религией»… Можно на многое закрыть глаза и присоединиться к этому мнению, кроме последних выделенных слов. Почему не ставить целью борьбу с религией? Ведь это же не борьба с реальной историей человечества, не попытки ее исказить и представить в каком-то конъюнктурном свете! Что было — то было! И плохое, и хорошее, и говорить об этом надо честно, в том числе и о роли такого института, как религия! Но из этого совершенно не следует, что СЕГОДНЯ не надо бороться с реакционными следами прошлого, одной из примет которых стала религия.
Можно провести такую параллель. Представьте, что в одной из резолюций конгресса США появилась бы такая «политкорректная» — и вашим, и нашим — фраза: «Быть или не быть рабом — дело совести и убеждений отдельного человека. Мы уважаем чувства людей и не ставим своей целью борьбу с рабской психологией, как таковой». Я думаю, что такая «резолюция» вызвала бы протест у любого здравомыслящего человека во всех ее частях! И никого не убедит «аргумент», что было более чем достаточно крепостных или черных рабов, которые не представляли, что их положение может быть отличным от рабского. И в армии южан было достаточно черных, как и в белогвардейских частях представителей беднейшего крестьянства. Да и сейчас таких людей хватает, их справедливо называют «холопами». Но это не значит, что не нужно бороться с рабской психологией.
Под борьбой с религией понимается не разжигание слепой ненависти друг к другу, не кровавая конфронтация и не призыв на баррикады, но и не нудные объяснения «почему конкретный вечный двигатель не может работать», только дискредитирующие усилия по пропаганде научного подхода к реалиям мира и мышлению. Борьба с религией — это честная и бескомпромиссная пропаганда приоритета научных знаний и методов, как и последовательное и жесткое разоблачение всего, противоречащего этому.
Сложился стереотип отношения к действительности, когда всякие политики, политологи, философствующие невежды и «духовные пастыри», преисполненные неизвестно на чем основанным самомнением, считают, что их призвание сводится к тому, чтобы любыми способами удерживать в узде дикое стадо разумных хищников, которое называет себя человечеством. Поэтому они полагают, иногда искренне, что для этого все средства хороши, в том числе и удержание в страхе и невежестве с помощью религии, что они ханжески называют «развитием духовности». Это верный путь к тому, чтобы «стадо» навсегда осталось стадом, что в конце концов привело бы самоуничтожению цивилизации. Есть только один путь, который может гарантировать гуманизацию и гармонизацию общества — всемерно способствовать развитию рационального и адекватного мышления. Поэтому считаю, что застенчивое уверение в том, что люди науки не ставят своей целью борьбу с религией, объективно означает подыгрывание всему этому бедламу.
Что касается статьи Г. Шевелева, то в ней, например, сказано, что обозреватель «Известий» Б. Клин «не смог не использовать избитый тезис о том, что атеизм — это тоже вера и доказать отсутствие бога не может». Если Б. Клин настолько невежественен, что не понимает, что такое доказательство в науке (есть общие принципы, исключающие существование высшей силы), или настолько злонамерен, что прибегает к примитивной демагогии, то ссылки на соображения доктора философии Е. К. Дулумана (бывшего кандидата богословия) как бы уравнивают, по мнению Г. Шевелева, позиции сторон. Но по указанным выше причинам это недопустимо. По логике Б. Клина получается, что невозможно, например, отрицание информации о якобы созданном в 19 веке вечном двигателе, который непрерывно проработал лет 20, а потом куда-то задевался. Во-первых, пойди «докажи» это спустя 150 лет, а во-вторых, глупо с этим спорить, потому что есть физический Закон сохранения энергии, из которого следует, что это утверждение — чушь либо анекдот! С «доказательством» отсутствия какого-то бога — та же история.
