откровенен был коллега Акимова А.Ф. Охатрин, но то, что он представил, было просто фантастическим нагромождением нелепостей (см.: Вестник АН СССР. 1991. № 4). На семинаре в Институте им. А.Ф. Иоффе в С.-Петербурге, где в марте 1996 г. состоялось новое предъявление этой темы профессиональным физикам, на вопрос академика Алферова, почему не был поставлен ни один чистый опыт перед тем, как начать широкое внедрение «открытия» в технику, последовал ответ Акимова — Вы правы, это надо было сделать, но у нас не хватало средств!
Можно себе представить, что великое открытие задержалось к выходу в свет на год- другой из-за козней недоброжелателей. Бывало в истории науки, что авторство переходило из рук в руки. Но не было прецедента, чтобы открытие в двадцатом веке задерживалось на десятки лет, и не проросло бы в другом месте. Даже если считать, что наша секретность была непроницаемой, то после 1991 г. адепты «торсионных» полей пытаются всеми силами привлечь к себе внимание сказочными посулами. И никакого внимания в мире! Ни одной попытки воспроизвести фантастические результаты. (На одном из закрытых совещаний, где Акимов сообщил о передаче информации по «спинорному каналу», кто-то из «компетентных органов» спросил, а не слышны ли аналогичные передачи с территории США? Не владеют ли они там этой тайной? Нет, улыбнулся Акимов, это единственная область науки, где мы далеко обошли Америку. Печальная победа!)
Есть еще одно популярное заблуждение — относительно свободы мнений в точных науках. Из комментария А. Валентинова следует, что физик может верить в теорию относительности, а может и не верить. Нечто типа свободы конфессии. Тут надо сказать без обиняков, что в точных науках неограниченной свободы мнений нет, потому что законы природы объективны и не зависят от вкусов служителей науки. Мнения могут существовать только на стадии обсуждения гипотезы. Подтвержденная гипотеза становится истиной и существенного различия мнений не допускает. А что касается того, что полярные мнения все-таки встречаются, то это просто следствие того, что науке служат живые люди, которым свойственны заблуждения. Сегодня всего уже знать нельзя, особенно вне своей профессиональной компетенции. Это было трудно уже в начале века. Верил же Бутлеров в спиритизм и был при этом великим химиком (хотя и смеялся над ним за это другой великий химик Менделеев). Почему бы и геологу-нефтянику академику А. Трофимуку не иметь своего взгляда на теорию относительности? Но если в теорию относительности не верит физик, то он не физик — это же вопрос не веры, а знания.
Тотальная секретность нанесла большой урон нашей науке и технике, лишая ученых общения и выводя разработки из-под контроля научной общественности. Но история со «спинорными» полями — это особый случай, это апогей. Здесь речь идет не о замедлении прогресса, а о его фальсификации, не о том, что общество переплатило за скромные результаты, а о том, что оно платило за обман.
Сегодняшняя пресса, приобретшая изрядную свободу и влияние, не имеет права не понимать меру своей ответственности за судьбу российской науки. Кому нынешние избранники народа отдадут скромные средства, выделенные на науку, в немалой степени зависит от СМИ. Как писал в своем комментарии А. Валентинов, профессия журналиста состоит в том, чтобы «информировать общественность о том, что происходит, к примеру, в Академии наук, но и в дурдоме тоже». С репортажем из дурдома все получилось отлично. Но почему газета подала его как вести с переднего края науки? Нам представляется безответственным решение влиятельной, учрежденной правительством газеты публиковать бредни о перевороте в физике, не посоветовавшись с экспертами. Если «Российская газета» не верит Российской академии, то она могла бы запросить, например, Национальную Академию наук США.
Е.Б. Александров В.Л. Гинзбург
Академики отделения общей физики и астрономии РАН
Итак, академики Е.Б. Александров и В.Л. Гинзбург, два месяца назад направили в редакцию «РГ» письмо в соответствии с правилом, присущим «демократическому обществу и утвердившемуся в нем принципу свободы печати», как с пафосом написал г-н Валентинов. Ну и где же Ваша свобода печати, Альберт Абрамович?
