Вторая Книга всеобщих заблуждений

получила стратегический перевес, предопределивший исход войны.

Когда в 1917 г. Америка вступила-таки в Первую мировую войну, призывные пункты набирали рекрутов под лозунгом: «Помни о “Лузитании”!»

Какая радиопостановка впервые заставила людей подумать, что настал конец света?

«Репортаж с баррикад» (1926) на Би-би-си. Работа английского католического священника, именно она вдохновила Орсона Уэллса на адаптацию романа своего однофамильца Г Дж. Уэллса «Война миров» для радио в 1938 г.

16 января 1926 г. отец Рональд Нокс прервал свою традиционную программу на Би-би-си, чтобы зачитать спецвыпуск новостей, сопровождавшийся тревожными звуковыми эффектами. В Лондоне – революция, возвестил он. Отель «Савой» сожжен. Национальная галерея разграблена. Под минометным огнем только что рухнула часовая башня Биг-Бена, а разъяренные демонстранты живьем поджаривают богача-маклера сэра Теофилиуса Гуча. «Толпа захватила мистера Уизерспуна, министра транспорта, который пытался сбежать, переодевшись в женское платье. Только что нам сообщили, что министра повесили на фонарном столбе в Воксхолле».

С самого начала было понятно, что это розыгрыш. Во-первых, Нокс был известным сатириком, когда-то написавшим «научное эссе», где он заявлял, что «In Memoriam» Теннисона на самом деле принадлежит перу королевы Виктории. Даже те из слушателей, кто пропустил анонс Би-би-си о передаче как о «бурлеске», должны были догадаться, что это шутка, услышав хотя бы то, что руководит восстанием некий мистер Попплбери, председатель Национального движения за отмену театральных очередей.

Но после революции в России минуло всего восемь лет. Многие представители высшего и среднего класса Британии искренне верили в неизбежность коммунистического захвата страны и принимали за чистую монету даже самые нелепые сообщения. Женщины лишались чувств, а телефоны в полицейских участках разрывались от звонков сотен и сотен граждан с вопросами о подробностях воцарившейся анархии. Как назло, именно на следующий день повалил сильный снег, и многие сельские области остались без свежей прессы, что косвенно подтверждало самые худшие опасения – цивилизация подошла к своему концу!

Би-би-си поспешила принести «самые искренние извинения за возможные неудобства», зато газетчики (которые, по коммерческим мотивам, считали радио своим злейшим врагом) раздули масштабы «неудобств» до невероятных размеров заголовками вроде: «Революционная “утка” на радио: ужас в селах и городах». Лишь основатель и генеральный директор Би-би-си лорд Рейт сохранял спокойствие. Подсчитав число жалоб (249) и сравнив его с числом благоприятных и восторженных отзывов (2307), он объявил радиопостановку успешной и даже пожелал еще чего-нибудь в этом роде. Позднее Нокс выполнил просьбу Рейта, подготовив программу об изобретении прибора, позволяющего усиливать звуки корчащихся от боли овощей.

Рональд Нокс (1888–1957) считался самым большим знатоком классицизма на своем потоке в Оксфорде. Хотя и отец его, и оба прадеда были епископами протестантской церкви, под влиянием Г К. Честертона Рональд обратился к римскому католицизму и стал уважаемым богословом. Как и Честертон, Нокс также стал успешным (и плодовитым) автором детективных романов. В 1928 г. он сформулировал «Десять заповедей для авторов детективов». В их числе: «Вмешательство в сюжет сверхъестественных и потусторонних сил полностью исключается»; «Не разрешается использовать более одного потайного помещения или тайного хода»; «Преступником не должен оказаться сам сыщик» и самое загадочное из всех: «В рассказе не должен появляться китаец».

Самоуверенная «Нью-Йорк тайме» отозвалась о «Репортаже с баррикад» следующими словами: «Подобное никогда не могло бы произойти в нашей стране». Спустя двенадцать лет Орсон Уэллс показал, насколько далеким от истины было их утверждение.

Что делали американские банкиры после краха Уолл-стрит 1929 г.?

Лишь два человека выпрыгнули из окон, разбившись насмерть, – причем ни один из них банкиром не был.