Далее Б. Клин пишет, что письмо академиков означает, что «в России началась новая антирелигиозная кампания», а Г. Шевелев отвечает, что это всего лишь ПРОСЬБА академиков к гаранту конституции «поспособствовать исполнению существующих законов, регулирующих религиозную деятельность», и в ней нет намека «на ранние советские времена». Борьба с религиозным мракобесием и невежеством должна быть непрерывной, а не носить характер «кампаний», но даже это вызвало истерику у Б. Клина. Но откуда эта застенчивость с подчеркиванием, что это всего лишь «просьба»? Почему нужно «просить» не зомбировать и не отуплять людей, а не гневно протестовать против подобных попыток? И стоит ли стесняться ссылок на «советские времена», когда, помимо экстремистских и действительно достойных самого сурового осуждения чудовищных по жестокости поступков большевиков в отношении религиозных деятелей, проводилась совершенно справедливая и разумная антирелигиозная агитация?
В остальном целиком поддерживаю слова Г. Шевелева и, в частности, утверждение, что «президент Путин вольно или невольно рекламирует в России религию. Есть мнение, что не только рекламирует, но и помогает ей богатеть. А также смотрит сквозь пальцы на ее все возрастающую экспансию в сферу государственных дел. Копируя его, так ведут себя и чиновники всех рангов, включая чиновников от науки». Могу дополнить риторическим вопросом: из чьих денег он помогает ей богатеть — ведь не отстегивает же из собственной зарплаты?
(А — Michael, в ответ на заявление клерикала о том, что все неправославные должны покинуть Россию)
Я здесь родился и вырос, здесь похоронены мои предки, один мой дед-атеист погиб, защищая нашу страну, другой мой дед-атеист всю войну работал как проклятый. И мы победили орды Гитлера, несшие нам бога на своих пузах. Победили благодаря таким, как они, а не благодаря вашей мазне, которую якобы таскали на самолете вокруг Москвы.
Здесь моя семья, здесь моя работа, здесь мои друзья, здесь моя жизнь. И не тебе, убоженный, решать, куда и когда мне ехать из страны! Из страны, для которой я и сам, смею надеяться, кое-что сделал — но пусть об этом судят другие. И я не уехал, хотя такие как ты, Шахназаров, многое для этого сделали. Я знаю, меня бы приняли другие страны, в которых не принято заставлять ни своих, ни приезжих быть такими, как решат шахназаровы. Но здесь моя Земля, мое Небо, мой Воздух, которым я дышал с рождения — может, потому мне легче понять своих, недобитых такими как ты, язычников — и я не отдам это, испугавшись твоего гавканья.
Я не националист, ни на грамм, свидетели хотя бы люди на форуме. Но когда ты, Шахназаров, предлагаешь мне искать другую страну вместо моей Родины, которой ты вместе с другими стукнутыми религией по голове уже мысленно присвоил себе право распоряжаться, я начинаю вчитываться в твою фамилию. И мне кажется неуместным, когда ты посылаешь меня убираться из России. России, которая не православная, она общая. И если тебе это не нравится — твои проблемы.
Может, сделаем наоборот? Ты найдешь другую страну. Ту, откуда это ваше православие пришло в Россию. И там попробуешь говорить местным неправославным, чтобы они уезжали. А я посмотрю на результат.
Напоследок хочу уточнить: твоя фраза не «неполиткорректность». Твоя фраза — просто хамство. А мне надоело отвечать на хамство вежливостью. Поэтому вали отсюда сам — или примирись, что рядом живут люди, которым твои библейские сказки неинтересны.
7.4. Поколение Чумака-Кашпировского
Итак, что же произошло с нашей страной? Почему безбожное государство стало насквозь клерикальным? Где атеистическое большинство, куда оно делось? Почему всего лишь за 10 лет в России стало возможным рассуждать о 80 % православных?
Начнем с того, что СССР не был атеистическим государством, оно было светским. Религиозные организации имели право и возможность вести свою деятельность. Однако, масштабы этой деятельности