Может быть, все, что здесь было написано — досадный эпизод в деятельности редактора научного отдела «РГ»? Взгляните, как правильно он пишет: «… мы солидная газета. Но именно поэтому не боимся писать об ученых, смело ломающих идеологические барьеры, решительно перешагивающих через обветшалые догмы, уверенно раздвигающих горизонты познания». О каких научных «прорывах» пишет г-н Валентинов в подтверждение своей замечательной тирады? Об обнаружении «физиками-экспериментаторами» многослойного энергетического контура, окружающего человека даже после смерти… и, как следствие, о том, что «религиозные верования насчет девятого и сорокового дня имеют под собой реальные основания», о существовании привидений. А вот недавний опус. «Мощь бранных слов, обрушившихся на бедное растение, была подобна… облучению в 40 тысяч рентген. От такого удара порвались цепочки ДНК, распались хромосомы, рассыпались и перепутались гены». Но это не все. «Зерна пшеницы, получившие предварительно дозу проклятий, аналогичную 10 тысячам рентген… после благословений взошли и нормально развились…». Наконец, в статье «По ту сторону наук» г-н Валентинов немало места уделяет небольшой книжке (99 стр.) химика Н.Х. Валитова. Кстати, Альберт Абрамович, а почему Вы решили, что в книге Н.Х. Валитова «неопровержимо доказывается, что с помощью силовых линий электромагнитного и гравитационного полей информация распространяется в пространстве гораздо быстрее скорости света...» Или Вы святее папы Римского?
Август 1998
* * * Пока рукопись готовилась к печати, г-н Валентинов выпустил еще две статьи: «Есть ли жизнь на Марсе? А на Земле?» (РГ. 1998, 8 сент.), «Диктатура для науки опасна. Как и невежество» (РГ. 1998, 3 нояб.), где продемонстрировал в самом неприглядном виде черты той свободы печати, за которую так неистово борется. В первой из упомянутых статей Альберт Абрамович предоставил слово каждому из оппонентов, написавших в редакцию газеты возмущенные письма (упоминавшимся выше академикам Е.Б. Александрову и В.Л. Гинзбургу, директору Астрономического института им. П.К. Штернберга члену-корреспонденту РАН А.М. Черепащуку, наконец, академику Е.Б. Александрову, приславшему лично А. Валентинову еще одно письмо). Процитировав по одной фразе из каждого письма и сообщив читателям, что «публиковать их полностью, как того требовали авторы, у нас не было оснований, поскольку все три письма говорят об одном и том же, повторяя, по сути уже опубликованное 19 мая письмо академика Э. Круглякова» (мягко говоря, это утверждение не соответствует действительности), г-н Валентинов начинает ставить на место зарвавшихся академиков, благо, возразить они ему не могут. Методы, к которым прибегает г-н Валентинов, выглядят просто бессовестными. По его словам, автор этих строк «потребовал, чтобы каждая газетная публикация на научную тему проходила рецензию специалистов, подобно тому, как проходят рецензирование научные статьи в специализированных журналах» (никому ведь не придет в голову проверять мою статью в «РГ» от 19 мая!). Запустив эту утку, Альберт Абрамович начинает с ней энергично бороться. «И вот это право, заложенное, кстати, в Законе о печати, хотят у меня отнять академик Кругляков и его единомышленники, когда требуют, чтобы газетные материалы, освещающие научные поиски и достижения, проходили такую же экспертизу, какую проходят статьи ученых в специализированных изданиях». Дальше — больше. «Не трудно представить судьбу публикации, если рецензент стоит на одной позиции, а герой очерка — на другой. Тем более, что можно укрыться за анонимной “черной рецензией’’ — этим позорным явлением в нашей науке». Должен заметить, что это «позорное явление» существует не только в российской науке, но и в науке всех цивилизованных стран мира, и Альберт Абрамович прекрасно все это знает, точно так же как и то, что членство ученого в Нью-Йоркской академии наук свидетельствует лишь о двух вещах: о принадлежности к миру науки и об уплате 100 долларов. Что же касается первой части тирады по поводу «судьбы публикаций», следовало бы г-ну Валентинову пафос этой тирады к себе примерить. Ведь не кто иной, как г-н Валентинов выглядит этаким распоясавшимся купчиком: уважаемые ученые во главе с патриархом российской физики
В.Л. Гинзбургом не могут пробиться на страницы правительственной (!) газеты, где г-н Валентинов
