служителей культа. Мы — цивилизованные и, в разумных пределах, гуманные люди. Мы не тронем их культовую продукцию: хотя она и уродливая, но в нее вложен человеческий труд. Мы не тронем их лживых апологетов: хотя они и мерзавцы, но все равно на них распространяются естественные человеческие права. Мы просто поставим их в равные условия со всеми остальными. Этого будет вполне достаточно для полного и окончательного уничтожения их дегенеративной субкультуры.
Они это понимают, и потому боятся нашей победы больше, чем боялись «воинствующих безбожников» большевистской эпохи.
5. Они правильно делают, что нас боятся.
Наша цель — равенство субкультур. Это значит, что никакой субкультуре не оказывается обязательного предпочтения и никакая субкультура не может рассчитывать на обязательный пиетет перед ней. Когда мы победим, в школьных и институтских учебниках истории православие будет характеризоваться, как «форма христианской ортодоксии, наиболее распространенная в Восточной Европе и Малой Азии», и не более.
Все лживые указания о «культурообразующей роли» или «нравственной миссии» какой-либо конфессии или церкви будут навсегда вычеркнуты из образовательных программ.
Ни одно церковное мероприятие не получит ни рубля из казны, а ни одна проповедь не будет транслироваться по государственным каналам СМИ иначе, чем на правах рекламы.
Ни одна сотка земли и ни одно здание не будет отдана в бесплатное пользование церкви, а ни в одном государственном учреждении не будет ни одного культового предмета. Ни один чиновник, позволивший себе пропаганду любой иной конфессии, или разрешивший священнику переступить порог школы, не избежит штрафа и запрета на профессию. Когда мы победим, на любой государственной церемонии не будет никаких священников.
Когда мы победим, любая публичная пропаганда религиозного превосходства будет наказуема по суду за возбуждение религиозной вражды, невзирая на то, какая конфессия и из каких соображений этим занималась. И если в священных книгах христиан или мусульман написаны гадости про другие религии (а они там написаны), то им придется воздержаться от зачтения соответствующих цитат во время публичных выступлений.
Это и есть ни что иное, как религиозное равноправие. Мы не против какой-либо религии, церкви или конфессии. Пусть каждый исповедует, что хочет и как хочет, но на равных с другими условиях и с соблюдением общих норм, записанных в светских правовых актах.
А в искусстве пусть каждый выражает себя, как хочет. Художественное творчество — это территория свободы. Православные писатели могут творить драмы о крещении ежика белочкой, антиутопии о мечети парижской богоматери или исторические романы об истязании мучеников древней церкви злыми язычниками. Авторы, предпочитающие менее ортодоксальный жанр, пусть себе на здоровье создавают перформансы об Иисусе, рекламирующем кока-колу или о романе Иисуса с Марией Магдалиной, как у Дэна Брауна в «коде да Винчи». Те, кому ближе вишнуизм, вольны описывать идеальное общество под управлением брахманов, а кто предпочитает Авесту — пусть, если хотят, расскажут захватывающие истории о влиянии звезд на перипетии человеческой жизни.
Мусульманам, кстати, тоже никто не помешает распространять как ортодоксально выдержанные произведения, так и «сатанинские стихи» Салмана Рушди.
Дальше пусть история рассудит, какая культура интереснее. Как заметил недавно один протестантский автор, культура принадлежит все-таки народу, а не какой-либо конфессии.
Трудно с этим не согласиться. Культура — это то, что близко народу, а не то, что некие инженеры человеческих душ сочли «вечными духовными ценностями народа». Как-то последнее время квалификация этих инженеров и уровень этих ценностей вызывают серьезнейшие сомнения, пора бы отучить этих самоуверенных парней от дурной манеры говорить за всех. Пусть народ сам решает в условиях свободного доступа к образцам разных светских и религиозных трендов в культуре, вот тогда и посмотрим, какие ценности — вечные, а какие — не очень. И если в результате «Право Славие» окажется там же, где «Слава КПСС» — значит, так тому и быть. Забвение — великий ассенизатор цивилизации. Приговор его лопаты — окончательный и обжалованию не подлежит.
9.1. Откуда растут ноги у религии
Прежде чем разбираться, как побеждать, надо определиться, что является источником религии. Проще говоря, против чего мы боремся? Не против же бога, которого нет! Мы боримся против нежелания людей мыслить логично, здраво и ответственно.
(А — Сергей) По большому счету, вера в бога (Иегова или Саваоф, Аллах, Будда, Мэри Дэви Христос) или в иной сказочный персонаж (Сатана, Баба-Яга и др.) — это проявление элементарного инфантилизма. Маленький ребенок постоянно сталкивается с множеством проблем, которые он считает крайне важными. Но в раннем детстве он твердо знает — есть папа и мама, которые эти проблемы могут разрешить (сначала поменять подгузник, затем купить шоколадку и т. д.). Они, конечно, иногда и наказывают, бывают суровы, но, в общем-то, справедливы.
Ребенок растет, и рано или поздно начинает понимать — папа с мамой могут решить далеко не все проблемы. Но как же хочется, чтобы был кто-то, всезнающий и всеведающий, который решит все проблемы, если его слушаться. И возникает потребность веры в Него, Всеблагого, Всезнающего и Всесильного, Который суров, но справедлив, Который тебя любит, Который обещает тебе вечную жизнь.
Поэтому интеллект верующего в этом отношении сравним с интеллектом подростка — признание всесильными и т. д. папы с мамой уже перерос, а до того, что что нет и не может быть никого и ничего всезнающего и всесильного, еще не дорос.
Кстати, «счастья» можно добиться не только с помощью религии, но и многими другими способами. Когда крысе вживляли электрод с соответствующий центр в мозгу — она с большим удовольствием нажимала соответствующую педальку и, уверен, была очень счастлива. Мне кажется, что все участники дискуссии не уделили внимания важному моменту. Чем человек (или животное) менее интеллектуально развито — тем легче достижимо для него состояние «счастья». Накормили кота, дали ему с кошкой пообщаться, чешут за ухом — и он крайне счастлив. Также счастлив в аналогичном состоянии будет и дебил. Этого (плюс телевизор) достаточно для счастья и значительной части человечества. Но не для всех…
Таким образом, заявление о том, что религия якобы дает счастье, — это не аргумент в ее пользу. Да, чем человек глупее и ограниченнее, тем легче сделать его счастливым. Но вряд ли найдется ЧЕЛОВЕК, который согласится стать глупее и при этом счастливее.
(А — Dalagar): «Кто говорит что души нет, то одноверменно вам придётся знать то что смерть — обсалютный конец… А я с этим смериться не могу, вот и придумываю себе свои теории и догатки основаные на информации взятой из книг, хотя в них всё мельком, ходят вокруг да около.»
В большинстве случаев к вере приучают родители, которые не умеют или не хотят жить по- другому, — привыкли. Трудно менять привычки. Вот и живут в фантазиях о «Большом Папе», не могут взрослеть. Добавьте к этому страх перед смертью и внушаемость — и вот почти готов ментальный портрет верующего.
Последняя его черта — это любовь к «простым» ответам. Вы заметили, что большинство верующих хуже образованы, чем атеисты? Если точнее, то они гораздо хуже знают естественные науки, чем атеисты. Им было лень освоить школьную программу по физике и математике. Кто бы сомневался, что гораздо легче
