заложен лучшей в мире системой народного и высшего образования, созданной в СССР Сталина.
С учётом этих достижений советские учёные – без кавычек – и инженеры предлагали Хрущёву создать сквозную, тотальную систему учёта и планирования народного хозяйства, в которой уже ничего нельзя было бы припрятать, придержать, сбыть «налево», украсть – в перспективе современные сети ЭВМ могли бы учитывать всё до последнего гвоздя…
Ёщё Ленин говорил, что социализм – это учёт и контроль. Теперь под общую формулу можно было подвести современную управленческую материальную базу. Однако вместо системы академиков Ефремова и Лебедева мы получили реформу профессора Либермана.
А избежавшая послевоенной сталинской вычистки из кресел «элита» всё более загнивала и всё более предавала Россию и её народы.
Глава двадцатая
Прощайте, советские годы… К измене Элита идёт…
М.А. Бакунин (1814–1876), теоретик анархии, к анархистам гражданской войны никакого отношения не имевший, писал – как в Москве после смерти Сталина жил:
«…Героические времена… проходят, наступают за ними времена прозаического пользования и наслаждения, когда привилегия, являясь в своём настоящем виде, порождает эгоизм, трусость, подлость и глупость. Сословная сила обращается мало-помалу в дряхлость, разврат и бессилье».
Сказано точно!
И перерождение части советской элиты началось задолго до смерти Сталина и вопреки политике Сталина. Так, первый секретарь Московского комитета ВКП(б) Угланов на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 14 июня 1926 года говорил (привожу по стенограмме):
«Когда группа рабочих в 30–40 человек подаёт администрации и ставит перед директором- коммунистом на разрешение ряд вопросов…, а дирекция… не соглашается с ними, как будто вопрос исчерпывается? Нет… Вот на фабрике намечается частичное сокращение рабочих, и, как это ни странно, в списки намеченных к сокращению рабочих из числа авторов заявления попадают почти поголовно все 30 человек».
Сталин опасность такой тенденции сознавал и любил мерзавцев, членов правящей партии, не более Ленина. Увы, борьба с правящими мерзавцами была тяжкой – слишком много свинцово мерзкого оставила в недоброе наследство строителям нового общества старая, царская Россия. В том числе осталось от царизма и много ловких мерзавцев, воспитанных частнособственнической Россией и теперь воспитывающих себе на смену уже социалистических мерзавцев.
Да и во внешнем мире свинцовых мерзостей хватало. В беседе с писателем Уэллсом Сталин заметил: «Вы, господин Уэллс, исходите, как видно, из предпосылки, что все люди добры. А я не забываю, что имеется много злых людей. Я не верю в доброту буржуазии…»
Но в СССР ещё при жизни Сталина возник слой таких «управленцев», которые не только «верили» в «скромное обаяние буржуазии», но и сами были не прочь «буржуазно поразлагаться». А чтобы это не выглядело очень уж контрастно на фоне весьма здоровой жизни масс, они были не прочь разложить и массы – если не материальными буржуазными ценностями, то хотя бы – нематериальными, эфемерными, произведёнными на знаменитой западной «фабрике грёз» в Голливуде.
Приведу конкретную тому иллюстрацию…
В начале ноября 1950 года в Комитет партийного контроля при ЦК ВКП(б) на имя его председателя Шкирятова поступило анонимное письмо. Однако это был не донос и не жалоба. Письмо было написано безусловно честным и неглупым человеком, хорошо знающим то, о чём он сообщал в КПК.
И вот же – письмо было почему-то не подписано. А начиналось оно так:
«Сейчас идёт ожесточённая идеологическая борьба между прогрессивными странами, возглавляемыми Советским Союзом и реакционными Соединёнными Штатами… стремящимися распространить свое тлетворное влияние на весь мир. В этой борьбе искусство, организующее мысли и чувства людей, в частности такое массовое искусство, как кино, играет огромную роль.
Советское кино создает прогрессивные фильмы, которые во всём мире способствуют борьбе за всё передовое,
Далее автор письма писал о том, что американские фильмы идут не на основных экранах страны, а на клубных экранах и в провинциальных кинотеатрах. Кинопрокатчики показывают их, считая безобидными, из чисто коммерческих соображений, и показывают весьма широко, начиная с рабочих клубов Москвы.
Но автор письма точно замечал, что «…уже давно
Точность мысли и формулировки были поразительными – особенно для тех времён. Окончательная победа нового строя в СССР ни у кого не вызывала сомнений, а анонимный автор писал:
«Так как американские фильмы часто сделаны очень занимательно внешне, вред их особенно велик… После американских фильмов народу кажется, что советские фильмы скучны…»
Конечно, ведь советские фильмы заставляли думать, а американские думать отучали. А при этом – надо отдать их создателям должное – они исподволь приучали смотреть на ценности жизни вполне определённым взглядом.
Автор письма уловил самую суть ситуации:
«Предположим, что сейчас, когда американцы творят чудовищные злодеяния в Корее (в газетах мира публиковались тогда фото янки, позирующих с отрубленными головами корейских патриотов в руках. –
Но вот на экранах московских клубов идет… фильм «Роз Мари» (1936 года выпуска, о любовной истории канадской девушки. –
…Случай с «Роз Мари», показываемой в рабочих клубах и восхваляющей высокие моральные качества американского полицейского офицера, заслуживает… серьёзного разбора и выяснения того, как могли позволить выпустить это. Как заслуживал бы во время войны с немцами выяснения случай, если бы пошёл фильм, в котором восхвалялись бы высокие моральные качества гитлеровского офицера…»
Здесь всё было сказано верно – как верно было сказано в письме и о других подобных фильмах.
«Капитан армии «Свобода» – вроде бы о мексиканской революции, но революционеры показаны тупой кровожадной бандой…
«Во власти долларов» – вроде бы о человеке, которому не позволяют раздать бедным миллионное наследство, но, как писал автор письма, «…неустойчивому молодому зрителю запоминается, что в Америке можно вдруг легко разбогатеть, получив миллионное наследство…»
В «Путешествие будет опасным» показаны кровожадные индейцы и симпатичные американцы.
«Первый бал», «Секрет актрисы» – фильмы о том, что бедный, но честный всегда добьётся в Америке счастья…
Или якобы киноклассика – «Собор Парижской Богоматери»… «Но от Гюго там осталось мало, – писал автор письма. – Американские кинодельцы этим фильмом проводят мысль о том, что если народ угнетён, то виновата не высшая власть в стране, а злые, плохие чиновники».
Можно, повторяю, лишь удивляться точности взгляда автора, в 1950 году написавшего:
«В американских фильмах… Америка показана монолитно капиталистической, с довольным капиталистическим строем населением… И по всей стране (в СССР. –
