил.
Поппи выглянула в окно.
— Это русские близнецы, — объявила она во всеуслышание.
— Я должна ехать вместе с собакой, — сказала миссис Трэверс.
— В таком случае вам придется ехать вместе с княгиней, — пояснил Драммонд. — Она не расстанется с ним.
Миссис Трэверс снова прижала руку к сердцу.
— Господи, как все может измениться за один день! Кто бы подумал, что Лили Трэверс поедет в карете вместе с русской княгиней!
Да, а кто бы мог подумать, что леди Поппи Смит-Барнс, дочери графа Дерби, придется стать сопровождающей одноглазой собаки, направляющейся в Суррей?
