фотографии Гагарина, открытки, а то и просто записные книжки – всем хотелось получить автограф первого космонавта.
Наконец раздается звонок: «Сейчас выезжаем». Расспрашивают, как быстрее проехать.
По дороге из центра к Радиодому надо свернуть в один переулок, потом в другой. Объяснить по телефону эти повороты довольно сложно. И тогда договорились, что на углу машину будет встречать «человек со шляпой в руках».
О, это была необычная шляпа! Ее прислали в подарок Гагарину рабочие Воскресенской фабрики.
Охотников стать на пост с «шляпой Гагарина» в руках оказалось много! Потом счастливец давал нам «интервью». Он подробно рассказывал, как сел в машину, как здоровался с Гагариным, как передал ему шляпу и как Юрий Алексеевич тут же, в машине, примерял эту шляпу и спрашивал: «Ну как, идет?»
Молодого майора с Золотой Звездой Героя Советского Союза встретили аплодисментами. Он весело отвечал на приветствия. Гагарина здесь знали все! Больше того, о нем знали почти всё! Ведь с первой минуты полета работники радио чувствовали себя как бы причастными к этому большому событию. Московское радио первым известило мир о старте космического корабля-спутника «Восток» с человеком на борту.
На магнитофонные ленты в разных концах земного шара на всех языках народов мира были записаны слова, выражающие высшую степень восхищения:
«Удивительно! Потрясающе!»
«Восхищены! Гордимся!»
«Советы снова впереди! Примите поздравления!»
Репортеры записали митинги, которые стихийно возникали на многих заводах и фабриках. Работники Центрального телеграфа рассказали, что в первые десять минут после передачи сообщения о приземлении Гагарина ему было направлено... три тысячи телеграмм!
В те апрельские дни 1961 года журналистов с микрофоном можно было встретить повсюду и, конечно, в местах, связанных с жизнью первого космонавта.
Радиостанции прерывали свои обычные передачи, чтобы сообщить новые подробности о первом полете человека в космос, рассказать о первом космонавте.
Репортеры радио побывали в ремесленном училище при заводе имени Ухтомского, в Люберцах. Здесь Гагарин учился на литейщика. Здесь ему и его товарищам старый коммунист инженер Изотов говорил: «Вы теперь – смена рабочего класса. А рабочий класс – главный хозяин жизни!»
Репортеры разыскали письма Гагарина к товарищу. Вот что писал Юра о своей учебе:
«Я так втянулся в учебу, что уже не помню, ответил ли тебе на письмо. Сдаю выпускные экзамены сразу и за ремесленное училище и за седьмой класс. Сейчас два часа ночи, а я все еще занимаюсь».
Побывали журналисты и в Ленинской комнате, где принимали Юру Гагарина в комсомол.
Из Саратова корреспондент радио рассказывал об учебе будущего космонавта в индустриальном техникуме. Были разысканы и заявление Юры о приеме, и приказ об объявлении благодарности за общественную работу (Гагарин в техникуме был председателем физико-технического кружка, увлекался астронавтикой и сделал доклад: «Циолковский и его учение о ракетных двигателях и межпланетных путешествиях»).
Радиослушатели узнали, что сохранился библиотечный формуляр. В техникуме Юрий читал Ч. Диккенса и Э. Войнич, Б. Полевого и Г. Уэллса, Л. Толстого и Ж. Верна, М. Горького и Н. Островского.
В Саратове, кроме учебы в техникуме, Гагарин занимался в аэроклубе.
Увлечение летным делом не помешало ему успешно защитить диплом и с отличием закончить техникум. Гагарин получил специальность техника-технолога литейного производства – мастера производственного обучения.
После успешного окончания Саратовского аэроклуба Гагарин был принят в Оренбургское авиационное училище. Потом служба на Севере.
Всем хотелось знать как можно больше о первом в мире человеке, проникшем в космос. Все было интересно! Воспоминаниями о встречах с Гагариным делились у микрофона товарищи и друзья, сослуживцы и знакомые.
Разумеется, побывали корреспонденты радио и на родине космонавта. Но вот взять интервью в первый день у родителей Гагарина не смогли...
В тот день Алексей Иванович Гагарин ранним утром ушел с товарищами плотничать в родную деревню Клушино. От Гжатска до деревни километров пятнадцать. По весенней, раскисшей дороге путь не близкий.
На перевозе через реку Гжать знакомый лодочник спросил Алексея Ивановича:
— Слышь, Иваныч, твой сынок-то в каком звании ходит?
— В старших лейтенантах. А что?
— По радио передавали, будто какой-то майор Гагарин, кажись, Юрий Тимофеевич, вроде бы в космос полетел.
— Ну, моему до майора служить да служить...
— А может, сродник какой?
— А кто его знает. Может, и сродник. Мало ли Гагариных на свете.
Старики перебрались через вешнюю речушку. Алексей Иванович взвалил на плечи свой плотничий инструмент и пошел дальше. Однако все знакомые при встрече поздравляли Алексея Ивановича, а он только отмахивался и ворчал:
— Чего надумали! Да мой еще, если хотите знать, всего лишь старший лейтенант. А это – майор. Но тоже молодец. Наш человек.
Пришли на место. Только приступили к работе, позвали к телефону. Звонил секретарь райкома партии:
— Возвращайтесь в Гжатск. Велено вас, Алексей Иванович, разыскать и со всем семейством доставить в Москву.
Мать Юрия Гагарина, Анна Тимофеевна, проводив мужа, занималась уборкой в доме. Неожиданно прибежала дочь, запыхавшись, прямо с порога закричала:
— Что же радио у нас выключено? Про Юрку передают!
Анна Тимофеевна тяжело опустилась на стул.
— Зоя, что? Разбился? Двое детей...
— Жив Юрка. Он в космосе!
Первая мысль – о сыне, потом о Вале, о внучках. Как там они? Быстро оделась – и на поезд.
В вагоне только и разговоров, что о Юрии Гагарине. Всем лестно, что земляку такая честь. Кто-то узнал Анну Тимофеевну. Пассажиры зашептались. Какой-то парень не выдержал и на весь вагон закричал:
— Здесь едет мать Гагарина!
Кто-то предложил стоп-краном остановить поезд, качать ее. Анна Тимофеевна смутилась оттого, что оказалась в центре внимания.
— Зачем останавливать поезд? Людям ехать надо. К чему глупости делать?
— Какой он?
— Парень как парень. Послушный, уважительный...
— Подвиги, подвиги, мать, до этого совершал какие?
— Жил как все. Учился. Дома помогал по хозяйству. Две дочки у него. Младшенькой месяц скоро будет...
Стучат колеса поезда, а еще быстрее их летят мысли. То о доме, то о муже, то о внуках, то о сыне. Как он там? Поди, тяжело. Да вроде к праздной жизни и не приучен.
Вспомнила, как приехал однажды в отпуск. Одет с иголочки. Все подогнано. Пуговицы на кителе блестят. Вышел погулять. Вдруг услышал, что в деревне Карнино, что в трех километрах от города, большой пожар. Сразу вместе со всеми бросился туда. Несколько часов растаскивал горящие бревна, носил воду. Вернулся домой под вечер. От нового кителя остались только воспоминания...[1]