Экономическое процветание 1920-х гг. стимулировало людей приобретать акции, при этом стоимость покупаемых акций часто использовалась в качестве финансового поручительства для заема средств, необходимых для покупки этих самых акций. Это был классический пример экономического пузыря, который в конце концов лопнул в «черный четверг» 24 октября 1929 г. Началась паническая распродажа: пытаясь избавиться от акций прежде, чем те совсем обесценятся, инвесторы продали в тот день ценных бумаг на 14 миллиардов долларов. Паника была настолько стремительной, что Нью-Йоркская биржа не поспевала за совершавшимися операциями.

Не прошло и пары часов, как родилась легенда: по Уолл-стрит носятся репортеры в погоне за историями об очередном разоренном инвесторе, выбросившемся из окна небоскреба. Уже на следующий день «Нью-Йорк тайме» сообщила о «диких и ложных» слухах, распространяемых по Америке, в том числе о якобы одиннадцати биржевых дельцах, покончивших с собой, и о том, как на Уолл-стрит перед небоскребом собралась большая толпа, приняв рабочего на крыше за готового спрыгнуть вниз финансиста.

В игру оперативно включились комики: одна за другой сыпались остроты о мнимых прыгунах, а Уилл Роджерс даже отметил, что «на Уолл-стрит не осталось свободных окон – желающим прыгнуть приходится занимать очередь с вечера».

Однако все это не имело никакого отношения к правде. Несмотря на то что Нью-Йорк действительно охватили неопределенность и паника, спустя две недели после краха главный санитарный врач города доложил, что число самоубийств на самом деле снизилось по сравнению с тем же периодом предыдущего года. Экономист Джон Кеннет Гелбрейт подтвердил его доклад в своем авторитетном труде «Великая депрессия» (1954), где привел следующие слова: «Волна самоубийств, последовавшая за биржевым крахом 1929 г., – еще одна легенда тех лет. В действительности ничего подобного не было».

Проведенное в 1980-х гг. детальное исследование архивных документов, связанных со случаями самоубийств, полностью подтверждает заявление Гэлбрейта. В период с 1921 по 1931 г. прыжок с высоты считался вторым по распространенности методом сведения счетов с жизнью. Между «черным четвергом» и концом 1929 г. «Нью-Йорк тайме» зарегистрировала сто попыток самоубийства – как со смертельным исходом, так и без. Из них лишь четыре были связаны с биржевым крахом и всего две произошли на Уолл- стрит.

Те двое действительно выпрыгнули на мостовую Уоллстрит – в ноябре. Гульда Боровский (51), мелкий биржевой клерк, прослуживший на Нью-Йоркской фондовой бирже 28 лет, спрыгнул с сорокового этажа, будучи «на грани нервного срыва от переутомления». Джордж Катлер, успешный оптовый продавец фруктов и овощей, не выдержал, когда ему сообщили, что его юрист не сможет встретиться с ним, выбрался на карниз восьмого этажа здания, в котором находился офис юриста, и сиганул вниз.

Нельзя, однако, отрицать, что рецессии, в общем и целом, действительно приводят к самоубийствам. Так, в годы последовавшей за биржевым крахом 1929 г. Великой депрессии в США и Британии был зарегистрирован тридцатипроцентный рост числа суицидов. Подобная тенденция прослеживается и в периоды более поздних экономических спадов. По данным еженедельника «Ланцет», опубликовавшего в 2009 г. результаты статистики по двадцати шести странам Европы, на каждый процент роста уровня безработицы приходится увеличение числа самоубийств на 0,8 %.

Вслед финансовому кризису 2008 г. американские психологи даже изобрели специальный термин для описания «проблемы Уолл-стрит». Они назвали это эконоцидом.

Кто был первым американцем, погребенным в Британии?

Покахонтас. Ее похоронили на погосте приходской церкви Св. Георгия, в городке Грейвсенд, в 1617 г., в возрасте двадцати двух лет. Она также была первым коренным жителем Америки, кого крестили по-христиански, кто выучил английский язык и кто сочетался законным браком с англичанином.

Покахонтас родилась в Веравокомоно, рядом с нынешним Ричмондом, штат Вирджиния. Англичане переводили ее имя как «Чистый Ручей меж Двух Холмов», но на родном языке девушки слово (бывшее, вероятно, ее детским прозвищем) означало «маленькая баловница». Настоящее имя, как и у остальных индейских детей, держалось в секрете, который знали только родные. Так вот, ее звали Матоака, что значит