(А — Cha_ru) Жили-были в 4-м — 3-м тысячелетии до н. э. шумеры, очень цивилизованный по тем временам народ. А вокруг жили племена кочевников, среди которых и будущие древние евреи. Они с интересом слушали шумерские мифы о происхождении мира, о богах, царях и героях, только вот записать не могли (письменностью не владели) — поэтому, просто запоминали. Потом кочевники откочевали в другие места — и столкнулись с другим цивилизованным народом — египтянами. Там повторилась та же история.
А потом, много позже, в XII в. до н. э. произошла война, которую сейчас назвали бы мировой. На ближнем востоке образовалось множество брошенных поселений, за владение которыми началась жестокая борьба между кочевыми племенами. Вероятно, будущим древним евреям повезло — их лидером оказался человек, успевший соприкоснуться с египетской культурой и подчерпнуть из нее некоторые практически полезные знания по управлению, стратегии и тактике. Звали его Моше (или Моисей). Он организовал племя, дал ему устойчивое управление жреческой кастой (наподобие египетского) и систему жизненных правил (заимствованных также из Египта и творчески переработанных под насущные цели). А насущными целями была война, война и еще раз война — захваченные земли надо было удерживать, а желательно и расширять, вытесняя и истребляя других кочевников. Естественно, для этого следовало внушить своему племени богоизбранность, принципиально отличающую его от всех окружающих племен и полную подчиненность политической доктрине — ради которой верующий обязан был без вопросов и колебаний жертвовать своей жизнью и жизнью своих близких.
Так появился костяк Ветхого Завета — напоминающий устав караульной службы с элементами мистики (заменявшей современное «потому, что положено»). Разумеется, этот «устав» ссылался на авторитет Бога (самого великого и самого ревнивого из всех богов), а как же иначе держать в строгом повиновении непривычных к воинской дисциплине кочевников?
Отмечу: практически совершенно не важно, существовал такой Бог или нет — важно, что древние евреи в него поверили.
Дальше на долю древних евреев выпало: двести лет войны и сто лет мира. Все, что успели за 100 лет мира — это освоить финикийскую письменность и записать свой «устав», дополнив и обосновав его элементами припомненных и переделанных на свой лад мифов Шумера и Египта, а также собственной, уже мифологизированной историей.
Так появилась собственно Библия — в части, охватывающей период до вавилонского пленения. Когда иудейское царство было раздавлено большими империями (ассиро-вавилонской и ново-египетской), евреи лишились национальной независимости на несколько столетий. А Библия превратилась в священное предание, не дающее этносу растворится в имперской нации.
Предание постоянно редактировалось, его старались сделать последовательным, однозначным и полностью соответствующим центральной идее Бога, избравшего именно еврейский народ для великой миссии (в противном случае произошло бы смешение его с другими народами, а храмовые начальники оказались бы не у дел).
Так из «авторизованной» Библии исчезла целая сюжетная линия, связанная с первой женой Адама — Лилит, ее втором муже — Самаэле и о дальнейших экзогамных браках.
Вкратце сюжет таков: Адам и Лилит, созданные одновременно, поспорили о ролях в браке, и Лилит, игнорировав приказ Бога занять подчиненное положение, ушла от Адама. Для Адама Бог создал вторую (послушную) жену — Еву, а Лилит вступила в брак с чужаком — Самаэлем (который происходил из племени т. н. «детей Бога»). Впоследствии практика браков между девушками из рода «людей» и «сынами Бога» стала регулярной, и появилось смешанное племя — исполины. «Сыны Бога» (возглавляемые персонажем по прозвищу Люцифер — «Несущий свет») научили своих детей различным ремеслам, причем вопреки явно выраженной воле Бога.
Бог, в порядке ответной меры, устроил Потоп, при котором погибли исполины (а заодно — и большинство людей, которые были, в общем-то, ни при чем). Тем не менее, в мифе оставалась некая интрига — поскольку Ной родился у Бетинош, возможно, не от Ламеха, а от одного из исполинов, впоследствии сохранив и род человеческий, и переданные исполинам знания.
Вот такая была красивая история — чем-то похожая на миф о Прометее.
В современном варианте предания (Ветхого Завета) вся эта история вырезана, причем не очень аккуратно — остались два разных рассказа о сотворении мужчины и женщины, упоминание о «сынах Божьих», вступавших в браки с женщинами из человеческого рода, обрывок истории об исполинах, не угодивших Богу, и наконец, упоминание о бунте Люцифера и группы ангелов против Бога (именно упоминание — поскольку сам этот сюжет из «авторизованного» предания исчез полностью).
«Авторизованное» (уже отредактированное) предание и определило особенности еврейской религии-культуры в дальнейшем, когда Иудея была восстановлена, но уже в качестве римского доминиона.
«Неавторизованные» фрагменты сохранились в отдельных сектах (нам они известны в основном по рукописям Мертвого моря). Эти фрагменты свою роль тоже сыграли — но потом.
Вот мы вплотную приблизились к Новому Завету. На рубеже «новой эры» у многих покоренных Римом народов на фоне мечты о национальной независимости появлялись пророчества о будущем освободителе. У античных евреев таким было пророчество о будущем царе — мессии Иммануиле, который вернет роду царя Давида власть в Иерусалиме и окрестностях. Некоторые иудейские секты смотрели на это иначе — поскольку римский мир был явно чуждым, они предпочитали не менять его, а игнорировать (так полагали, в частности, эссены, кумранская община, почитавшая не будущего Мессию, а некого Учителя Праведности). В это же время, философские школы эллинизированных иудеев, которые вполне комфортно чувствовали себя в условиях римского правления, разработали учение о взаимодействии Всеблагого и Неведомого Светлого Творца с несовершенным материальным миром через некую эманацию (Дух) и некого посланника (Логос — непосредственно действующее слово).
Создалась ситуация, когда каждая выдающаяся личность, появлявшаяся в Иерусалиме с проповедью какого-либо яркого учения, немедленно начинала отождествляться у кого-то — с Иммануилом, у кого-то — с Учителем Праведности, а у кого-то — с самим Логосом.
Отмечу: практически совершенно не важно, существовала ли одна особо выдающаяся личность, или этот образ возник в результате синтеза нескольких прототипов. Важно, что значительное число людей сначала — на Ближнем Востоке и в Малой Азии, а чуть позже — в Греции и Риме, поверили, что в такое-то время в Иерусалим пришел Иисус, который соответствовал то ли образу Мессии, то ли образу Учителя Праведности, то ли образу Логоса. Соответственно, возникли пересказы историй о нем, причем каждый рассказчик акцентировал внимание именно на том из трех перечисленных образов, который был ближе лично ему.
Чуть позже — примерно с 60-х годов I в. — эти пересказы стали записываться.
Между тремя крупными «партиями» (еще десяток более мелких я не рассматриваю), естественно, шли постоянные конфликты — ведь они оспаривали друг у друга не только близость к центральной фигуре новой религии, но и саму суть этой религии.
В логиях почитателей Христа — Иммануила говорилось, что Иисус пришел освободить евреев от иноземного рабства и восстановить царство, устроенное по закону Моисея (т. е. исполнить пророчество о грядущем иудейском царе — Машиах или Мессии). Царство Божье в этой версии — это восстановленное праведное иудейское царство.
В логиях почитателей Христа — Учителя Праведности говорилось, что Иисус пришел к тем, кто готов отбросить мир и предпочесть праведность в изолированной общине, обеспечивающую спасение после грядущего конца света (который должен был произойти в текущем столетии).
